Искусники - Пэт Кэдиган

Пэт КэдиганИскусники

Глава 1

 Я скоро умру,  сказал Джоунз.

Статная тату-художница замерла, занеся иглу над незаконченным вторым лотосом на предплечье полупустого кадра в отключке, который сидел в кресле, свесив голову.

 Как, опять?

 Не смейся надо мной, Гатор.  Джоунз нервно провел костлявой рукой по поредевшим волосам.

 Разве ты слышишь смех? Тебе кажется, что я смеюсь?  Она поудобнее уселась на высоком табурете и подвинула руку с незаконченной татуировкой ближе к свету. Рисунок лотоса особенно сложен, к тому же необходимо было вписать его в уже имеющийся узор, а глаза девушки порядком утомились от ночных трудов.  Нет, я никогда не смеюсь над теми, кто так часто умирает. Знаешь, когда-нибудь ты доиграешься с адреналином, вся система откажет, и ты уже не очнешься. Может быть, это произойдет довольно скоро.

 Чем быстрее, тем лучше.  Джоунз повернулся к ней, отведя глаза от эскиза, пришпиленного к стене палатки: череп в рамочке из роз.  Кили ушел.

Гатор убрала иглу и промокнула наколку. Кожа у всех кадров на Мимозе отличалась поганым качеством, но создания это были смирные и служили надежным хранилищем данныхтерпеливо дожидались на месте, где их оставляли, да и крали их редко, в отличие от других видов копий.

 А ты чего хотел? Думаешь, легко жить с человеком, который постоянно умирает?  В ее больших зеленых глазах явственно читался укор.  Лечиться тебе пора, Джоунз. Ведь ты подсел.

Горькая улыбка на лице Джоунза заставила Гатор быстро перевести глаза на свои лотосы.

 Джоунз и его наркотик. Конечно. Но мне уже все равно. И я ни о чем не жалею. Если б мне пришлось еще хоть на день застрять в той депрессии, я бы точно покончил с собой. Раз и навсегда.

 Не люблю говорить о том, что и так очевидно, но в данный момент ты в депрессии.

 Вот поэтому я скоро умру. А Кили не от меня ушел. Он вообще ушел.

Художница прервала работу еще раз, чтобы набрать чернил в иглу, держа безвольную руку кадра на колене.

 А что, есть разница?

 Он оставил записку.

Джоунз выудил бумажку из заднего кармана брюк, расправил ее и протянул девушке.

 Поднеси ближе к светуу меня руки заняты.

Он так и сделал. Несколько мгновений, на протяжении которых девушка разглядывала записку, казалось, тянулись очень долго.

 Ну?  Не вытерпел он.

Гатор отодвинула его руку с запиской в сторону и вновь склонилась к татуировке.

 Помолчи минуту. Я думаю.

Снаружи донеслись оглушительные звукиэто уличные музыканты, игравшие всю ночь, снова принялись за работу. Взмахнув по-цыплячьи руками, Джоунз подскочил на месте, будто его ударили током.

 Вот дерьмо, как ты можешь думать в таком грохоте?

 Не слышу, что ты говоришь.

Кивая в такт музыке, она закончила лотос и положила иглу на поднос. Осталось вплести в узор еще один цветоки можно будет отправить кадра обратно под пирс, откуда она его и взяла. Гатор распрямила спину, растирая поясницу.

 Если ты действительно собрался умереть, хотя бы помассируй мне шею напоследок.

Джоунз принялся разминать ей плечи. Музыка снаружи чуть поутихла, отдаляясь: видимо, ребята двинулись на гастроли по улицам. Удачи вам, и кликните на помощь, если вас заметут.

Тут в палатку ворвался высокий мужчина в плаще до самого пола, и Джоунз снова дернулся от неожиданности.

 Эй, полегче!  Гатор шлепком сбросила руку Джоунза с плеча.  Ты что, вулканец?

Даже если до Джоунза и дошел смысл упрека художницы, вдруг вспомнившей древний сериал , он не подал вида. Все его внимание было занято черными узорами, которые вились по белой ткани плаща и волнами перемещались по его поверхности, то неуловимо вырастая в размерах, то уменьшаясь.

 Впечатляет,  сказала Гатор, потирая место, где Джоунз надавил слишком сильно.  Кто пошил? Мандельброт?

Мужчина встал спиной и развернул плащ во всю ширину.

 Согласилась бы умереть за такой, да?

 Это вряд ли,  мрачно откликнулась Гатор.  А если ты ко мне, то ошибся адресом. Я не делаю тату-мультипликаций.

 Собственно, я тут кое-кого искал.  Он быстро придвинулся к кадру, все так же мешком сидевшему в кресле, и вгляделся ему в лицо.  Нет, не он. Ну и ладно.

