Глухая? не сдержался муж.
А ты? со смешком спросил Вадимего родной брат, почти каждую ночь проводящий у нас.
Мне он тоже не нравился. Вечно с похабной улыбкой и унижающими шутками в адрес Никиты. Он казался мне хуже всех, кого я когда-либо знала. Он даже вроде состоял в какой-то городской банде с не особо хорошими намерениями. Это пугало ещё больше.
В комнате раздались смешки приведенных друзей Вадима, или Шанхая, как его называли все, мой муж тоже что-то пробурчал и нервно отпил пива.
Я в этот момент открывала дверь, которую никто никогда не запирал на ключкто будет обкрадывать настолько жутко выглядящую квартиру? Не знаю, да и с тем же Шанхаем никто связываться не желалдаже его собственный брат.
Как у тебя в таком шуме ребенок спит? отодвинул в сторону опешившую меня Артём, надоели орать.
Он прошёл в комнату под перекрёстными взглядами присутствующих и моим испуганным, забрал стул от стены и сел в него, поставив почти в самом центре напротив Вадима. Моего мужа он принципиально не воспринимал как угрозу.
Ты чего здесь забыл? повернулся к нему Никита.
Ты тот самый погоди, Шанхай нахмурился и вперил свой взгляд в Артёма, молча смотрящего ему в глаза, ты тот самый новый помощник участкового? Который позакрывал заведения Барсика?
Насмешливая улыбка Артёма и его же ответ:
Начальник оперативного отдела, довольное, или убавляй свои крики, Шалахов, или заканчивай посиделки.
Вадим аж дёрнулся от такого, а после кивнул, видимо не желая связываться с полицией.
Будем тише, начальник, как-то совсем по-бандитски ответил он.
Будете молча, подался вперед Тёма.
После поднялся, оглядел с усмешкой моего мужа и пошёл к двери, чтобы пройти мимо меня, едва коснувшись лёгкой простой футболкой, и вышел во всё ещё незапертую дверь. Но остановился уже в подъезде и посмотрел на меня.
Спать захочешь, я на этаж выше, добавил он так, чтобы все слышали, а после поднялся по лестнице.
Я отстраненно закрыла дверь и вернулась на кухню, с интересом прислушиваясь к их теперь приглушенным голосам. Соня на руках сразу же начала засыпать.
Не стал связываться? интересовался Никита.
Он при задержании сломал Рыжему челюсть и ногу в двух местах, произнёс более расслабленно Шанхай, мутный тип. Вроде как потомственный мент, а папуля ещё выше сидит.
Тишина и тихие шаги кого-то в сторону кухни. Я взмолилась, чтобы этот «кто-то» шёл в туалет, а не ко мне.
Бывший Василисы, бросил Никита.
Значит шёл не он. А если не он, то кто?
Я пересеклась взглядом с Шанхаем, зашедшим на кухню.
Спит? он не стал подходить близко, и вовсе не вошёл в кухнюпросто замер в дверном проеме, в то время как я стояла у окна напротив.
Места здесь было не так много, потому я была ему в какой-то мере даже благодарна. Несмотря на то, что говорить с ним не хотела.
Только уснула, решила ответить я.
С ним не прошло бы молчание или простое «ага», он будто специально начинал задавать ещё больше вопросов, очень часто с «залезанием в чужое дело». Крайне нетактично и неприятно. Я боялась находиться с ним в одной комнате, пусть он никогда, в отличие от Никиты, не предпринимал ничего страшнее слов. Будто в голове что-то свербело только при мысли о нём.
Понятно, он сделал глоток дешевого пива из жестяной банки и в упор уставился на меня, придурок сказал, что к тебе сегодня приставал этот тип, что приходил сейчас. Знакома с ним?
По спине прошёл холодок. Стало жутко настолько, что я прижала дочку к груди сильнее. Будто он планировал нападение или же начнет сейчас давить на меня из-за Артёма.
Он мой бывший парень, честно сказала я, но я ничего не знаю о его делах, если тебе нужно это. Никогда в это не лезла.
И даже не потому, что мне было не интересно. Скорее я и он подразумевали подобные ситуациия видела то, что происходит с Тёмой последние два года. Он никогда не был хорошим и лез почти в каждую разборку, начиная с самого детства. В своей среде он плавал ещё подростком: его отец был главой районного отдела, а сын какое-то время состоял в этой самой «популярной» банде, пока не начал встречаться со мной, и там не появились ещё большие проблемы с законом, вроде наркотиков, проституции и даже убийств. Через несколько месяцев после ухода Артёма главным там стал как раз Шанхай, а его подпевалы разделили обязанности между собой. Тот же Барсик, или Рыжий, как его иногда называли, заведовал прибыльными квартирными борделями.
