Алим Тыналин - Южный поход стр 18.

Шрифт
Фон

Хоть я был историком, но Иран по большому счету всегда выпадал из сферы моего внимания. Я помнил только, что в этот период, с момента установления Персидской монархии в 16 веке вплоть до Иранской республики 20 века в стране постоянно сменялись династии.

Мишаня погладил бороду и вздохнул.

 Ну что же, слушайте тогда. Персией сейчас управляют монархи из так называемого племени «черноглазых» каджаров. Не далее, как три года назад погиб основатель царства, Ахта-хан Ага Мухаммед, скопец и чрезвычайно жестокий правитель. Он, тем не менее, установил в стране справедливый и твердый порядок, устранил мздоимство в чиновниках, оградил торговцев от притеснений. Сейчас у штурвала персидского корабля стоит его племянник, Баба-хан. Это более спокойный и милостивый государь, нежели его предшественник. Носит длинную бороду, по слухам, одну из самых длинных в стране. Любит женщин и чествует мудрецов и поэтов.

 Это хорошо,  улыбнулся я.  Кажется, с ним можно договориться.

 Это еще как посмотреть,  возразил Мишаня, ворочаясь в кресле.  Персы злы на нас еще со времен правления нашей матушки-императрицы. Мы отобрали у них Дербент, Баку, Шемаху, Гянджу, Талыш, дошли до Муганских степей на Кавказе, которые каджары считают своим родовым гнездом. Это было всего четыре года назад. Кроме того, Ахта-хан невзлюбил Россию за то, что мы приютили его единокровного брата, Муртазу Кули-хана, поднявшего против него восстание. Он долгое время жил у нас, бывал в Петербурге, а в прошлом году скончался в Астрахани. С недавнего времени в Персию зачастили торговые агенты Британской Ост-Индии. Они настраивают шаха против нас, не дают торговать, стараются полностью выдавить из страны. О, Англия умеет смотреть далеко вперед!

 Значит, если мы появимся у границ Персии с экспедиционным корпусом, они вряд ли пропустят нас дальше?  спросил я.

 Это будет зависеть от того, сможете ли вы с ними договориться,  улыбнулся Мишаня.  Я бы предложил сначала дать им хорошенько в нос, а только потом приступить к переговорам. На Востоке понимают только силу, Витя. Если вы придете к ним с просьбами, они пнут вас в бок, как скулящего щенка. Впрочем, если вы будете договариваться, не забудьте упомянуть о торговых привилегиях для наших купцов. Вы даже не представляете, как они нас притесняют, только за то, что мы русские!

 У вашего патрона есть связи при дворе шаха, чтобы мы могли начать переговоры?  продолжал расспрашивать я.

Вообще-то, маршрут экспедиции еще не был утвержден окончательно. Мы могли идти по Волге до Хвалынского, сиречь Каспийского, моря, оттуда морским путем добраться до Персии и уйти на Герат и дальше на Памир. Этот вариант плох тем, что для морского пути не хватало кораблей.

Другой путь лежал через Бухарский эмират тоже на Афганистан, а оттуда дальше в Индию. Это был сухопутный маршрут и Суворов больше склонялся к нему. Окончательное решение он должен принять сегодня, в крайнем случае, завтра.

 Если поискать, люди возле Баба-хана отыщутся,  заверил Мишаня и снова погладил бороду.

 А каковы отношения персов с Хивой и Бухарой?  может, мой собеседник и не знал этого, но я спросил на всякий случай.

Как и предполагалось, Мишаня пожал плечами.

 Здесь я ничего не могу сказать. Мы с этими странами почти не торгуем, все больше по Кавказу и Персии работаем. Но я слышал, что персы с ними в напряженных отношениях. Покойный Ага Мухаммед, насколько я помню, как раз хотел завоевать бухарцев, да не успел.

 Вы, Мишаня, поедете с нами?  спросил я.  Даже если мы отправимся другим путем? И не попадем в Персию?

 Догадов решил расширять наши торговые связи,  кивнул приказчик.  И отправил меня, как своего старого и надежного служащего. Россия рано или поздно все равно двинется на юг и восток. Там с давних пор такие богатства сосредоточены, вы даже и не подозреваете! Одна только торговля с Индией или Китаем озолотит любого купца. А тут поход на Восток под командованием Суворова, это же такая великолепная возможность!

 Хорошо, тогда мы с вами еще много будем беседовать,  сказал я и поднялся.  Благодарю за предоставленные сведения. Вы нам очень помогли.

Мишаня тоже встал. Двигался он неторопливо, но очень складно и ловко. Видимо, недаром купцы поручили этому основательному человеку разведать дорогу в Индию.

