Високосный августОстросюжетный фантастический детективКристина Линси
© Кристина Линси, 2017
ISBN 978-5-4483-4660-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Такой туман я еще никогда не видела. Он был не только плотный, а чернильно-синий, как грозовая туча. Широкие рваные полосы, начинаясь где-то в глубине полей, тянулись с обеих сторон к трассе, словно лапы призрачного чудовища. Соединяясь на дороге, они образовывали причудливый занавес, создающий иллюзию нереальности. В лучах восходящего солнца это выглядело гнетуще-зловеще, словно предупреждение.
Включенные фары встречных машин не казались яркими, потому что мы находились на светлой стороне, в безмятежном утреннем мире. Но монстр-туман был уже близко. Мы стремительно приближались к нему.
Полупрозрачная дымчатая пелена затянула небо. Водитель снизил скорость. Сизые сгустки, клубясь, плавали вокруг. Земля, небо и воздух, слившись в пространстве, перестали существовать в пределах видимости. Дымчато-сизый туман сгущался. Солнце маячило впереди мутным тускло-серым пятном. Окна были закрыты. Монстр-туман не мог проникнуть к нам. Он бесновался снаружи, бросая чернильно-серые клочья. Стекла будто были залеплены чем-то вязким. Мерзкое ощущение! Но оно длилось недолго.
Жуткий сумрак рассеялся. Небо очистилось от противной пелены. Золотистое солнце приветливо улыбнулось. Светлый мир снова принял нас в свои объятия.
Когда подъехали к поселку Луговому, я уже успела забыть о тумане. Поселок напоминал миниатюрный город. Самыми низкими домами в нем были пятиэтажки. Нужный адрес мы нашли быстро.
У подъезда нас встретила молодая светловолосая женщина и предупредила, что ее десятилетний сын спит.
Ему все равно надо скоро вставать, чтобы собираться в школу, ответила я для поддержания разговора.
Занятия начнутся осенью, произнесла женщина с таким видом, словно сомневалась в своих словах.
А сегодня уже первое сентября, заявила я, ошеломив не только собеседницу, но и Влада, моего фельдшера.
Тридцатое августа, возразил Влад.
Лето еще не закончилось, подтвердила женщина.
И тогда я вспомнила, что вчера было 29 августа. Этот факт не вызывал сомнений. Почему же я вдруг решила, что наступил сентябрь?! Но размышлять на посторонние темы было некогда. Мы приступили к работе.
На обратном пути туман отсутствовал. При въезде в город я посмотрела на часы. Половина девятого. Вторник. Влад студент, но он подозрительно спокоен.
Ты опаздываешь в университет? спросила я Влада, поражаясь его выдержке.
Надо было видеть глаза Влада в тот момент! В них отражалось не только удивление.
Инна Сергеевна, что с Вами?! Ребенка Вы пытались отправить в школу, а меня в университет!
«Вчера было 29 августа», запоздало подумала я. Влад говорил, что сегодня поедет в деканат. Но беседа с деканом и начало занятий не одно и то же. Может быть, я заболела? Самочувствие хорошее, хотя проблемы с памятью тревожный симптом. В этом году у меня слишком много проблем. Наверное, потому, что год високосный.
Когда я вернулась домой, дочери не было в квартире. Вероятно, она опять отправилась на утреннюю пробежку. Хотя десять часов это поздновато. Но Лика иногда возвращалась с прогулки в половине одиннадцатого. Я занялась домашними делами.
В одиннадцать Лики еще не было, и телефон не отвечал. Прошел еще час, но ничего не изменилось. Я попыталась связаться с мужем. Он оказался вне зоны действия сети. Тревога перешла в панику. Где Лика?! Что с ней случилось?!
Я уже собиралась звонить в полицию, когда моя дочь вошла в квартиру.
Где ты была?! раздраженно крикнула я в ответ на ее приветствие.
В школе, пробормотала Лика, глядя на меня так же, как Влад, когда я спросила его об университете.
Рухнув в кресло, я попыталась понять происходящее, но не смогла. То, что случилось со мной в это утро, не поддавалось логическому объяснению.
Мамочка, что с тобой?! Ты забыла о том, что мне нужно быть в школе?!
Это восклицание добило меня.
Какое сегодня число? осторожно поинтересовалась я, опасаясь за свою психику.
Тридцатое августа. Я же предупредила, что у нас будет собрание.