Это знали все в нашем городемы были центром их жизни, и если кто-то мирный не желал в это лезть, то должен был придерживаться определённых правил.
Так было до того момента, пока Артём не устроился сперва помощником участкового, а после не дорос до того, что имеет сейчас. Шанхай начал поджимать ноги, понимая, что на него идёт облава даже серьёзнее, чем тогда с борделями.
Понял, коротко и так, будто не верил ни единому моему слову, сказал он, но ты же с нами? Бросила всю эту дрянь?
Я даже не нашла, что ответить. Я была ни за когоя хотела спокойно жить со своим мужем и дочерью. Никаких разборок и бандитов.
Но кивнула, вжав голову в плечи и опустив взгляд.
Никитос не обижает? резко расслабился он, этот придурок контролировать себя не может. Ты если чтоговори мне. Я разберусь.
Я сперва мотнула головой в отрицании, а потом кивнула, выдавив тихое:
Спасибо.
Да ладно, глоток пива, но ты бы тоже сама не запускалась. Он мне каждый день пищит, что брал тебя ухоженной красавицей, а сейчас может хоть краситься начнёшь? А то смотреть жалко.
О чём я и говорилатактичность невероятная. Будто его касалось это напрямую. А сам Никита, конечно, молодецещё бы соседям всё рассказывал. Но даже так: как должна выглядеть девушка после родов? Та самая, у которой времени спать нет, не то чтобы краситься. Я помимо хвоста на голове успеваю только умыться утром. И это при том, что сплю не больше трёх часов, делаю всё по дому, готовлю, сижу с дочерью, стираю и убираю вечные последствия их гулянок. Я даже приноровилась мыться за две минуты, не дай бог разбудить Соню или мужа шумом воды!
Да. Обидно. Но кто меня спрашивал?
Например, о том, что я во время беременности теряла, а не набирала вес. О том, что в больницу хожу только с ребенком, а не сама, хотя стоило бы. Или о том, последний раз высыпалась ещё в квартире Артёма.
Х-хорошо, выдавила я, рассматривая самого Вадима.
У него был привычный для тридцати плюс лет пивной живот, никак не скрытый под недешёвой футболкой. Тёмные волосы и неприятный холодно-прилипчивый взгляд, от которого хотелось скрыться. Кроме дорогой «бижутерии»одежды, часов, машины и теневого бизнеса, в нём был только скверный характер. В отличие от его младшего брата, в котором можно было найти пару положительных качеств, если очень присмотреться.
Мы семья, Василиса, очередной глоток и уже затуманенный взгляд, и должна соответствовать. А сама забросила всё, даже страшно смотреть. Может тебе деньги нужны? он сделал шаг ко мне, отчего я в ужасе вжалась в подоконник, этот оболтус же ничего не скажет, а ты
Всё у нас отлично, его остановил полупьяный голос Никиты, от которого я выдохнула расслабленно, а Шанхай замер, не решаясь идти дальше, не лезь ты к ней. Не видишь, что она потом трястись будет, дура. Нашла кого бояться.
Он смерил меня снисходительным взглядом и получил негатив от старшего брата:
Без тебя знаю, что мне делать! резкий разворот, он толкает Никиту в грудь, выталкивая из кухни, никто меня не боится, дебил.
Муж отшагнул назад, оперся на дверь ванной и пропустил ушагавшего в комнату Вадима.
У меня только один вопрос, он повернул ко мне голову, оглядев нас с дочерью суженными глазами, чем тебя я то не устраиваю? Сперва этот «сосед», сейчас брат. Или, если ты уже стала проституткой, то от этого не избавиться? жестокая усмешка, они скоро уйдут, а мы останемся, поняла?
Я кивнула, понимая, что он кроме угроз, ничего мне сделать он не сможет, хотя спасти от собственного странного брата успел. Так происходило часто, и это в какой-то мере придавало мне сил. Словно со всей ненавистью, которую вечно распылял Никита, он всё равно был хорошим. Плохим его вынуждал быть проклятый Шанхай, у которого под боком таковым стал бы и ангел.