 Ну, прощевайте тогда, Витя. Приятно было с вами побеседовать.

Он вышел, а я подумал, что теперь мне нужны такие же люди, знающие порядки в Средней Азии.

А еще меня ждали на ужин у Симоновых! Я должен скорее переговорить с Суворовым и бежать дальше.

Но генералиссимуса дома уже не оказалось. Прохор с таинственным видом сообщил, что Суворова вызвали «с самого-ж верху, его ждет сам амператор». Понятно, значит поехал на встречу с Павлом.

Я умылся, переоделся, вооружился пистолетом и шпагой и вышел из дома. День сегодня выдался тяжкий, надеюсь, отдохну душой и телом в обществе оренбургского графа.

При этом я еще думал о том, удастся ли мне остаться наедине с Ольгой? Насколько строгие нравы и приличия в эту эпоху? Наверное, максимум на что я могу рассчитывать, это просто подержать девушку за руку. Хотя, если действовать аккуратно и осторожно, то можно рассчитывать и на поцелуй. Надеюсь, отец позволит вывести ее после ужина на прогулку? Желательно, куда-нибудь в дальний скромный уголок благоухающего сада или сквера.

От этих мыслей я совсем забыл об усталости и несся по улице на крыльях любви. Еще я вспоминал, как Ольга разговаривала и смотрела на меня во время нашего знакомства. От ее лукавых, полных смущенной радости взглядов меня до сих пор бросало в дрожь. Я поблагодарил судьбу за то, что повстречал эту девушку и могу теперь позабыть Иришу, нанесшую мне тяжкую сердечную рану.

Кажется, если бы то, что произошло между нами, случилось в начале девятнадцатого века, я бы имел полное право вызвать ее нового кавалера на дуэль. С каким удовольствием я бы пристрелил своего соперника! Ради удовлетворения своей мести я бы целыми днями пропадал а тире. Я посчитал, что в деле избавления от депрессии наши предки придумали вполне действенное средство. Достаточно просто убить своего обидчика на поединке и готово, все несправедливости устранены, а душевное равновесие восстановлено. Красота, да и только.

Погруженный в свои мысли, я совсем забыл взять извозчика. Эдак можно и опоздать на ужин. Я обернулся, подыскивая повозку, но, как назло, нигде не обнаружил свободные транспортные средства. Все извозчики словно провалились под землю. Прямо как в двадцать первом веке, когда невозможно найти такси как раз в то время, когда оно необходимо.

Поворачиваясь в разные стороны, я обнаружил позади двух подозрительных субъектов. Как и злоумышленники возле торгового дома, эти тоже были завернуты в плащи и следовали на некотором расстоянии от меня, причем явно с недобрыми намерениями.

Неподалеку на перекрестке стояла черно-белая полицейская будка и это обстоятельство, видимо, и удерживало моих врагов от решительных действий. Чего не скажешь обо мне. Я, наоборот, больше не намерен был терпеть нападение.

Быстро шагнув к незнакомцам, я положил руку на эфес шпаги и приготовился выхватить пистолет. Странно, но при моем приближении грозные преследователи сжались в комок и бросили на меня жалкие взгляды.

 Вы опять следили за мной, дебилы?  спросил я и достал пистолет.  В этот раз я вам не дамся, поняли?

 Сударь, вы нас с кем-то спутали,  испуганно прошептал один из прохожих.  Мы продаем французские изделия: высокие сапоги и цветные ленты, фраки и жилеты, цилиндры и круглые шляпы. Не угодно ли приобрести, сударь?

 Только не выдавайте нас полиции, умоляю,  прошелестел второй.

Они чуть распахнули плащи и под ними обнаружились целые залежи товаров. Я наконец догадался, в чем дело и облегченно рассмеялся.

Павел в своем безумном желании избавить страну от французской революционной заразы ввел запрет на парижские моды. Нельзя было носить фраки, жилеты, круглые шляпы и длинные шубы. Но желание пощеголять все равно осталось и запрещенные детали туалета теперь продавали из-под полы, как спекулянты торговали джинсами в советские времена. Надо же, а я принял нелегальных торговцев за моих преследователей!

Раскланявшись с бедолагами, я нашел наконец извозчика и на всех парах понесся к дому Симоновых. Вскоре я прибыл к дому, где они квартировали и быстро подбежал к входной двери. Я беспокоился лишь о том, что опоздал и тем самым нарушил священные нормы этикета. На звонок долго никто не отзывался и я начал сомневаться, попал ли я по адресу.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке