— Во всяком случае, он, кажется, привязался к тебе.
— Это мальчик?
— Ты не знаешь, как определить?
Лицо Вэл вспыхнуло.
— Я… я не проверяла.
— Мне кажется, он хочет поехать с тобой домой.
Словно соглашаясь, котенок лизнул ее руку своим маленьким шершавым язычком, потерся мордочкой о пальцы, напрашиваясь на ласку.
— История моей жизни, — с грустью рассмеялась Вэл, придерживая котенка другой рукой, когда он попытался выбраться из ее пальцев. — Животные любят меня, но мне не разрешают иметь их дома. — Ее смех перешел в тихий вздох, когда котенок, становясь беспокойным, решил поиграть с ее браслетом. Маленькие капельки крови выступили, когда она вытащила его маленькие когти и клыки из своего запястья.
— Думаю, пора вернуть его обратно, — она передала котенка парню, который довольно грубо посадил его в загон.
— У них острые когти, — она посмотрела на свое запястье, сжимая рану. — Господи. Ой.
— Ты кажешься удивлённой. Они убийцы в миниатюре.
Мысль о котенке-убийце почти заставила ее рассмеяться, и она бы рассмеялась, если бы парень не выглядел таким обеспокоенным.
— У вас случайно нет бинтов?
— Да, в подсобке. Думаю, еще пригодится какой-нибудь антисептик. — Он взглянул на ее руку. — Принести оба? Я не уверен, насколько чиста эта клетка — может воспалиться.
— Если не сложно, — смущенно сказала она.
— Давай, садись. Я посмотрю, что у нас есть.
Вэл плюхнулась на край скамейки, на которую он указал, наблюдая за резвящимися котятами и удивляясь, что кто-то такой маленький и, казалось бы, беспомощный может причинить столько боли — даже случайно.
Убийцы в миниатюре.
— Дай мне свое запястье. — Вэл вздрогнула, глядя на парня снизу вверх. Он вернулся с бинтами и какими-то дезинфицирующими средствами. — Твое запястье, — повторил он.
— О, — проговорила она и протянула руку.
Он изучал раны, его глаза оставались холодными, даже равнодушными, хотя хватка, когда он обхватил пальцами ее запястье, была слишком крепкой, чтобы чувствовать себя комфортно.
— Не слишком глубоко, — заметил он, слегка касаясь кончиками пальцев краев ран. — Это хорошо. Заживет быстрее.
— Ты испачкаешься, — предупредила Вэл.
— Кровь смывается. — Он разгладил повязку на ее коже. — Ты выглядишь знакомо.
— Знакомо?
— У тебя очень необычные волосы.
Она схватилась за один из отвратительных медных локонов и сжала его в руке.
— Кто ты?
Он поднес палец к своим губам.
— Скоро сама все поймешь.
Двери открылись, и они оба обернулись, когда в дверях показалась Лиза. Она держала в руках большой сладкий напиток, больше похожий на молочный коктейль, чем на кофе. Вэл помахала рукой, за которую парень больше не держался.
Лиза повернула голову, и ее глаза сузились.
— Что с тобой случилось? — резко спросила она.
— Меня растерзал котенок.
— У них есть котята? — Выражение ее лица немного смягчилось, когда она взглянула на загон с котятами. — О боже. Что это за порода?
— Тойгеры, — ответил парень. Обращаясь к Вэл, он сказал:
— Я пошел.
Лиза бросила на Вэл острый взгляд. Она повернулась к парню, и когда заговорила, то сразу же стала понятна причина ее внезапного гнева.
— Что, черт возьми, за тойгер?
— Может, кошка, выведенная, чтобы выглядеть как тигр?
— Спасибо, что прояснил. К чему этот сарказм?
— Констатация очевидного может быть очень утомительной, — ответил тот.
— Прошу прощения? — В голосе Лизы зазвучали опасные нотки.
— Ты меня слышала.
— Мне стоит доложить о тебе твоему начальнику. Ты так общаешься со всеми вашими клиентами?
Вэл стало неловко.
— Лиза… — Лиза отмахнулась. Парень только рассмеялся.
— О, ты думаешь, это смешно? Почему бы тебе не составить еще один список ненависти?
Его смех перешел в тихое «возможно, я так и сделаю».
— Дай угадаю. Я окажусь в начале.
— Могла бы… но, судя по тому, что я слышал, ты предпочитаешь быть снизу.
Лиза вздрогнула, как от пощечины.
— Пошел ты.
Он приподнял бровь, глядя на Вэл, как бы говоря: «видишь?»
Вэл попыталась снова.
— Лиза…
Лиза не услышала ее слов.
