Он уже хотел согласиться с Сиртом и принять его план, но с ревностью вспомнил, с каким восторгом толпа приветствовала очередную победу воеводы на площади над грозным варяжским бойцом. А затем вспомнил околдовывающий танец своей невесты Далии, ее страстные поцелуи ночью у реки
Брат, решение принято. И я считаю его правильным и окончательным, решительно произнес князь.
Раз так, я ухожу. Ищи себе другого воеводу.
Сирт и сам не ожидал от себя этих слов. Ему даже не верилось, что это произнес он, а не кто-то у него за спиной. Но глядя на побледневшее лицо брата, он понял, что слова все же были сказаны. И обратно их не вернешь.
Этого я от тебя не ожидал, растерялся Алдан. Но раз ты так решил, умолять не буду.
*****
Сразу после того, как Сирт вышел из комнаты, князь помчался к своей невесте. Он чувствовал, что только она способна отвлечь его от нахлынувших забот.
Девушка встретила его еще не сняв платье, в котором хотела пойти на свадьбу. Узкое, длинное, цвета темной вишни, оно идеально подчеркивало все соблазнительные изгибы ее женственной фигуры: манящую высокую грудь, осиную талию и дивные пленительные бедра.
Сегодня на ней не было никаких украшений, лишь тонкий венец из желтого блестящего металла стягивал волосы на голове. Слушая рассказ Алдана о том, почему пришлось отменить празднование, она беспокойно поглаживала длинными пальцами косу на груди. Князь видел как она расстроена и поэтому, не колеблясь, предложил:
Ты можешь переехать ко мне прямо сейчас. Перед людьми на площади я объявлю тебя своей женой. А свадьбу мы отпразднуем немного позже. После войны. Сейчас к нам идет целая армия. Будет трудно удержать город до прихода тех, кто нам поможет. Многие погибнут. Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом.
Далия сделал несколько шагов к князю и, опустив глаза еле сдерживая радость, произнесла:
Я уже твоя жена, князь, и буду любить и ждать тебя там, где ты мне укажешь.
Алдан ликовал. Ему казалось, что это самые лучшие слова, которые он слышал в своей жизни. Он рассказал про Совет, про ссору с братом, а когда замолчал, поднимая сундучок с ее вещами, Далия тихо сказала то, от чего он чуть не выронил его из рук.
Сирт прав. Никогда не верь моему деду. И не зови на помощь мой народ.
Уже поздно, моя любимая. Гонцы мчатся в Хатарию, их теперь никто не догонит, растерянно ответил Алдан, не понимая, почему она неожиданно пошла против своего деда.
Далия и сама почувствовала произошедшие в ней большие перемены. Только она, в отличие от князя, знала их причину. Она стала княжной. И теперь этот городее город. И она готова была защищать его от всех, включая своего деда и бывших соплеменников.
Только дома Сирт понял, что произошло непоправимое. У него не получилось уговорить брата отменить опрометчивые планы подготовки к неизбежной войне. Еще хуже было то, что получилось, будто именно он сам бросил город в трудную минуту. И главное, он знал: гордость не позволит ни ему, ни Алдану теперь пойти на уступки.
Выслушав рассказ мужа, Лада спросила:
А что ты мог сделать еще? У тебя не было выбора.
Я всегда считал, что воевать должны солдаты, а простые люди должны заниматься мирными делами.
Но это же правильно.
Да, кивнул головой Сирт и хмуро добавил: Но после того, как Совет принял решение, я, как солдат, уже не имел права спорить.
Помнишь, утром в пещере я тебе сказала, что меня разбудил плохой сон? спросила Лада. Мне приснилось, что нас изгнали из Города и мы в каких-то обносках, босые бредем по какой-то пыльной дороге неизвестно куда.
Нас не изгнали, мы уходим сами. И не в обносках, и даже не пешком. Мы можем уехать на наших лошадях, ответил Сирт и нашел силы улыбнуться. Вот только я и правда не знаю, в какую сторону нам идти.
Мы пойдем в тот край, где я родилась, уверенно произнесла Лада.
Ты же говорила, что туда невозможно попасть. Что твоя деревня окружена гниющими болотами, в которых живут какие-то вечно голодные и злые звери.
Да, это так. На мою родину невозможно пробраться чужаку. Но ты же не чужой, ты со мной, ты мой муж, Лада обняла Сирта и села к нему на колени. На моей родине живут те, кто знает будущее. Их совет очень нужен нам сейчас.
