– Никто не проронил ни слова. – Только лошадь все равно выиграла, – закончил Джерри.
– То есть как это выиграла? – изумился Зорро. – Ты же сам сказал, что она сломала ногу!
– Верно, сказал. Но вы бы видели, что произошло с другими лошадьми и жокеями! Там была такая куча‑мала… А моя все же как‑то сумела доковылять до финиша.
– Ради Святого Предела, не рассказывайте больше ничего, мистер Родс! – взмолилась Ирен Казански. – Я не желаю вас больше слушать! Скажите лучше, как вам понравится роль молодого оболтуса с планеты Каталина, наследника огромного состояния? Суть такова. Ваше семейство стонет под бременем налогов, взимаемых правительством на так называемые социальные нужды. Вы отправляетесь на Фьоренцу, чтобы оценить перспективы вложения капиталов вашего отца в экономику этого окраинного, но быстро развивающегося мира. Нет, лучше матери – ни один нормальный отец не доверит вам ни гроша!
Предложение Ирен как будто бы польстило Джерри, а намек на его деловые и умственные способности он предпочел пропустить мимо ушей.
– Что‑то вроде плейбоя, да?
Элен презрительно фыркнула, но Ирен его слова заставили задуматься.
– Пожалуй, – согласилась она наконец. – Полагаю, вам не составит большого труда контролировать этот аспект «легенды». Плейбой, кутила и совершенно безответственный тип. – Тон ее вновь стал подчеркнуто деловым. – Сейчас я подключу коллег из костюмерной и других служб, а вы все свободны. Будьте готовы вылететь утром в понедельник челночным рейсом до космопорта в Нью‑Альбукерке.
Информация о диссидентском подполье, деятельность которого сотрясала основы общественного устройства Фьоренцы, оказалась на удивление скудной. Убитый на дуэли резидент незадолго до безвременной кончины сообщил, что подготовил пространный рапорт о положении дел на планете, но никаких материалов с Фьоренцы так и не поступило. Сид Джейкс рекомендовал членам группы прояснить этот момент в первую очередь.
Не имея сведений о конкретных возможностях подполья, агенты решили на всякий случай соблюдать строгую конспирацию и не выказывать знакомства вплоть до посадки на грузопассажирский корабль «Полумесяц». На борту все, естественно, «перезнакомились» между собой, но первое время из предосторожности общались чисто формально. Родс и Хуарес, к примеру, демонстрировали стойкую взаимную антипатию, а Элен разыгрывала пылкую детскую влюбленность в красавца Зорро. Лишь в те редкие моменты, когда на пассажирской палубе не было никого из членов экипажа, они позволяли себе ненадолго собираться вместе и обсуждать полученное задание.
На третий, по земному времени, день полета доктор Хорстен комфортабельно расположился в просторном кресле и, не обращая внимания на окружающих, занялся просмотром каких‑то научных записей. Его белокурая «дочурка» Элен бесцеремонно оккупировала колени и внимание «дяди» Зорро. А Джерри Родс, за неимением лучшего, соблазнил второго помощника капитана разыграть с ним партию в боевые шахматы. Гельмут Бринкер, грузный, угрюмый мужчина с типичной для астронавта внешностью, легко клюнул на предложение. При этом он совершил классическую ошибку, согласившись играть на деньги.
После первых же ходов Бринкер с удовлетворением убедился, что его партнер никогда не проводил долгие часы ночных вахт, разыгрывая с коллегами бесконечную череду партий. Джерри Родс в своем пестром, легкомысленном наряде каталинского плейбоя двигал фигуры, не задумываясь и не заботясь о последствиях. В результате его пехотинцы вынуждены были отступать по всему полю под массированным натиском танковой армады Бринкера.
Дело близилось к полному разгрому, но в критический момент корабль резко тряхнуло. Фигуры перемешались и раскатились в разные стороны.