Однако, если при казне останется брат Беньямин, то именно этот человек с блестящим умом и талантами сможет сдержать брата Иссу. Казначею самому надлежало бы занять место настоятеля, но, как заметил Посланник, этот брат его по вере больше привык оставаться в тени. Даже в нынешней беседе, что перетекла на обсуждение дел общины, брат Беньямин больше слушал, чем говорил. Саймей уверен был, что не высказанные мысли казначея при этом рознятся со словами его братьев, и что в будущем именно его решения станут главенствующими. Молчал за столом и брат Маркус. Он был прост и доверчив, он слушал, а на лице его застыло волнение. Брат понимал, что дела обсуждаемые по большей части станут трудами его, а потому старался все запомнить, чтобы в будущем не осталось у него забот не замеченных. Брат Закари изредка вступал в беседу, диктуя истины из Слов божьих, либо же, напоминая об обычаях. Пусть разум его уже близок был ко сну старческому, но память сохранила в точности все, что почитал брат Закари важным для жизни общины по канонам. Брат Веспас поражал приятно Посланника добрым нравом своим и меткостью замечаний. Говорил лекарь всегда неторопливо, будто придавал особый смысл словам своим, особую весомость. В речах его, истинно, пребывал смысл, и братья прислушивались к нему, при том, что тон его был легок и не наставителен, и это вызывало расположение к брату Веспасу.
Когда же блюда опустели и братья насытились, возвели они хвалу Пастуху за хлеб, ниспосланный к трапезе. А после потянулись все из трапезной, под лучи позднего святила, чтобы посвятить время до ночной службы своим заботам и раздумьям. Посланник вышел на храмовую площадь и остановился, чтобы дать отдых себе, подумать спокойно, принять решение о плане действий.
Арам, обратился он к ученику. Пока есть у нас несколько минут в покое, давай найдем себе место под кустами и побеседуем. Есть несколько вещей, что не дают мне покоя.
Пойдем, учитель, я покажу тебе скамью, что недалека от твоих покоев, предложил юноша. Братья редко посещают ее. И там мы будем одни.
Саймей уже привычно добро улыбнулся послушнику и пошел рядом с ним по южной тропе. Вечерний воздух был полон ароматов. Изысканный букет цветов магнолии и роз обволакивал, успокаивал и немного пьянил своей пряностью и сладостью. Они свернули на запад, как только виден им стал гостевой дом. Новая тропа извивалась, уводя куда-то вглубь сада. Саймей был приятно удивлен, что здесь в самом центре страны, где трудно представить себе жизнь без пыли и духоты,вырос этот оазис свежести. Много же трудились братья общины, создавая это ароматное тенистое чудо благодати.
Наконец, Арам остановился у широкой каменной скамьи и пригласил своего учителя жестом присесть.
Скажи мне, юноша, опустившись на скамью, тут же обратился Саймей к ученику. Что знают братья о смерти настоятеля?
Слухами полнится община, грустно ответил Арам. Но правда известна немногим. Брат Веспас был обеспокоен. Он сказал мне и брату Анатолию о яде, но тут же наказал нам строго хранить это в тайне.
А что брат Веспас поведал другим старейшинам? чуть задумчиво спросил Посланник.
Он поведал им, будто настоятель наш отец Иоким поранил тело о старое железо, бодро ответствовал юноша, что давало понятие, как часто и ему самому приходилось рассказывать это братьям общины. И кровь его была заражена. Брат Веспас назвал эту болезньПрости, учитель.Мне плохо дается язык граксов
Столбняк? подсказал Саймей, легко произнося слово.
О да! Арам коротко улыбнулся и кивком подтвердил правильность догадки учителя своего. Именно так и сказал брат Веспас.
Я доволен предусмотрительностью брата Веспаса, благосклонно улыбнулся Саймей. А скажи мне, мальчик, кто из старейшин проявлял интерес?
Посланник, произнося вопрос, пристально наблюдал за юношей, его тревожило, что эти слова могли напугать послушника. Он принял решение Арама и дальше помогать ему, но юноша еще не осознал главного. Под подозрением мог оказаться любой из братьев общины. Или из старейшин. Саймей не был уверен, что послушник готов это принять.