Хорошо. Едем.
Лада не сказала ему всей правды. Хотя Сирт и был ее мужем, уверенности в том, что болота его пропустят, у нее не было. Но не было и никакого другого места, куда они могли уехать из Города.
Как только Сирт с Ладой выехали за стену, заметивший это Захария побежал на рыночную площадь. Переходя от одной лавки к другой он рассказывал одно и то же. Что воевода Сирт оказался трусом. Будто сначала он даже хотел уговорить князя бежать из города вместе. Но Алдан не стал слушать брата-изменника и выгнал его из дружины и из города.
Наш князь за народ. И мы должны сейчас, в трудное время, помочь ему, повторял старик как заклинание.
Люди молчали и недоверчиво смотрели на старика. Многие знали и любили Сирта. Поэтому думали лишь о том, зачем чужеземец пытается их обмануть.
Для первого ночлега воевода с женой выбрали поляну на берегу ручья, петляющего по густому еловому лесу. Волки появились сразу, как стемнело. Их вой доносился совсем близко. Казалось, что если всмотреться в темноту, то можно увидеть их голодные глаза.
Не очень-то здесь любят гостей, улыбнулся Сирт, разжигая большой костер.
Нам бы только дойти до болот. Волки туда не пойдут.
Успокоила Что же там такое жуткое на ваших болотах, что туда не идут даже голодные волки?
Завтра сам увидишь, а сегодня наша проблема вот эти звери.
Она показала рукой на край поляны, где у кромки леса под темной елью в нетерпении стоял огромный хищник. В свете костра можно было увидеть, как с его клыков стекает слюна, а в черных глазах горит злоба и ярость.
Сирт подбросил в и без того яркий костер еще несколько больших веток.
Надо лошадей привязать ближе к огню. Спать придется по очереди, сказала Лада.
Сейчас она была уже не той нежной девушкой, которая сегодня утром ласково обнимала мужа в пещере. На ней было более для нее привычное военное снаряжение. На плечах защита из нескольких слоев толстой кожи. Талию стягивал широкий ремень из такой же кожи. На нем был закреплен короткий меч. За спиной висел боевой топор.
Сейчас они еще нас боятся, но к утру голод станет нестерпим и волки обязательно нападут, тихо сказала она, поглаживая гриву своей лошади.
Ты хорошо знаешь их повадки.
Раньше мой народ охотился вместе с волками. Тогда мы тоже были хищниками и были с ними будто в родстве. Даже жили одной стаей.
А что изменилось сейчас?
Я не знаю. Все произошло очень давно, за много лет до моего рождения. У нас не принято об этом говорить, Лада присела к костру. Может быть потому, что мы перестали быть животными и стали людьми.
Это хорошо. Но иногда, чтобы выжить, нужно опять стать хищной стаей. Иначе станешь добычей.
Все произошло, как и предсказывала Лада: еда была так близко и пахла так вкусно, что волки не смогли больше сдерживаться.
Перед самым рассветом они напали с разных сторон одновременно. Люди их не интересовали. Целью атаки были лошади. На их защиту Сирт и Лада бросились мгновенно, буквально перерубая пополам первых выскочивших из леса хищников. Получив отпор, волки, вздыбив волосы на загривках, злобно скаля клыки прижались к земле на краю поляны, готовые отступить. Но испуганные лошади, почуяв совсем близко запах смерти, хрипя от страха порвали веревки и помчались в лес. Голодная стая с диким воем рванула за ними. Люди у костра остались одни.
Лада, отдышавшись после короткого боя, посмотрела на убитых ими зверей, на лес, куда ускакали лошади, и произнесла, вытирая травой волчью кровь со своего меча:
Не знаю, кого мне больше жалко: убитых волков или наших лошадей
А нас тебе не жалко? Ведь дальше нам придется идти пешком.
Мы люди и у нас всегда есть возможность выборау них этого нет. Они живут согласно звериным инстинктам, а мы обладаем разумом. Поэтому и жалеть нас нечего. Мы сами выбираем свою дорогу.
На исходе следующего дня лес кончился, и перед ними появилось то самое бесконечное болото. С виду оно было совсем обычным, и Сирт даже немного расстроился.
И чего здесь страшного? Я ждал чего-то другого. А сюда даже детей можно за клюквой посылать.