Андрей закрыл книгу и встал с дивана. Решилделай. И сел к столу, достал бумагу, конверт. Купил тогда вместе с тетрадями почтовый набор. На всякий случай. Вот и пригодилось.
«Здравствуйте, Даша и маша», он писал быстро и уверено, зная, что поймут его как надо.
Русский порядок, когда обед вместо ленча, а ужин вместо обеда, уже стал вполне привычен, а русский полдник отлично заменял английский пятичасовой чай, который Норма накрывала в гостиной.
Джинни, позвала она, оглядев готовый стол.
Да, мама! Иду, сразу откликнулась Джинни.
Войдя в гостиную, Джинни засмеялась.
Мамочка, от одних запахов голова кружится.
Вот и отлично, улыбнулась Норма. Зажги камин, детка.
Сейчас включу, лукаво поддразнила мать Джинни.
Пить чай в креслах перед каминомэто уже если не роскошь, то, во всяком случае, аристократизм. И Норма с удовольствием предавалась этому чувству. Да, камин электрический, но, мой Бог, в многоэтажном многоквартирном доме традиционный с дровами был бы просто неудобен. Единственное, что она себе позволяла, это «зажигать» его, а не «включать». Маленькие невинные разногласия с Джинни, чтобы той было возможно демонстрировать самостоятельность и независимость без ущерба для остальных отношений. И хорошо, что они по совету Джен не стали спешить с гостиной. Зато теперь камин, перед ним удобные кресла с маленьким столиком, ковёр, удобная мягкая мебель, изящная тумба под проигрыватель с пластинками, пианино, шкаф-витрина для нарядной посуды и безделушекДжинни опять начала собирать коллекцию. У неё уже есть смешной стеклянный ёжик и очень трогательный фарфоровый львёнок знаменитого на всю Россию, а говорят, что и в Европе, петропольского завода.
Мама, сходим завтра в кино?
Конечно, Джинни. А разве ты никуда не пойдёшь вечером?
Нельзя же праздновать каждую неделю, засмеялась Джинни. Это уже будет работой.
Норма с улыбкой кивнула. Конечно, вечеринки хороши как развлечение, но когда месяц подряд но вот так уж получилось, что приятельницы Джинни все или родились весной, или у них именины. Очень интересный, кстати, русский обычайпраздновать день имени. Нужно будет подумать, посоветоваться, наверное, лучше всего с «бабой Фимой» и выбрать день для именин Джинни.
Джинни, а когда ты пригласишь их к нам?
Мм, задумалась Джинни. Наверное недели через две, хорошо?
Хорошо, кивнула Норма.
Джинни откинулась на спинку кресла, задумчиво повертела чашку.
И о чём ты задумалась? улыбнулась Норма.
Знаешь, мама, голос у Джинни мечтательно разнеженный. Знаешь, я, кажется, влюбилась.
Очень хорошо! искреннее восхитилась Норма. И в кого?
Но Джинни не ответила, а лицо её вдруг стало таким растерянным, что Норма встревожилась.
Джинни, девочка, что с тобой?
Мама, Джинни поставила на стол чашку и закрыла лицо ладонями. Я поняла, мама, он Я действительно влюбилась, я только сейчас поняла. Это Мороз, мама
Кто?! потрясённо переспросила норма.
Эркин Мороз, Джинни уронила руки на колени, повернула к м атери залитое слезами лицо. Да, мама, он, наш сосед, мой ученик, отце мой ученицы, я всё понимаю, мама, но я я люблю его. Я знаю. Он женат, ониндеец, я понимаю её голос прервался.
Норма перевела дыхание и постаралась улыбнуться. Да, муж Джен поразительно красив, она сама всегда любуется им.
Я понимаю тебя, Джинни, вздохнула Норма. Но
Мама, Джинни улыбнулась сквозь слёзы. Ему же никто не нужен, кроме его Джен.
Да, кивнула Норма. Это видно.
Не волнуйся, мама, Джинни взяла свою чашку и отпила. Я в порядке.
Норма так же взяла свою чашку. Кажется, Джинни уже успокаиваться, слава богу.
Безответная любовьтоже любовь, правда, мама?
Норма кивнула, но возразила:
Это не любовь, а влюблённость, Джинни.
Может быть, пожала плечами Джинни. Но, пока я не полюбила другого, буду думать о нём.
Джинни не выдержала Норма.
Нет, мама, я всё помню, яучительница, а онмой ученик, его дочкамоя ученица, оннаш сосед. Я ничего такого себе не позволю, мама, не волнуйся, Джинни изобразила чопорную светскую даму и рассмеялась.
