– Сдавайтесь, Демидов, – услышал он мужской голос; впрочем, никаких иных предложений Федор и не ожидал – спасибо его другу и учителю. – Пока еще не поздно, и все для вас может закончиться относительно благополучно.
– А если я скажу нет?
– Загляните-ка в соседний вагон – тот, что прямо рядом с вами, – предложил голос в трубке, и Федор медленно, как древний старик, повернул голову.
В соседнем вагоне, глядя на него сквозь два стекла, стоял и ухмылялся мужчина с мобильным телефоном в руке. Федор тотчас узнал его: по серому костюму и охотничьему выражению лица. Похоже было, что те двое, которые осматривали состав, лишь производили разведку; теперь они маячили в глубине вагона, на некотором расстоянии от «серого костюма», который являлся, по-видимому, их боссом.
Демидов подумал: не очень-то высоко его оценивают эти люди. И не особенно опасаются, если задержать его собираются всего лишь втроем. «А чего ты хотел? – сказал он самому себе. – Ты же для них – никто, какой-то жалкий трюкач-гипнотизер. Хотя нет, о чем это я? Трюкач-хакер, а вовсе не гипнотизер!»
При этой мысли губы Демидова искривила усмешка. Такая, что его телефонный собеседник на мгновение даже отшатнулся от вагонного стекла. Федор готов был поспорить: тот ощутил болезненное покалывание в запястьях и почувствовал, как волоски на его руках встают дыбом.
– Будет лучше для всех, если вы дадите мне уйти, – сказал в трубку Демидов. – Я вам обещаю, что никто от этого не пострадает.
Возможно, если бы мужчина в сером костюме имел право выпустить на волю свои инстинкты, он бы этому совету последовал. Но потакать своим внутренним побуждениям этот человек явно не мог.
– Вы нам угрожаете? – каким-то чужим голосом выговорил он; однако отвечать ему Демидов не стал.
Поезд начал замедлять ход, приближаясь к станции «Динамо». Федор дал отбой, сложил телефон-раскладушку, но – не бросил его на пол, как, должно быть, ожидал «серый костюм», а сунул обратно в карман. После чего неспешным шагом проследовал в противоположный конец вагона и встал у самых дверей.
Поезд выехал из туннеля, стал тормозить. И за пару мгновений до того, как он остановился, Демидов повернулся в сторону своих преследователей, неотрывно за ним следивших. Он предостерегающе покачал головой, будто говоря: «Не надо», а затем, едва двери вагона разошлись в разные стороны, выскочил на платформу.
Те трое, что ехали в соседнем вагоне, тотчас последовали его примеру. Ни один из них, впрочем, не достал оружия: невозможно было и помыслить о том, чтобы устроить стрельбу в метро. А потому, хоть спина Федора и находилась в прямой от них видимости, преследователи могли рассчитывать только на собственные ноги, чтобы беглеца нагнать.
Демидов метнулся к противоположной стороне платформы, где стоял электропоезд, следовавший в сторону «Аэропорта», и вскочил в вагон. Двери почти сразу за ним закрылись, но один из преследователей – не «серый костюм», а «оливковая толстовка», – сумел-таки в соседний вагон заскочить. А его босс сделал ему знак: позвони мне!
И Демидов не сомневался: минуту спустя мужчина в сером костюме получил известие о том, что на станции «Аэропорт» «объект» вышел из вагона. И что оставшийся в одиночестве наблюдатель идет за ним следом. Федор видел, как молодой человек в толстовке разговаривает по телефону. И наверняка произносит: «Он пытается подняться наверх. Конец связи». Федор был уверен в этом почти так же, как в том, что вся милиция метрополитена примется сейчас его, Демидова, искать.
5
Федор Демидов отнюдь не собирался покидать «подземное царство». Однако вышло так, что парень в оливковой толстовке, следовавший за ним, не смог вовремя известить об этом своего шефа. И вины его в этом не было никакой.
Демидов уже почти дошагал до конца зала, но затем резко развернулся и пошел обратно. «Оливковый» двинулся ему навстречу. И, должно быть, сильно удивился, когда понял, что «объект» избежать этой встречи вовсе и не пытается. Демидов даже чуть изменил траекторию движения, чтобы быстрее подойти к преследователю.
