Глаза закатились второй раз. Я переложила дочь на второе плечо, сменив руку и напечатала:
«Я дома».
И стерла, да.
«Этажом ошиблась, потеряшка»я даже представила его ехидство, когда он это писал. Улыбка не заставила себя ждать. Словно в ответ ловкие Сонечкины пальчики схватили меня за прядь и потянули, отрезвляя и заставляя улыбаться только ей. Я привычно убрала волосы за спину, припечатала поцелуй на маленьком лобике и пронаблюдала за длинным милым зевком.
«Закинул тебе деньги на телефон, чтобы ты смски отправляла. Соцсетями ты же не пользуешься. Муж не дает?»
Два дзынька. Деньги, видимо пришли. Я растерялась. Не с самого начала, потому что это показалось мне обычным. Только спустя пять минут осознала, что это неправильно.
«Ты на кресле?»мой вопрос.
И шаги к ванной, где на одной из полок стоит мой «тайник» с деньгами. Спрятать что-то от Никиты по-другому невозможноон забирает всё, что найдет. А так я могла оставлять для дочери хоть немного. На смеси и минимум продуктов хваталовсё остальное зависело от мужа и чаще всего вырывалось из его закромов скандалом.
«Спускаюсь»от Артёма.
Сейчас была другая ситуацияподобные траты на телефон были для нас ммм существенны. Я бы сказала особо существенны. Но даже так я не собиралась оставаться в долгу, потому что
Я застыла, даже не закончив мысль в голове. Банка была пуста! Даже мелочи, которую я оставила на всякий случай, не было!
В горле застрял ком, а глаза заслезились. Я выдохнула весь воздух из легких, зажмурила глаза и осталась стоять на месте. Соню пугать точно не следовало, потому я собралась с силами, сделала глубокий вздох и открыла глаза.
«Не стоит спускаться»напечатала я и сделала шаг из ванной, вытирая всё-таки набежавшие слёзы.
Почему? напугал он меня своим вопросом в реальности.
Он стоял в коридоре, облокачиваясь на стену и пристально наблюдая за мной.
По какому поводу слёзы? не успела я ответить, как он спросил снова.
Я прошла мимо него до входной двери, открыла её и застыла рядом, чтобы сказать:
Выйди, пожалуйста, плотно сжатые губы и просящий взгляд на него.
Даже на возмущение сил не осталось. Не то что на другие эмоции.
Ты звала, Вася, он подошёл ко мне, закрыл дверь и оглядел прижатую к моему плечу голову дочери, я могу помочь.
Хотелось зажмурить глаза снова. А ещё закричать, заплакать и выплеснуть эту чёртову безысходность. Но у меня была ответственность и принципы, не позволившие мне даже сдвинуться с места.
Я не звала, ответила ему, будто даже с долей лжи, а тебе следует уйти. Никита должен скоро прийти.
Его щека дернулась, а взгляд стал словно мутным.
Что случилось, Вась? стоял на своём он.
Я вмиг поняла бессмысленность того, что я делаю, потому и прикрыла дверь. А после пошла обратно на кухню, где выключила суп, села на табуретку и переложила дочь, усердно машущую руками. В них тотчас оказалась игрушка, мой же взгляд встретился с артёмовским. Воодушевленным и интересующимся. Кажется, он в первый раз видел настолько маленького ребенка, не то что мою дочь без комбинезона.
Она меньше, чем казалась в коляске, сообщил он.
Я кивнула, не зная, что ему сказать на это.
Знаешь, он задумчиво опустился на второй стул, поставил локоть на стол и прижал кулак к собственному виску, это я виноват.
Он усмехнулся и снова вперил взгляд в Соню.
Признаю это, немного печальное.
Но мне оно казалось самым наигранным из всего, что он когда-либо говорил.
Смеешься? в горле застрял тягучий ком.
Губы дрожали.
Ни капли, прямой взгляд на меня из-под густых тёмных бровей, это же я отпустил тебя в тот вечер одну. Не пошёл с тобой, хотя подозревал, что это аукнется.
К-какие действия? недоумевала я.
Он хмыкнул и отвернулся.
Я шёл против Шанхаевой банды, холодное от него, пытался копать под Барсика, давил на него его малолетней девушкой. Ещё эта женщина, детдомовская банда Кроликов и стоящий над ними Шалаховя хотел разобраться со всем этим быстрее, но только сильнее завяз, он пристально заглянул в мои глаза, было бы странно если бы этот урод тебя не заметил. Ты удивительная, Вась.
