И аккуратнее тут нужно. А то слишком уж я категориченвыйдет, не выйдет Тут с Джунковского нужно пример братьизвернуться в случае чего по-лисьи. Чтобы и мордочка в масле была, и никого резким отказом не обидеть
Вот такие мысли-думки и посетили мою голову. Хорошо хоть пауза получилась практически незаметная со стороны, коротенькая совсем пауза.
И, чтобы как-то замять эту паузу, я к чашечке потянулся, к себе ближе пододвинул.
Так, что-то я совсем в размышления ударился. Увлёкся, задумался. Пора бы и начинать что-то рассказывать. Что именно? Главное, это то, что нужно и можно отвечать на вопрос. А генерал таким образом нескольких зайцев Или кроликов? (тут, сознаюсь, от пришедшей в голову мысли-воспоминания я не сдержался и хмыкнул. А меня услышали и посмотрели с удивлением. Ну да, виноват, не сдержался. Вырвалось вот. Зато как удивительно к месту воспоминание пришлось) Но, тем не менее, мысль свою додумал до конца«Поймать хочет»
А, вообще, что-то не то со мной после нашего с Игорем вчерашнего застолья происходит. Словно бы контроль над собой в какой-то мере утерял. Понимаю же прекрасно, где нахожусь, а в голову лезет не пойми что Вновь последствия травмы сказываются? Недаром же говорят, что голова предмет тёмный, малоизученный А ведь так я могу запросто и до каких-нибудь неприятностей доразмышляться Да это-то ещё ладно, лишь бы вслух что-то подобное не ляпнуть Где не надо
Так, нужно напрячься, собраться, отбросить прочь посторонние мысли и дотянуть до логического завершения этот разговор. Чтобы осталась возможность поехать потом на завод вместе с Игорем
Однако, приступим
В процессе подзатянувшегося рассказа чай и выпил. А затем и вторую чашку налил. Сам. Слуг в кабинете нет, потому как разговор очень уж приватный. Впрочем, их вообще нет. Да ещё и словно как на грехчашечки-то очень уж малюсенькие, на пару глоточков (на кофейные похожи), а горло после вчерашнего так и сушит.
Вот бы мне ещё и некий кабинет посетить, а то после утреннего морсу что-то сильное желание на подобное посещение появилось. Но пока терплю, вида не подаюнеудобно же. Хотя, будь мы наедине с генералом, я бы уже давно свою просьбу озвучил. Потому как отношения у меня с ним, смею надеяться, дружественные. Особенно после моих так называемых предсказаний. Это когда я ему о его будущем занятии по разведению кроликов рассказал
Лиза
Воистину, перст судьбы Иначе как объяснить, что сегодняшняя утренняя газета волшебным образом взяла́ и попалась на глаза? Да ещё и словно специально оказалась раскрыта на той самой странице Со снимком, хоть и ужасного качества, но на котором сразу узнала такое знакомое, да лишь бы не подумать большего, лицо.
Осторожно взяла в руки чуть помятый ворох шуршащих листков, вчиталась в текст под снимком. И чем дальше вчитывалась, тем сильнее начинало трепетать в груди сердечко. Живой!
Барышня, вас к завтраку просят, голос горничной испугал, заставил вздрогнуть. Слишком уж неожиданно он прозвучал.
Газета вернулась на прежнее место, а девушка на какое-то короткое время замерла на месте и смогла лишь кивнуть в ответ. Ещё через мгновение поняла, что смотрит на своё отражение в зеркале и ничего не видит. Встряхнула чуть-чуть головой, с досадой заметила нервный румянец на щеках, постаралась успокоиться
Какое там! Глаза вновь сами по себе нашли газетный снимок, прикипели к милым чертам И зачем ему эта ужасная папаха? Чистый разбойник в ней, настоящий абрек!
Лизонька? забота и любовь в голосе отца прозвучала столь явственно, что дочь смутилась ещё больше. Ты почему к завтраку не выходишь? Что углядела-то?
Сергей Васильевич заглянул через девичье плечо:
И ты удивилась? Я вот тоже никогда не верил слухам о возможной гибели Грачёва. И весьма доволен, что эти слухи оказались беспочвенными. Никогда! Ты слышишь меня, Лизонька? Никогда не верь тому, что эти газетные мара́ки пишут!