— Отвали. Я не собираюсь спорить… не собираюсь спорить о значении слов с придурками. Пошли, Вэл, мы уходим.
— Но…
Лиза крепко схватила ее за запястье и потащила прочь, прежде чем Вэл успела запротестовать. Вэл оглянулась и увидела, что парень все еще смотрит на нее, убирая руку от лица. Рука, которой он перевязывал ей запястье. Он что…? Это безумие. Он никак не мог слизать ее кровь со своей руки. Она сумасшедшая, раз просто подумала об этом. Разве нет?
Глупость. Люди не пьют кровь.
— Какого черта ты творишь? — возмутилась Лиза, едва дождавшись, когда они окажутся за автоматическими дверями. — Я оставляю тебя одну на пятнадцать минут, а ты тут же решаешь совершить попытку социального самоубийства?
Вэл выдернула руку из хватки Лизы. У нее слегка закружилась голова. Что-то, что можно списать на потерю крови. Она потерла руку и сказала:
— Почему ты так заводишься?
— Я завожусь, говоря о тебе и Гэвине Мекоцци.
— О ком?
— О ком же еще?
— О нем? — Она наклонила голову в сторону «Петвилл».
— О том, кто практически только что назвала меня шлюхой в лицо? Тот, с кем ты так подружилась? Да, это тот самый. Хорошая работа, Вэл. Золотая звезда. Ты угадала.
— Мы вовсе не подружились! Почему ты злишься на меня? Я не понимаю. Я даже никогда о нем не слышала.
— Ну, очевидно. — Лиза закатила глаза, но, к облегчению Вэл, ее гнев начал иссякать. — Люди говорят тебе только хорошее. О Гэвине нельзя сказать ничего хорошего. Он — урод. Он странный, а его семья сумасшедшая. Конец истории.
Вэл молчала.
Лиза вздохнула.
— Послушай. Я знаю, как ты обходишься с грустными болванами, но он не такой уж неуклюжий неудачник. Есть причина, по которой он непопулярен, и это не потому, что он непривлекателен или неатлетичен. Он пугает людей.
— Меня не пугает. — Но даже произнося эти слова, Вэл поняла, что это ложь.
— Должен, — прямо сказала Лиза. — А если нет — тогда, с тобой что-то не так.
Глава 3
Гэвин Мекоцци.
Чуть больше тысячи результатов поиска.
На Вэл нахлынули противоречивые чувства, когда она уставилась на страницу поиска Гугл. Любопытство боролось с мучительным подозрением, что ей, вероятно, следует оставить его в покое. Попытка найти о нем информацию ведь не делает ее чокнутой? Она была почти уверена, что делает.
У Лизы хватило наглости указывать ей, от кого стоит держаться подальше, особенно после лекции о том, что она «слишком правильная». Может она хотела сказать, что Вэл не помешает немного дурного влияния?
Вэл снова взглянула на страницу: тысяча один результат — это много. Она не уверена, как собирается просмотреть их все или хотя бы половину. Неужели это то, чем занимаются сталкеры в свободное время? У них должно быть его много.
— Вэл, я отвезу тебя в школу через сорок минут. Ты будешь готова?
— Да, мам!
Она услышала, как та, уходя, произнесла что-то саркастическое. Что-то о неблагодарности.
Люди могут узнать, что вы искали их в Гугл? Она просто умрет, если Гэвин узнает, что она преследовала его. Или если Лиза узнает.
Нет, погодите, ее это не волновало. К черту Лизу.
Поскольку Вэл не собиралась просматривать тысячу одну веб-страницу, она повторила поиск, на этот раз поставив его имя в кавычки. Результаты сузились до выполнимых двухсот тридцати — и она знала, что некоторые из этих выделенных имен должны были быть ее Гэвином, потому что они были явно местными. Сайт «Петвилл» выскочил, равно как и МНБ, и то, что называется ФИДЕ, плюс сайт с генеалогией.
Она определенно проверит последний, но что такое ФИДЕ? Компания? Она открыла другую вкладку и начала третий поиск. «Fédération Internationale des Échecs».
Всемирная шахматная федерация.
Она просмотрела страницу и узнала из краткого резюме сайта, что федерация была основана в Париже, и броская аббревиатура французского названия прилипла. Гэвин, когда она искала его, был указан как обладатель титула «мастер» с рейтингом 2300.
Его противники говорили о нем, что «он плетет свои ловушки так же ловко и замысловато, как паук плетет свою паутину — прекрасно сделанную и столь же смертоносную», «жестокий как сама природа, ужасный, чудесный и совершенно неудержимый» и «поистине, некоторые партии с ним стали одними из самых запоминающихся в моей практике».