Все верно. Она говорила об этом два дня назад. Наверное, это отложилось в подсознании, а потом трансформировалось в мысль о начале учебного года. Таким образом, тридцатое августа превратилось в первое сентября. Високосный год! Хотя причем здесь весь год? Мои неприятности начались в августе. А то, что случилось сегодня всего лишь последствие длительного нервного напряжения. Август внезапно закончился для меня двадцать девятого числа. В ночь на тридцатое резко похолодало. Это вызвало еще одну ассоциацию с осенью. Високосный август! Надо продержаться еще два дня. Всего два дня!
Глава 1. Львиная грива
Зеркало отразило львиную гриву пышную копну кудрявых, золотисто-каштановых волос. Ужас! Кошмар! Безобразие! И ведь не делала ничего особенного! Просто расчесала волосы.
Р-р-р! сказала Лика зеркалу и своему отражению.
«И в таком виде ты гуляла по городу!» насмешливо шепнул внутренний голос.
Ш-ш-ш! ответила Лика и нахмурилась.
Можно сколько угодно рычать, шипеть, кричать и топать ногами, только ничего от этого не изменится. И угораздило же родиться с такими волосами! Хотя иного варианта быть не могло. Если мама и папа кудрявые, то ребенок у них должен получиться соответствующий. Он и получился, точнее она. Сплошное недоразумение с вредными, непослушными волосами! Их можно сделать прямыми, но только на пять-шесть часов, не более. Потом они принимают прежнюю форму. А если попасть под дождь, то кудри образуются молниеносно. Лика не может позволить себе короткие волосы, потому что они начнут виться сильнее и встанут дыбом. Чтобы выглядеть прилично, приходится заплетать косу. Но нельзя же постоянно ходить с косой! А если волосы завязать в хвост, то они все равно будут торчать во все стороны.
Подруги завидуют Лике. Наивные! Они не могут понять, что прямые и негустые волосы это удача, выпадающая не каждому. С прямыми волосами можно делать любые прически, укладки, стрижки. Они лежат красиво и ровно, аккуратно. Приятно смотреть! А львиная грива всегда привлекает внимание незнакомых людей. На улице прохожие смотрят на Лику и улыбаются. Их можно понять. Львиная грива вместо волос это смешно. Всем весело, а Лике обидно до слез.
Расческа летит на пол. Вслед за ней отправляются фен и гель. Хочется громко выть от досады.
В комнате появляется мама. Она все поняла. Мама предсказуема. Возможны лишь два варианта. Она начнет успокаивать дочку-дурнушку или посоветует подстричься наголо. Варианты зависят от маминого настроения. А оно может быть только хорошим или плохим. Третьего не дано.
Сделай хвост, закрути его в узел и одень сверху сеточку, советует мама.
Упс! Это что-то новое! Вариант номер три! Наверное, мама заболела. Она сегодня какая-то странная.
Лика делает так, как сказала мама. Из зеркала на нее сочувственно смотрит несовершеннолетняя старушка.
Нет! вопит Лика.
Оставь пряди на висках, советует мама.
Становится лучше, но ненамного. Все равно отвратительно!
Пусть будет хвост, обреченно произносит Лика.
Но опять ничего не получается. То, что не вошло в хвост, торчит неровными прядями. На голове петушиные гребни.
Р-р-р! Ш-ш-ш! А-а-а!
Слезы льются из глаз ручьями. Тушь течет по щекам. Как плохо быть кудрявой!
Что же мне делать?! Вообще, не выходить из дома?! горестно восклицает Лика.
Постригись наголо! заявляет мама.
Вариант номер два! Это уже лучше. Мама выздоравливает.
Или гуляй с распущенными волосами, продолжает монолог мама.
Опять номер три! Все-таки с ней что-то не так.
Смочи волосы и нанеси на них пенку, выдает новую версию родительница.
И снова номер три! Даже страшно становится. Надо быстрее бежать, пока мама не стала непредсказуемой!
И тут возникает новая проблема, не менее серьезная. Что надеть?!
Шкаф наполнен разнообразными вещами. Выбор огромный, а пользы никакой! Бирюзовое шифоновое платье, купленное в Сочи, конечно, шикарное, но полнит. Ужасно полнит! Бежевая юбка широковата, к тому же к ней трудно подобрать подходящую блузку. Есть зеленые бриджи, футболка и балетки такого же цвета. Если облачиться во все это, то получится лягушка с львиной гривой. Фиолетовое платье красивое, но слишком обтягивающее, не годится для ее несуразной фигуры. Шорты, майки и топы удобные, практичные, универсальные. Но они надоели.