Наш Спиродайл был одним из трёх самых котируемых высших учебных магических заведений на Земле. Ну как, на Земле, – скажем, в определённой реальности на Земле, куда обычным людям не было хода. Лишь легенды и обрывки упоминаний об этой реальности в мифах и религиях давали людям представление. В этой реальности жили мифические животные, духи, божества и существа разного уровня и порядка, которые можно встретить в мифологических бестиариях людей. Когда-то давным-давно, когда люди были в целом более дружны с магией, жили в согласии с окружающим миром, границ между реальностями не было. Уже потом, когда человечество вступило в цикл максимальной эволюции манаса через технологическое развитие и материализм, эта реальность отделилась от человеческого мира. И только магам есть сюда вход. И многие магические ордена или магические линии были рады отправить своих неофитов на обучение к нам, чтобы получить более глубокое и разностороннее магическое развитие, получить более высокий магический уровень. И тем самым обогатить Силой их Орден или Линию.
Преподавал и учился я на своём направлении, по предметам своей кафедры – Кафедры Правосудия, «Закон и Порядок», где я обучался последний, девятый год. Также в нашем университете были кафедры общенаучных знаний человеческого мира – точные науки, лингвистические, естественнонаучные дисциплины, биологические и медицинские науки. Ведь выпускникам Спиродайла приходилось жить и в человеческом мире, и взаимодействовать с ним и с людьми. Поэтому подготовка было очень объёмной и разносторонней. И, конечно же, в Университете присутствовали специальные магические кафедры, дающие глубокие знания по разного рода магическим дисциплинам: кафедра малефиции, кафедра фитотерапии, знахарства и народной медицины, кафедра целительства, кафедра магии религий, кафедра животной магии и оборотничества, кафедра магии древних орденов, кафедра белой магии и экзорцизма, кафедра некромантии, кафедра мантики и оракульства и ещё много кафедр, перечисление всех займёт немало места и времени.
Поступившие в магистратуру по направлению Кафедры Правосудия с первых дней проходили дополнительные испытания, прошедшие сразу получали Посвящение и становились младшими адептами-служителями Ордена Баланса и Равновесия. И уже приходилось периодически выполнять задания по службе. В том числе следить за порядком в университете. Чтобы не было, так сказать, злоупотребления магией.
***
В один чудесный день, начало которого не предвещало ничего необычного, кроме того что маленький неудобный червячок дискомфорта начал елозить внутри, меня срочно вызвали на урок по психургии. Видимо, в виде неудобного червячка моя полусонная интуиция пыталась предсказать происшествие.
На психургии второкурсники изучали ментальную атаку и подчинение, было практическое занятие. Разбитые на пары, неофиты по очереди старались пробить поставленный намерением ментальный блок напарника/напарницы и заставить попрыгать, станцевать или поклониться – что-нибудь эдакое. Разрешалось атаковать и ставить блоки только намерением. Без использования ключей и агм, призывающих дополнительную силу. В одной из пар неофит Экзилио с кафедры малефиции нарушил это правило. Не сумев пробить намерением защитный блок партнёра, он догадался призвать силу Чёрного Пламени. Умник тот ещё. Причём второкурсники ещё не проходили этот уровень, чтобы уметь и знать, как использовать подконтрольно Чёрное Пламя. Поругать бы здесь про вездесущий интернет, да только нет там таких знаний. Видать, каким-то чудом Экзилио выудил этот метод из Акаши… Блок другого неофита был жёстко пробит. С лихвой. До сильного ментального ожога и мгновенной потери сознания. Преподаватель просто ничего не успел сделать. Я был вызван как служитель Ордена Баланса и Равновесия.
Преподаватель психургии был растерян и зол одновременно, когда я вошёл. Он предлагал жёсткое наказание, даже несколько унизительное: пятьдесят ударов тонкими цепями по спине. Чтобы, как в старые времена – с кровью и глубокими разрывами мышц.
– Нет! – отрезал я. – Да, неофит виноват. И нет ему оправдания. И наказание будет непременно. Но предлагаемая вами экзекуция хорошо подходит людям, особенно низшего сословия, но не магам. В стенах магического университета и в рамках магического правосудия наиболее справедливым будет именно магическое наказание. Я обращусь к Ритуалу Истины, чтобы максимально точно определить меру вины и кары.