Рассмеялась и Норма. Слава богу, самого страшного не произошло. А такая влюблённость через неё все проходят. Это не страшно и даже полезно. И если да нет, никаких если, он неплохо воспитан, безусловно влюблён в свою жену и ничего себе не позволит. А что он красив причем не просто сам по себе, а он и двигается красиво, когда он тогда пришёл к ним на беженское новоселье и взялся мыть и натирать полы, она сама впервые увидела, что такое простое действие может быть настолько завораживающе красиво. И он не рисовался, не играл, а просто работал. И даже немыслимо грязные старые штаны, в которые он переоделся для работы, не портили его. Да, что бы он ни делал, всё получается красиво. Даже просто идёт по улице, а как танцует. А улыбнётся если то всё отдашь, лишь бы лишь бы он улыбнулся тебе.
Мама, а тебе нравится его брат?
Что? вздрогнула норма. Прости, ты о ком, Джинни?
Об Андрее, терпеливо ответила Джинни. Он ведь тоже красив, правда?
Правда, улыбнулась Норма. Но ещё больше он обаятелен.
Да, засмеялась Джинни. И знаешь, они и в самом деле похожи, хотя
Джинни, остановила её Норма. Не надо. В нашем доме о крови не стоит говорить.
Джинни задумчиво кивнула. Да, обилие приёмных детей и названных родственников поразило их ещё в лагере. И в самом деле, разве так важно, что у Чернова и сын, и дочь белые, он же им отец на деле, по поступкам, а у того же Мороза, а да у всех, ну, почти у всех.
Да, мама, Джинни улыбнулась, допивая чай. Конечно, ты права. Знаешь, у нас новый учитель, индеец, его зовут Громовой Камень, и тут же перевела на английский для матери:Thunder Stone. Правда, красивое имя?
Да, ты мне говорила.
Я я думаю, его тоже пригласить, неуверенно предложила Джинни.
Ну, конечно, Норма удивлённо посмотрела на дочь. А в чём проблема?
Он он воевал, мама. И носит военную форму. С медалями. Тебе тебя это не заденет?
Нет, твёрдо ответила Норма. Раз мы приехали сюда, то это не должно нас задевать. Мы должны жить как все. И быть. Как все.
Мама, Джинни поставила чашку и порывисто вскочила на ноги, обняла и поцеловала мать. Ты прелесть! А если в следующую субботу? Давай?
Последнее слово она сказала по-русски, и Норма, охотно рассмеявшись, ответила тоже по-русски:
Давай.
И они стали обсуждать, что приготовят и в каком стиле сделают вечеринку.
ТЕТРАДЬ ДЕВЯНОСТАЯ
После их поездки в Россию Джонатан на месяц залёг в имении, и Фредди поехал в Колумбию один. Пройтись по точкам, подкрутить «Октаву» и вообще немного поболтаться, кое-кого посмотреть и кое-кому себя показать. На всё про всё недели, ну, полторы, хватит, а там обратно в имение.
Салон Ларри он оставил напоследок. Здесь ему не работать, а отдохнуть и поговорить. Судя по банковской информации, дела у Ларри крутятся лучше и не надо. У Слайдеров капает потихоньку и даже чуть обильнее, как взяли ещё троихи сообразил же Роб! не в дело, а по найму. И в «Октаве» тоже нормально.
К салону Ларри Фредди подошёл без пяти четыре и, входя, едва не столкнулся в дверях с пожилым благообразным джентльменом в костюм е от «Лукаса». А ведь эту холёную морду где-то видел, в какой-то газете, вроде немалая шишка. Ну, если у Ларри такие клиенты, то совсем даже неплохо.
Ларри за прилавком уже убирал бумаги. Увидев Фредди, он широко радостно улыбнулся.
Добрый день, сэр. Счастлив вас видеть, сэр.
Здравствуй, Ларри. Я тоже рад тебя видеть, улыбнулся Фредди.
И хотя он ещё на входе заметил в углу охранника, протянул здороваясь, Ларри руку, даже именно поэтому. Ларри уверенно ответил на рукопожатие. И Фредди, пожимая ему руку, ощутил на пальце Ларри кольцо. Он не сразу понял, что оно обручальное, решил сначала, что Ларри сделал себе такое же, как у них с Джонни, с печаткой.
Из кабинета донёсся бой часов, Ларри кивком попрощался с охранником и сказал Фредди:
Проходите в кабинет, сэр, прошу вас. Я только опущу жалюзи.