Удивительная я сидела перед ним в растянутой майке с кучей неотстирывающихся пятен в чёрных спортивных штанах Никиты с растрепанным пучком на голове и с почти сошедшей тенью усталости на лице. А ещё с засохшими следами слёз на щеках.
Я сильно отличалась от дорого одетого него с чистым взглядом, выбритой щетиной и с аккуратной причёской на голове.
Мы теперь были с ним из разных слоёв общества. И если я это заслужила, то он играл в благородного принца, желающего принять чужого ребенка и его ветреную мать.
И я должна была поверить ему?
Тебе всё-таки пора, ответила с весомой задержкой я.
Он откинулся спиной на стену и усмехнулся, глядя в потолок.
Ты всегда была упёртой, смешок и косой взгляд на меня, хочешь учиться только на своих ошибках?
Я нахмурилась.
К чему ты ведешь? не сдержала вопроса.
К тому, что или этот идиот что-то сделает, или тебя ждет срыв. Одно из двух, обещающая улыбка, ну а я буду ждать. Мне же больше ничего не остается.
Я выдохнула.
У тебя был год, Тём, я опустила глаза к полу, и ты его потратил чтобы преследовать меня. Зачем?
Он вдруг хохотнул, затем закатил глаза и сквозь смех произнес:
Точно зря без шапки ходила, Вась! Я бы сказалэто опасно для твоих мыслей, почти хрюк, выветривает их что ли?
Для возмущения у меня не было сил. Но в душе возгорелось что-то неясное. Но какое-то мягкое и будто щемящее.
Хотя, знаешь, первые полгода я потратил действительно впустуюпытаясь отомстить тебе, теперь он усмехнулся над собой, тупая была идея. Надо было изначально тебя не выпускать из квартирытак к этому моменту остыла бы и нянчилась с нашей лялькой.
Он сощурился, как очень довольный кот, и немного подался вперед.
Потом правда всё узнал, смешок, знала бы ты от кого, кстати. Суд всё разъяснит, его бровь дернулась, полтора месяца, кстати. Тебе скоро повестка придет.
Я замерла с колотящимся сердцем и округлившимися глазами.
Ты не угрожал?!
Усмешка.
Нет, конечно. Да и в чём смысл мне угрожать тебе? Тыжертва, Вася. Причем самый поганый вид жертвыта, которая даже не понимает, что она жертва.
Я мотнула головой, сквасилась и вздохнула.
Пытаешься выбелить меня? не выдержала.
Ни капли. Ты тоже молодец. Например, почему не сказала обо всём мне, а ушла молча?
Я мотнула головой в отрицании.
Я не молчала, взгляд на Соню с закрывающимися глазками, я рассказала тебе обо всём сразу. Ну почти.
Он внимательно вгляделся в моё лицо.
Обо всем? Я половину узнал от посторонних людей!
Щёки опалило краской.
Это не важно, вынесла вердикт я.
Да? его хмык, как скажешь. Только я останусь при своём, холодное, но знаешь, что, Вася? Ты знаешь меня лучше других, и я не сдамся до того момента, пока вы с Соней не будете рядом. Даже если для этого придется сжечь весь этот город с его проклятыми жителями.
Он резко поднялся, подошёл ко мне, бессовестно задрал мою голову вверх и поцеловал. Мельком, будто мимоходом, после чего прошёл по коридору и вышел за дверь, прикрыв её тихо, чтобы не разбудить малышку.
Мы же остались одни. Со своими вечными проблемами и предстоящим «боем» с Никитой. Потому что никто кроме него деньги из банки в ванной взять не мог. Никто туда просто не ходил. А если так, то ближайшие пол месяца нас ждала даже не экономиямы оставались ровно с пустым карманом и полупустым холодильником. А это было уже крахом, потому что никто нам не займёт, а смеси для дочери были необходимостью. Я со своим здоровьем кормить её не могла никак.
Оставалось нервное переживание и судорожные поиски путей решения. Всё, казалось, скатилось ещё ниже в ад.
Через два часа в квартиру вернулся злой, голодный и не выспавшийся Никита, который даже слова мне не сказал, прежде чем пойти в ванную отмывать грязь обезьянника за все эти дни.
Нас ждал тяжёлый разговор, на который я настраивалась все эти днислёз уже не осталось, как и сил объяснять ему очевидные вещи.