Выпрямившись, он еще раз взмахнул плащом. Тот запульсировал муаровыми узорами.

 Если тебя интересует, мы направляемся в Фэрфакс.

 Фэрфаксдыра.

 Мы устроим там достойную вечеринку.  Мужчина расплылся в предвкушении.

 Я в курсе, кто ты такой,  откликнулась она, будто в ответ на его слова.  Спасибо за приглашение, но, как видишь, я занята.

Он перевел взгляд с кадра на Джоунза, по-прежнему зачарованного плащом.

 Странный вы тут народ, на Мимозе.

 Не тебе бы говорить.

 В последний раз зову. Точно не поедешь?  Он слегка наклонился.  Поцелуешь на прощание?

 Пусть это останется твоей мечтой.  Улыбнулась она.

 Ладно. Я включу тебя в свое видео.

 Вальжан!  раздался крик снаружи.  Идешь?

 Бегу изо всех сил,  отозвался он и вылетел в окружении роя фракталов.

 Давай, массируй. Никто тебя пока не отпускал.

Джоунз послушно возобновил массаж. Уличные музыканты ушли, наступило относительное затишье. Только откуда-то издалека доносилась минорная импровизация на синтезаторе.

 Вот что я думаю,  помолчав еще немного, сказала девушка,  тебе нужно примириться с Создателем, хочешь ты этого или нет. Исповедаться по всей форме.

Джоунз резко хохотнул.

 Ну, конечно. И святой Дисмасмне сразу поможет.

 Как знать.

 Я не из его паствы. Ему нет до меня дела.

 Теперь есть. Ты определенно попадаешь в его ведение как неизлечимо информированный. Дай-ка мне снова посмотреть записку Кили.

Джоунз передал ей бумажку, и, пока он прорабатывал пальцами шейные позвонки снизу до самого основания черепа, она всматривалась в текст.

 «Удиви, У-Ди-Ви» может означать только В общем, ясно. «Разделить, накрыть, немного зеленых яиц сверху, и вперед. Бдии-бдии». Вот это «бдии-бдии»  особенно умиляет.

Джоунз снова рассмеялся.

 Да уж. Кили нужна помощь, а не мне. Это его чертово «бдение». Я ведь говорил ему, что однажды он влипнет. И умолял его обратиться за помощью.

 К тем же, кто и тебе «помог»? Всадить себе имплантат какой-то богадельни, которой до тебя и дела нет, пока твоя страховая компания исправно платит?

Она сбросила его руки с плеч и направилась к портативному компьютеру в углу палатки. На экране вращалось изображение веточки плюща, позволяя рассмотреть ее со всех сторон. Гатор пробежала пальцами по клавиатуре. К веточке добавилось несколько листиков. Нажала какую-то клавишу, и экран разделился на две частиплющ отодвинулся вправо, а в левой половине появилось меню.

 Посмотрим, может, кто-нибудь что-то знает,  сказала она, коснувшись одной из строк меню мизинцем.  Съешь записку.

 Не хотелось бы умирать на полный желудок.

Гатор вздохнула, но отвечать не стала. Меню в левой части экрана сменилось надписью большими квадратными буквами: «Автоответчик Доктора Фиша». Одной рукой она набрала слово «татуировки».

В ответ высветилось: «Ю/1 или Ди/1?»

«Ю/1»,  напечатала она и, подождав немного, нажала еще одну клавишу. Линия, разделяющая экран, пропала. Вращающаяся веточка застыла и медленно исчезла.

«Доктор благодарит вас за посещение и напоминает, что необходимо правильно питаться, не переутомляться, регулярно проходить детокс и обязательно консультироваться с лечащим врачом, прежде чем приступать к новой программе упражнений».

Экран очистился, Гатор потянулась за сигаретой.

 Никто ничего не знает,  сказала она.  Завтра еще раз выйду на автоответчик, и посмотрим

За ее спиной послышался мягкий удар о землю. Джоунз лежал на утоптанном песке, мертвый. Девушка застонала.

 Ах, ты, дерьмо. Ты все-таки сделал это, никчемный мерзавец. Надо бы тебя просто выбросить на помойку. И я могла бы так поступить, но только ведь Кили о тебе заботился. Бог знает почему.

Она вновь повернулась к компьютеру и вызвала на экран узор с черепом в венке из роз. Любопытно, что Джоунз выбрал именно его. Это подтверждало ее теорию о том, что каждому человеку соответствует своя татуировкапо крайней мере, одна,  нанесенная или нет. Правда, в его состоянии вид черепа мог притягивать взгляд сильнее, но в ее коллекции были и другие узоры, гораздо откровеннее символизирующие смерть, на которые он не обратил ни малейшего внимания.