Деревянные двери распахнуты настежь. Один из четырёх резных столбиков крыльца будто топором посередине разрублен, так что козырёк слегка накренился в бок.
Явные следы борьбы.
Или жеприглашение зайти внутрь, чтобы проверить, как обстоят дела там и и попасть в западню.
БЕГИ, ЭМÓРИ!!! Стоит переступить порог и тут же раздаётся протяжный вопль моей наставницы Рамины, а секунду спустя, человек, что держит её в захвате, делает взмах рукой и алая кровь окропляет натёртый до блеска пол прихожей. Женщина успевает лишь схватиться за перерезанное горло, выпучить глаза и плашмя упасть на живот, испустив последний судорожный всхлип.
Упс, звучит из уст мужчины следом, а я как заворожённая смотрю на пятно крови, расползающееся вокруг головы Рамины, и даже вдоха сделать не могу, моргнуть не могу, с места сдвинуться не могу, словно парализованная.
Это же это же была Рамина. Рамина!
Ещё сегодня сегодня утром она требовала меня показать ей выполненное задание по уроку итальянского И что теперь? Она мертва?
Ну вот и нахрена ты это сделал? словно из липкого, плотного тумана доносятся до сознания мужские голоса. Чем тебе старушка не угодила?
Да заорала, чёрт, как резаная я и это погорячился мальца.
Охренеть «мальца»! басистый смех, словно громом сотрясает голову, и я резко поднимаю глаза на двух мужчин у тела Рамины, что тряся плечами гогочут, будто бы и не замечая меня у дверей.
Влетит тебе за это по полной. Тот, что повыше хлопает по плечу того, что пониже и поплотнее. Сказано было: людей не убиваем.
Да случайно я, говорю ж! Чё прикопался? Иди вон займись бабой.
На непослушных ногах, что каждая весом с тонну, отступаю назад, когда двое мужчин двинулись на меня, показавшись из тени. И тут же вновь замираю, не в силах поверить в то, что вижу Должно быть глаза обманывают меня. Должно быть я спятила, или что-то в этом роде, потому что
Вы рафки?.. на судорожном выдохе вылетает изо рта, и прихожую монастыря вновь заполняет басистый мужской смех.
Нет, бл*, зелёные человечки! Помолиться в вашу убогую церквушку заскочили!
И случайно глотку старушке перерезали.
И гогот становится громче.
Какого чёрта происходит?.. Бледнолицые с красными глазами только что убили человека.
А как же мирное соглашение?! кричу с надрывом, чувствуя в себе прилив небывалой ярости, и до боли в суставах сжимаю рукоятку кинжала. ВЫ НАРУШИЛИ ЕГО! Нарушили мирный договор! Сволочи!
Корпус вперёд, как учил Дьен, вес на правую ногу и срываюсь с места, на ходу вознося руку к куполу, разрезая остриём кинжала воздух! Собираюсь воткнуть его в грудь первого, кто встанет у меня на пути! Собираюсь отомстить за Рамину! Собираюсь стать убийцей! Но
Дьен был прав.
Я слаба.
Я ни на что не способна.
Порыв ветра вдруг ударяет в лицо, перед глазами проносится тёмное размытое пятно и в следующий миг, что-то больно врезается в шею, обиваясь вокруг неё тугой петлёй. Кинжал вываливается из руки, со звоном стали ударяясь о половицы, а я, хватая ртом воздух, впиваюсь пальцами в чью-то мощную руку, пытаясь ослабить её хватку, пытаюсь наполнить лёгкие кислородом
Ты, Рыжуха, совсем без мозгов, что ли? Была у меня одна такая знакомая лет сто назад, баба в конец крышей поехавшая, влетает в ухо хриплый мужской голос, лениво растягивающий слова, и спустя секунду я получаю свободу, ударяюсь коленями о пол и пытаюсь дышать Просто дышать, чёрт возьми
Рафки Точно рафки Только у них есть сила, что при желании, одним лёгким нажатием руки способна раздробить все шейные позвонки. И это значит лишь одноменя пощадили.
Украдкой поглядываю на кинжал у ног рафка, прикидывая, стоит ли рисковать, но не успеваю даже бессмысленной эту идею признать, как с подачи огромного ботинка моё оружие отправляется в полёт прямиком через открытые двери, из которых льётся яркий солнечный свет.
Точно дура, фыркает надо мной чудовище и гнусно посмеивается.
Всё ещё держась за шею и тяжело дыша, заставляю себя подняться с пола и с вызовом взглянуть в лицо существа, что минуту назад развязал новую войну, позволив сородичам убить Рамину
Это начало войны между людьми и рафками. Иначе уже не будет.
