Они спорили, рассказывала Ася. Твой папа говорит: «Крестоносец появляется и уходит, как будто ему надо только увидеть нас» Говорит: «Может, он этого рейса ждет?»
А дальше? Тимка насторожился.
Папа говорит: «Не пойму». А твой папа: «Но ведь груз мы доставили раньше!» А мой папа тогда подумал и сказал: «Но ведь после этого мы сменили половину экипажа» Так я говорю? спросила Ася.
Так, так! поспешил заверить ее Тимка.
А твой папа тогда, продолжала Ася, прямо вспылил, говорит: «Фантазия, бред! Чтобы из нашего экипажа?! Не может быть, не укладывается в голове, даже подумать стыдно!»
Так рассеянно повторил Тимка.
А мой папа отвечает: «У меня тоже не укладывается» Они помолчали, и все.
Тимке показалось, что в темноте слышно, как он думает. Чего боялся отец?.. Груз, который они доставили раньше, об этом Тимка слышал впервые. Но тогда люди, которых они должны были, по словам отца, доставить на место в этом последнем рейсе, и тот груз имели какую-то связь между собой. А при чем тут был крестоносец и экипаж «охотника»?..
Тимоша позвала Ася.
Тимка шевельнул рукой, давая знать, что слушает.
Ты не зови меня Немкой жалобно попросила Ася. Мне стыдно, что я учила немецкий.
Вот еще! возразил Тимка. Нам уже раз помогло, что ты учила!
Все равно, сказала Ася. И никак не зови, ладно? Зови Асей.
Ну вот Тимка заворочался. Я тебя и не звал почти Несколько раз, может. Но тогда и ты меня не зови Тимошей.
Почему? удивилась Ася.
Ну, Тимка, да и все. Что ямаленький?
Ася долго молчала, раздумывая над этим. И вдруг стала вздрагивать, потому что заплакала.
Чего ты, Ася?
У меня, Тима, теперь никого нет сказала Ася.
Ну вот! Тимка рассердился. Отцы у нас вместе!
А мама? Ася плакала горестно, как плачут маленькие дети.
Ничего ты еще не знаешь про маму! грубо сказал Тимка. Она теперь где-нибудь в тылу! У нее же еще Оля. А моя мама на фронте и не написала ни разу Тимка не выдержал тона и закончил уже сорвавшимся голосом, чуть слышно.
Ася уловила это и мало-помалу успокоилась. Потом сказала:
Мы теперь только вдвоем, Тима Я тебя буду звать Тимой, ладно? Ты не бросай меня, хорошо?
Ладно, сказал Тимка, хорошо Ты спи, Ася.
И она вскоре уснула, время от времени вздрагивая спросонок. А Тимка долго еще думал, глядя в мерцающий, подвижный мрак над головой.
Ася обхватила во сне его руку, и он старался не шевелиться, чтобы не разбудить ее.
Планы, что складывались в его голове днем, рухнули.
Он думал: где-нибудь раздобудет винтовку или автомат, патроныстрелять отец его научил, полоснет очередью по какому-нибудь главному их штабу в городе, потом отступит сюда, в развалины, и будет биться до последнего патрона чтобы отец или мать, если они живы, услышали когда-нибудь, что Тимка их погиб с достоинством
Теперь на его ответственности была Ася, девчонка Вдобавок, Миллиметр, хотя прозвище это, оказывается, обижало ее
ПЕРЕМЕНА СОБЫТИЙ
Он не заметил, когда уснул. А проснулся перед рассветом. Возможно, что его напряженные чувства уловили нечаянный всплеск весла или сказанное вслух слово Но проснулся он от какого-то смутного беспокойства. Осторожно высвободил у Аси руку, вылез, чтобы не потревожить ее, из-под одеяла и, прихватив с собой нож, на ощупь пробрался к выходу.
Неслышно передвинул деревянную балку над входом, выбрался наружу и сел, вглядываясь в темноту.
Городок будто вымердо того тихо было кругом. Легкий туман над бухтой он видеть не мог, но чувствовал его характерную влажную прохладу.
Узенький лунный серп в небе трудно было отыскать, но вода близ правого берега бухты фосфорилась. И в этом едва уловимом свечении было что-то непонятное, что заставило Тимку до предела напрячь зрение. Минуту или чуть больше он не дышал, вглядываясь в прибрежную полосу бухты, и вздрогнул, различив на воде овальную, правильной формы тень. Сомнений быть не моглоэто она привлекла его внимание. Тень медленно двигалась вдоль берега!