Преподаватель слегка изменился в лице, услышав о Ритуале Истины. По слухам, это жёсткий ритуал для мага, доступный для исполнения лишь служителям нашего Ордена. Ритуал призывал высший божественный Принцип Правосудия и Баланса. И если до его совершения можно было на местном уровне определить меру вины самостоятельно и исполнить, то после Ритуала указанное свыше обязано было исполнено в точности, без вариаций и отклонений. Иначе наказание падёт и на тех, кто отказался от выполнения решения высшего принципа Правосудия, даже если это решение очень жёсткое и неудобное.
Неофита Экзилио отвели на его родную кафедру малефиции. Возможно, там ему дополнительно устроят головомойку, чтобы не перегибал палку. Потому что действия мага должны быть эффективны. Злоупотребление знаниями и способностями несёт наказание, что очень неэффективно.
***
Я отправился в одну из комнат для магических практик. Совершил омовение. Надел магическую мантию. Почистил пространство. Зажёг благовония и свечи по четырём сторонам света. Разжёг перед собой огонь на металлическом треножнике. Для инициирования Ритуала Истины нужна была боль и жертва. Моя кровь как служителя хорошо подходила. Тонким и острым кинжалом-атамэ сделал надрез по левой ладони. Кровь благодатно закапала. Боль была, но это мелочь, почти незаметная. Главная боль впереди, знал я точно, поскольку уже обращался к данному способу узнать волю богов правосудия.
Капли крови с шипением падали в пламя. Достаточно. Теперь взывание. Я опустился на одно колено, закрыл глаза и стал мысленно и шёпотом взывать к Великому Принципу Справедливости, Баланса, Равновесия и Правосудия. Перечислял имена древних богов и богинь, которые олицетворяли когда-то эту силу на Земле. Начался гул в ушах, который усиливался и повышал тональность. Я внутренне приготовился. Гул дошёл почти до ультразвукого писка, и меня вышвырнуло сознанием из тела.
А вышвырнуло меня согласно логике Ритуала в тонкие высшие слои астрала, откуда лучше воочию узнать волю божеств. Далеко не в каждом ритуале такое происходит. Точнее сказать, что есть небольшое количество ритуалов огромной силы и значимости, когда оператора-мага переносит в высшие планы. И Ритуал Истины – один из них. Есть в этом обряде свой минус. То ли подсознание выстраивает свою индивидуальную картинку происходящего в астрале, то ли божества с чувством юмора, но у каждого мага-оператора появляется своя картинка, своя реальность, общая одним – Болью. И пришла боль.
Я стою на коленях в пыточном зале, руки в кандалах подвешены на цепи, чтобы не упал на грязный с бурыми кровоподтёками пол. Тело будто пытается разорваться изнутри огненным напалмом. Еле рычу от боли, сдерживаясь. Экзекутор сзади делает очередной замах – тонкие цепи с зазубринами вгрызаются в спину и улетают назад с ошмётками мяса. Мысленно я продолжаю взывать, отправляя в вышний эмпирей запрос и свою боль как подношение.
Яркий свет ослепил глаза на мгновение и поутих. Пришли. Боги явились, чтобы дать ответ. Снизошли. Числом семь. Четыре в мужском обличье и три – в женском. Я с трудом вглядывался в их образы-лица. Потому что одеты они все были одинаково – в яркие сияющие серебристые латы. Фемида – без повязки, Немезида, Маат, Тюр, Форсети, Уту, Аша Вахишта. Возможно, это были именно те боги и сущности, в облике которых прибыли. Возможно, Принцип Правосудия просто давал мне на обозрение известную мне маску сил. В общем-то, не суть важно…
Я, сливаясь с болью и транслируя её богам, с прерывистым дыханием рассказал богам суть моего запроса – как следует наказать неофита Эклизио по справедливости за содеянное. Они молча дали мне ответ. И исчезли. Думаю, и моих слов там не было. На уровне высшего эмпирея не нужны слова, лишь мыслеобразы и идеи, частично эмоции и эмоциональные образы – через них гораздо более точно передаётся информация, чем через ограниченную вербализацию.