В тот же день печальный, робко начал юноша. Пришли они к брату Веспасу, как раз, когда и я был у него. Первым брат Маркус в слезах и страдании, он был напуган и огорчен смертью настоятеля. Отец Иоким благоволил емуПришли с ним брат Беньямин и брат Закари.Прости, учитель, за непочтение мое, но могу я догадываться, что посланы братья эти были отцом Иссой
Посланник благосклонно кивнул, ободряюще похлопал юношу по плечу. Арам был прав, и Саймей остался доволен его выводами. Слова послушника означали, что его собственные выводы оказались правильны.
Теперь тебе придется ответить на еще более неприятный вопрос, предупредил Саймей. А в каких отношениях пребывали старейшины с настоятелем?
Брат Маркус был верен моему наставнику, начал Арам, немного неуверенно, стараясь верно подбирать слова. Когда-то отец Иоким привел его в обитель, как и меня.
Без выкупа? уточнил Посланник.
Да, немного смутился юноша. Брат Веспас.Он со всеми в ладах и ни с кем.Если ты понимаешь
Это я уже заметил, кивнул Саймей. Брат Веспас врач. Он хранит ваши тайны. Это и сближает его со всеми, и в тоже время является препятствием в дружбе. Хотя у него легкий нрав.
Он любит проводить время в беседах с отцом Лукасом, вспомнил юноша. Приходил он иногда по вечерам и к настоятелю. Но редко они сидели просто за беседой. Обычно это были разговоры по хозяйственным нуждам или Брат Веспас считал нужным поставить наставника моего в известность о ком-нибудь из братьев
И это мне понятно, Посланник цинично усмехнулся. Он мог бы сказать, что отцам общины необходимо было считать рты. Кто умер, кто пришел на его место. Но он промолчал.
Ближе всего к учителю моему был отец Беньямин, продолжил юноша. Я мог бы даже сказать, что они были друзьями. И к тому же отец Беньямин очень мудр и умеетлавировать
Посланник опять усмехнулся. Понятно, отец Беньямин умело сглаживал острые углы между настоятелем и отцом Иссой.
Что касается отца Закари, сказал он ученику. Тут я и сам легко могу предположить, что он не был близок с настоятелем. Как и ни с кем другим. Легко могу я предположить, что и с братом Иссой были у учителя твоего сложные отношения.
Нет, живо возразил арам. Настоятель был благосклонен к нему. Он понимал, конечноюноша немного замялся. Просто он считал, что именно у отца Иссы хватит амбиций и желания управлять общиной после смерти настоятеля.
Вот как? искренне удивился Посланник. Это интересно. А вот остальные старейшины. Неужели никто из них больше не желал этого кресла?
Таких разговоров я не слышал, подумав, ответил Арам. Похоже, все были согласны с волей настоятеля.
Посланник задумался. Если здесь все было решено заранее, и претензий на место настоятеля не было, то такой мотив убийства, как жажда власти, на который Саймей серьезно рассчитывал, исчезал. Или нет? Юноша, конечно, не мог быть в курсе всех политических дел в общине.
А что будет с тобой, Арам, после отъезда моего? вдруг сменил он тему.
Ялицо юноши стало печальным. Я рад, что брат Веспас выразил желание взять меня в обучение. Я и так намерен был просить егоУ отца Иссы уже был ученик
Не смущайся, мальчик, ласково сказал Саймей. Нет здесь греха. Ты привык к доброте прежнего наставника своего и платил ему преданностью, и ты в праве желать того же и от наставника нового. И в праве ты сожалеть об утрате не только близкого тебе человека, но и о прежнем положении своем. Ты человек, и чувства твои земны. Не грех тебе проявлять ум свой и похвальное умение анализировать факты. Это, скорее, добродетель, угодная Пастуху, истинному богу нашему. Грустно мне, но бывает, что мысли наши о людях не столь светлы, как хотелось бы. Ибо и люди не всегда славны делами своими.
Это вы о о брате Иссе? немного испуганно спросил юноша.
Все мы не идеальны, чуть улыбаясь, ответил Саймей. И каждому из нас вынесет приговор свой Судья, проверит верность нашу договору и сверит дела наши на чаше весов своей мудрости.
Могу ли я еще спросить? уже более смело обратился к нему Арам. Что надеешься ты, учитель, узнать у брата Веспаса?