Тот, явно обескураженный, сунул руку под оливковую толстовку. Однако оружие доставать не стал. Вокруг, несмотря на поздний час, сновал народ: люди с сумками на колесах, с огромными чемоданами и баулами, и всякими иными видами багажа, какой можно взять собой в самолет. Тогда, в начале нулевых, возле метро располагался аэровокзал.
А Федор почти вплотную подошел к парню в толстовке, и тот поспешно приказал:
– Стойте на месте и поднимите руки! – Но пистолета по-прежнему не вынул.
Демидов приподнял руки – так, что пустые его ладони оказались примерно на уровне плеч. Но сделал еще два шага вперед.
– Вы не одолжите мне ваш мобильник? – с широкой улыбкой спросил он.
Парень в оливковой толстовке опешил – лишь на долю секунды. Но этого оказалось достаточно. Демидов, даже не стерев улыбки с лица, ударил его основанием правой ладони в переносицу. Молодой человек схватился руками за лицо, из носу у него хлынула кровь, и он, не устояв на ногах, навзничь повалился на пол.
– Извини, парень, – пробормотал Федор, склонился к подвывавшему от боли молодому человеку и – забрал у него две вещи.
Первую – мобильный телефон – Демидов тотчас бросил на пол и раздавил ногой. Вторую вещь он тоже бросил на пол и сильным ударом отфутболил далеко в сторону, на рельсы. Этой вещью был пистолет Макарова, находившийся под оливковой толстовкой в наплечной кобуре.
Времени на это ушло меньше, чем заняли бы два вдоха и выдоха. И Федор, проделав всё это, даже не побежал, а просто скорым шагом пошагал прочь – к поезду, который вернул его на станцию «Динамо». Там Федор увидел двух оставшихся «охотников», которые по-прежнему стояли посреди зала. При этом ни мужчина в сером костюме, ни его подчиненный в синей толстовке даже головы не повернули в сторону поезда, на котором Демидов ехал. И состав благополучно проследовал в сторону «Белорусской».
Но на этой станции всё пошло уже совсем не так гладко.
Как только Федор вышел из вагона и поспешил к переходу на кольцевую линию, два метрополитеновских милиционера возникли перед ним, будто только что вылезли из-под мраморного пола. Когда Федор заметил их форму, его отделяло от них не более десяти шагов. И по лицам служителей порядка было ясно: милиционеры именно его и поджидают.
Электропоезд, с которого Федор сошел, уже тронулся с места – равно как и состав с противоположной стороны платформы. Так что Демидову оставалось только рвануть со всех ног к переходу на «кольцо». Оба сотрудника УВД на метрополитене кинулись за ним следом.
Федор пронесся мимо знаменитой скульптурной группы, изображавшей белорусских партизан с собакой. Пробежал на одном дыхании весь длинный эскалатор – благо, пассажиров на нем почти уже не было. И, почти что слыша дыхание своих преследователей, стал сбегать по лестнице, что вела к перрону – где, словно его поджидая, стоял поезд. Но – Демидов не одолел еще и половины спуска, когда увидел, что к лестнице снизу спешат еще трое милиционеров.
Демидов сделал разворот на сто восемьдесят градусов и побежал по лестнице вверх. Если бы при этом двое догонявших его милиционеров разошлись в стороны и взяли бы Федора «в клещи», его план, конечно, сорвался бы. Однако преследователи допустили кардинальную промашку: поспешили Федору навстречу почти что плечом к плечу.
И Демидов понял: вот он, его шанс. За полшага до столкновения со стражами порядка он резко вильнул вправо. И нанес удар мыском левого ботинка по голени того из милиционеров, который оказался к нему ближе. Одновременно с этим бедняга получил от Федора сильнейший толчок в бок, повалился прямо под ноги своему напарнику, и оба они кубарем покатились по лестнице вниз.
И Федор не стал смотреть, подхватили этих двоих или нет их товарищи внизу. Если до этого он бежал быстро, то теперь, рискуя довести себе до разрыва сердца, помчался как спринтер на олимпийской стометровке.
Пролетая мимо соцреалистических партизан с их знаменитым псом, Демидов взмолился мысленно: «Пожалуйста, пусть на станции будет поезд! И, если можно, пусть он следует в сторону центра! А я обязуюсь никогда больше никому не ломать носы и ноги…»
Впрочем, пробежав еще десяток метров, он на всякий случай сделал к своему обещанию добавление: «…без крайней необходимости».