Остроумов приобнял дочь за плечи, мягко, но настойчиво увлёк прочь из холла:
Пора завтракать. Или я на службу опоздаю
Завтрак прошёл в молчании. И только под завершение, уже когда семья отложила в сторону столовые приборы, только тогда и зашёл разговор о предстоящем торжестве, главным виновником которого был глава семьи. А торжество предполагалось по случаю получения заслуженной награды в деле восстановления батарей и укрепления обороноспособности Босфора. Именно так и было написано в наградных бумагах.
И уже в самом конце обсуждения списка приглашённых гостей Лиза, всеми силами стараясь не выдать своего смущения, якобы случайно обмолвилась:
Можно и этого вашего знакомого авиатора пригласить и тут же сбивчиво принялась объяснять. Всем гостям было бы очень интересно послушать про аэропланы и воздушные битвы! Ну любопытно же!
Смущение всё-таки вырвалось наружу, заставило девушку замолчать и опустить голову. И оправдание не спасло. Не заметила она, как переглянулись родители и обменялись лёгкими, еле заметными, но от этого не менее многозначительными улыбками И что самое важноене догадалась Лиза, что газета та на столике оказалась отнюдь не случайно И, опять же, в своём жгучем смущении не сообразила, что не так просто этого авиатора на папенькино торжество пригласить Даже для папеньки. Потому как вряд ли этот полковник в Адмиралтействе вообще объявится Нечего ему там делать. Во всём смущение это проклятое виновато!
* * *
Всё? Поехали отсюда скорей! Встретил меня у машины Сикорский.
Всё, всё. Случилось что-то? Куда так спешишь? остановился рядом с ним. А куда сначала? На аэродром или в Управление?
С интересом понаблюдал за процессом запуска мотора. Впрочем, у инженера движок работает как часикисхватился с полуоборота и завёлся, зарокотал, заурчал сыто.
На завод поедем. И в Управление обязательно заглянем. Да не спешу я. Просто не люблю этих господ Надсмотрщики! Всё смотрят и смотрят! Приглядывают! поморщился Игорь. Поехали, поехали! Что стоишь? Усаживайся. На аэродром сегодня уже не успеем. Ну да ничего, завтра с утра пораньше выберемся.
Да тебе-то грех жаловаться. Сыт, обут и нос, как говорится, в «табаке». Завод вот свой есть, казёнными заказами обеспечен, делом любимым занимаешься, наградили недавно за Босфор Или этого мало?
Да не мало! отмахнулся Сикорский. Перегазовал, врубил с хрустом передачу, рывком тронул с места машину. А через минуту всё-таки объяснил свою резкость. Не обращай внимания. Это я так, просто бурчу. Дань моде
Понял. Только не получится завтра с утра у нас с тобой на аэродром поехать.
Что, очередная встреча? хмыкнул Сикорский.
Да. Встреча, не поддержал веселья. Ты меня утром в Царское село отвезёшь? Или мне самому добираться?
Отвезу уж. Куда я денусь. Только потом обязательно на аэродром. Мне твой совет нужен. Ну и показать хочу кое-что.
Что именно?
Вот завтра и узнаешь, отказался что-то объяснять мой компаньон и товарищ.
Ну, раз нет, то и настаивать на объяснении смысла не вижу. Потерплю, ничего со мной не случится. Стоп. А о какой это моде речь шла? Спросить?
В смысле дань? Что ещё за мода такая?
Побурчать на власть, поругать её, Игорь с досадой дёрнул щекой и съёрничал. В наших «интеллигентских» кругах это одна из излюбленных тем
Однако, как это всё знакомо! «Сначала было слово, потом дело» Там одна фраза, здесь коротенький разговор, так потихонечку и закладывается в голову людям определённая установка. А потом, когда таких голов наберётся достаточное количество, происходит качественный сдвиг сознания. И недовольство, которого на самом деле и нет, выплёскивается наружу. На улицы Это кто же у нас такой умный? Похоже, где-то Батюшин с Джунковским ситуацию упустили. Вернуться, что ли? Нет, не буду возвращаться. Лучше завтра эти свои мысли Марии Фёдоровне вы́скажу
Потом был завод и, конечно же, разговор о самолётах. О новых моделях.
Да как Вы не понимаете, Сергей Викторович, горячился в своём директорском кабинете Сикорский, в запале спора вернувшись к прежнему вежливому обращению на «Вы». С подобными самолётами нам в мире равных долго ещё не будет. Это же какой рывок вперёд!