Скалится мне, кривя рот в уродливой ухмылке. Выше меня на головы две, не меньше, огромный, широкий в плечах, рукастый, в чёрной одежде, судя по изношенности ещё времён Конца света. Квадратное лицо с заросшей щетиной, такая же квадратная, как кирпич челюсть, круглые глазёнки горят алым, взирая на меня из-под тяжёлых прямых бровей, и впервые в жизни белая кожа рафка вызывает во мне такое жгучее отвращение, что тошнота подкатывает к горлу.
Рафк велит прибраться здесь убийцам Рамины, а сам вытаскивает из кармана яблоко и с громким «Хрусссссь!» вгрызается в него зубами.
Нофрмалное такое, соффчное, мямлит с набитым ртом, делая шаг вперёд и не сводя с меня глумливого взгляда. Да, рафк ест яблоко. Тебе это не кажется, Рыжуха. Ничего не могу с собой поделать, представляешь? Вроде и мерзкое на вкус, а как наркотик жру и жру их. У вас там на складе полно яблок. Ничего, что взял одно? перестаёт жевать и, вопросительно выгнув одну бровь, на меня смотрит.
Чтоб ты подавился, выплёвываю с отвращением, а сама с трудом слёзы сдерживаю, думая о том, сколько людей в деревне эти мрази перерезали.
Но рафки ведь не убивают людей!
Какого чёрта происходит?!! ору охрипшим голосом и горло тут же стягивает от боли, последствие того, что этот здоровяк едва не задушил меня.
Хрусь-хрусь-хрусь Всё продолжает жевать своё яблоко и как ни в чём не бывало хрюкаще посмеивается.
Эй?! орёт вдруг кому-то за моей спиной. Всё уже. Вырубай свою эту занавеску!
Завесу, звучит спокойный мальчишеский голос, и я обнаруживаю за своей спиной невысокого человека в чёрном плаще с капюшоном, тень от которого скрывает лицо.
Да хоть компрессор! ревёт здоровяк, брызжа соком от яблока. Вырубай, говорю.
Иллюзорную завесу, с нажимом и явно недовольно повторяет юноша, неспешно огибая тело Рамины. Придурок.
Чёёё? Жить надоело, малец?!
А дальше со мной что-то происходит. Это это похоже на слабый щелчок в голове, после которого на мгновение в глазах появилась разноцветная пелена, а когда исчезла
Божееезастонав, прижимаю ладонь ко рту, чтобы не разрыдаться в голос и пячусь к стене, ища точку опоры, чтобы не потерять сознание при виде десятков трупов на полу, брошенных в одну кучу словно мусор. Что вы наделали?.. Что вы
Не отдавая отчёта действиям, бросаюсь к двери и вырываюсь на улицу, под ясное небо, под которым на земле то тут, то там раскиданы тела жителей Шэлмана, без чувств, без единого движения
Падаю на колени и беззвучно рыдаю, пока твёрдая рука чудовища не обрушивается на плечо и махом вздёргивает меня на ноги.
Да живы они все, огромный рафк кривит лицо, будто брезгуя чем-то, и щурится от солнца. Очухаются через минут двадцать, всё путём Рыжуха, не ссы. Мы же даже никого не убили.
Вы убили Рамину! кричу обвинительно, и здоровяк простодушно пожимает плечами:
Косячок вышел, согласен.
Что с остальными?! Что вы с ними сделали?!
Они просто спят, добавляет появившийся в дверях юноша, и я перевожу растерянный взгляд к его лицу, обнаруживая в тени капюшона два светящихся изумрудных глаза.
Быть не может, выдыхаю в ужасе. Рафк и
Да, этот пацан морт, Рыжуха, заканчивает за меня здоровяк, хватает за предплечье и тащит вниз по ступеням. Пять баллов тебе за сообразительность. Хотя вы же типа в городах все такие умненькие, да?.. Чего это я удивляюсь?..
Сомневаюсь в её уме, раз она слежку не заметила, без эмоций в голосе добавляет юноша в плаще.
Ты следил за мной в лесу?
Я следил за тобой с самого утра, с досадой вздыхает.
Всё, двигай! командует мне здоровяк.
Куда ты меня тащишь?! пытаюсь стряхнуть с себя его руку. Тщетно. Что тебе от меня надо?!
Экскурсию тебе провести собираюсь, подмигивает, противно скалясь. Ща в клетку тебя посадим и поедем кататься по мёртвой земельке! Круто, да? Ты ж там ещё никогда не была? Вооот, мир посмотришь, пофоткаешься, может.