Тимка нырнул в убежище. Ударяясь то плечом, то коленкой, прошмыгнул по лабиринту завала к Асе. Потряс ее за плечи.
Ася! Проснись, Ася! И удержал ее, когда она, ойкнув, хотела вскочить на ноги. Осторожно! Не шуми! предупредил Тимка. Там кто-то идет с моря! Вдоль берега! Ты поняла?..
Поняла Ася или нет, но уже торопливо, на ощупь сматывала одеяла, подушку, плащ.
Зачем?! попытался удержать ее Тимка. Я пойду посмотрю кто, и вернусь!
Я с тобой! дрожа спросонок, пробормотала Ася, и Тимка подумал, что, в общем-то, ей будет страшно здесь одной Подхватив одежду, постель, консервы, не зажигая фонаря, выбрались наружу.
Тень приблизилась к самому берегу и стала едва различимой. Тимка усадил Асю на камень рядом с убежищем, откуда сам вглядывался в светящуюся полосу воды, шепнул, чтоб укуталась одеялом, и скользнул между развалин по направлению к бухте.
Кто мог так осторожно красться в оставленный город? Немцы ворвались накануне, оглушая треском мотоциклетных моторов, криками. А если свои? Кто? Откуда? Зачем?
Тимка оказался рядом с водой в ту минуту, когда нос шлюпки ткнулся в прибрежную гальку и кто-то неслышно спрыгнул на берег.
Тимка замер. И те, что остались в шлюпке, и тот, что с концом фалиня выскочил на прибрежную гальку, затаились на минуту, вглядываясь в темноту, словно чувствуя присутствие Тимки. Это были наши. Во всяком случае, если судить по форме Тимка шагнул вперед.
Стой! приглушенно окликнули его из шлюпки, и сразу щелкнул курок нагана. Кто идет?!
Это я! Тимка остановился. Свой!
Один? А кто рядом?!
Тимка невольно оглянулся по сторонам.
Я один, рядом никого нет!
Пацан! удивленно проговорил кто-то на шлюпке.
А ну подойди ближе! строго скомандовал первый голос.
Тимка ступил на гальку,
Кто такой? Откуда? Почему здесь?
Тимка я! Нефедов!
Ба! Да это пацан командира! опять удивленно вмешался второй голос.
И только теперь Тимка спохватился, что голос первого принадлежал боцману со «Штормового», дядьке Василю. И в человеке, стоящем на берегу, он узнал краснофлотца, которого два или три раза видел на «охотнике».
Почему ты здесь? не дал ему опомниться боцман.
Мне больше негде. Я прячусь сказал Тимка.
В городе гитлеровцы?
Кажется, нет. Залетали вечером на мотоциклахразведка, ушли. Наверно, войдут утром
А где наши?
Были на холмах. К вечеру там все стихло
Так
В шлюпке тревожно замолчали. Кто-то выругался сквозь зубы.
Катера ушли?
Да, после обеда ответил Тимка.
Город окружен?
Наверно Тимка помедлил. Берегом никто не эвакуировался.
В шлюпке опять воцарилось короткое молчание.
Краснофлотец на берегу переступил с ноги на ногу.
Что собираешься делать? спросил боцман.
Не знаю Возьмите меня с собой, негромко попросил Тимка.
Краснофлотец, что стоял, держа в руках фалинь, показал головой в сторону шлюпки: мол, забирайся
Давай! сказал боцман.
А я не один Тимка запнулся.
Как это?! Только что говорил
Ася со мной! Она там, в развалинах! Он показал в темноту за спиной. Ася Вагина. Штурмана дочка!
А почему ее не увезли? Мать где?
Мама ее Побежала с младшей за молоком А дом разбомбили Не вернулась
Ясно угрюмо проговорил боцман. Кто-то опять выругался сквозь зубы.
Давай тащи свою Асю проворчал боцман. И, не сдержав раздражения, приказал:Быстро!
Тимка метнулся вверх по берегу. Ася, держа в руках пожитки, сразу пошла навстречу. Краснофлотец помог им забраться в шлюпку и, оттолкнув ее, впрыгнул сам.
Вещи запихали под носовое сиденье. Боцман велел ребятам пройти на корму. На сиденьях, между краснофлотцами, лежал расчехленный рангоут: мачта и парус.
Весла! негромко скомандовал боцман. Обе табань!
Кормой вперед отошли на глубину.
Обена воду! скомандовал боцман.