Будем считать, что я этого не слышал, сказал Карабас коту. Ева, дорогая, насчёт поваляться мы попозже. У меня дела.
Ду-у-у-у, Ева надула губки. У тебя всегда дела! И всегда нет времени на меня!
Кот посмотрел на ёлку, на бисквитную Дочку-Матерь, и прицельно поразил её пикосекундником. Фигурка с тихим хрустом полетела вниз, цепляясь за ветки.
Н-н-неуважение понятий прошептал официант, окончательно фраппированный поведением гостей, казавшихся такими приличными.
Карабас сунул руку в карман лапсердака, выгреб оттуда несколько монет и запустил в сторону стойки, разом откупаясь от всех возможных последствий.
Действие третье. Пумц, или Мирра Ловицкая узнаёт о себе много новогои интересного
Основное предназначение связыванияограничение подвижности, то есть, собственно, свободы. Поэтому переживания нижнейчувство беспомощности, покорности, неспособности к сопротивлению, и абсолютной власти, контроля и господства для верхней, здесь присутствуют в чистом виде.
Некоторые способы удовлетворения телесной страсти могут привести вас, милочка, в ужас или в недоумение. Но, распробовав, вы уже не захотите отказаться от них.
6 дня 12 месяца Тарзана 889 года Тарзана / 6 декабря 312 года о. Х. Ближе к вечеру.
Страна Дураков, домен шерстяных, крепость Болат-Юрт.
Current mood: submissive/нижнее
Сurrent music: Fausto PapettiHistoire D'O
Пумц. Пумц. Пумц.
Чугунные плиты, устилающие Железный Двор, глухо брякали под стальными подковами першероновмарширующих на месте, высоко вскидывающих колени. Всадники-нахнахи сидели в сёдлах как влитые, недвижимо торча, как статуи под дождём. Дождя, впрочем, не было: так, накрапывало. Но Ловицкой хотелось, чтобы шёл дождьтяжёлый, медленный, холодный, дабы воины могли показать свою стойкость. Это было единственное свойство шерстяных, которое ей нравилось. rТочнеене вызывало отвращения.
Поняша положила копытца на железо балкона. И тут же почувствовала твёрдую руку полковника Барсукова у себя на холке. Жест был безупречно корректен: рука легла ровно посередине между лопатками поняши. Чуть выше, ближе к головеи жест стал бы покровительственно-властным. Чуть ниже, ближе к крупуприобрёл бы значение непристойного намёка. Но полковник никогда не позволял быть неправильно понятым.
Bootsbootsbootsboots, процитировал Барсуков, movingup and down again он сделал вежливую паузу, давая высокопородной гостье возможность показать эрудицию.
There is no discharge in the war, продолжила Мирра, уже на втором слове мысленно кляня себя за то, что попалась в такую простую ловушку.
Вы правы, не преминул воспользоваться ситуацией Барсуков. На войне нет увольнительных.
Эквестрия ни с кем не воюет, это прозвучало неубедительно.
Ловицкая перевела взгляд на десяток шерстяных у стенки. Они уже второй час отрабатывали церемониальный шаг. Десять кривых ног в тактических рейтузах одновременно вскидывались вверх, до уровня ноздрейне выше, не ниже; через стоптанные носки чуней можно было провести прямую линию без единого излома. Тамбурмажора не было: под брезентовым тентом стоял патефон, исходящий барабанным рокотом.
«Пункт, пункт, пункт, пункт»напряжённо думала Мирра, перебирая в уме положения статей Рамочного соглашения о партнёрстве между Эквестрией и Доменом Шерстяных. «Целью настоящего Соглашения является укрепление партнёрства между сторонами»вспоминала она. «Содействие региональному сотрудничеству в продвижении повестки устойчивого развития поддержка сбалансированного роста экономик и в перспективе создание общей экономической зоны снижение издержек оказание помощи беженцам и перемещённым лицам». Где-то здесь, среди гладких и пустых формулировок, должен был быть подвох. Шерстяные просто не могут играть честно. В этом Мирра была уверена.
Впрочем, был вариант и хуже: все пункты составлены правильно, подвоха нет. Это значило, что шерстяные не собираются заключать договор. Илиисполнять его. Что в текущих условиях означало войну. На территории Вондерленда.
Мирра Ловицкая не боялась шерстяных. Она боялась не оправдать доверия Верховной. Которая отправила её сюда, на заключение соглашения, именно с целью выяснитьчто у шестянки на уме.
Быть значит сражаться, никто не может уклониться от битвы, полковник рассеянно пригладил рыжие усы, отчего они только сильнее встопорщились. Войнаотец вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют.
На этот раз Мирра решила промолчать. Конечно, полковник скрестил Геркалита с Протагором нарочно, с какой-то целью. Но прояснять эту цель у Ловицкой не было ни малейшего желания.
Давайте всё-таки не плясать вокруг да около, внезапно сказал Барсуков. Вы боитесь шерстяных и не доверяете им. Нет, нет, не возражайте, Мирра с запозданием поняла, что негодующе дёрнулась. Обезьяны хорошие воины, их стоит бояться. По той же причине им нельзя доверять. Просто вы не там ищете. И напрасно теряете время.
Я ничего не поняла, сказала поняша без интереса в голосе.
Ну естественно, усмехнулся Барсуков. У меня к вам предложение: чем тут мёрзнуть, давайте позавтракаем вместе. У меня есть «Золотой Клевер» позапрошлого урожая.
Я не пью с утра, вздохнула Мирра.
Да, «Клевер» с утра тяжеловат. Но бокал шампанского уж точно не повредит. У меня завалялась бутылочка с Зоны. Очень интересный букет. Окажите честь распробовать, ладонь слегка, совсем чуть-чуть стиснула холку. Это было даже приятно. Тем не менее, поняша выкрутила шею, согласно кивая и одновременно сбрасывая ладонь.
Полковник посмотрел на неё с некоторым уважением.
Интересно, сказала поняша, осторожно снимая копыта с ограды, что они подумают? она показала глазами на марширующих.
О том, что мы ушли? А, не беспокойтесь. Они подумают, что вы меня соблазнили. И сейчас мы пойдём в мою спальню, совершенно серьёзно ответил Барсуков.
А куда мы идём? решила уточнить поняша.
В мою спальню, сказал Барсуков, открывая балконную дверь в коридор.
Цокая копытами по старому дереву, Мирра думала, а не соблазнить ли полковника на самом деле. Няша он не боялся, мужской интерес к Мирре проявлялни в коем случае не выходя за рамки приличий, но достаточно недвусмысленно. В свою очередь, Мирра уже ощущала неприятную пустоту внутри, верный признак интимной недостаточности. Ну и, наконецбудет что рассказать Молли Драпезе и, может быть, Львике.
От этой последней мысли Ловицкая поёжилась. С некоторых пор занятия с дочкой Верховной, к которым привлекла её Молли, стали для неё чем-то вроде сладкой пытки. Судя по поведению Львики, она тоже чувствовала нечто подобное. Ловицкую удерживала только верность Молли и страх перед Верховной, которая подобного романа наверняка не одобрила бы. Львика тоже чего-то опасаласьвероятно, маму. Так что две кобылки пока балансировали на грани, причём обе прекрасно понимали, что долго не продержатся. Если бы не эта поездка, думала Мирра, то, наверное, всё бы уже случилось
Прошу, сказал Барсуков, открывая дверь.
Спальня полковника представляла собой небольшое помещение без окон. Стены были отделаны дубовыми панелями, но промозглая каменная сырость всё-таки чувствовалась. Мебели не было, кроме низенького столика с огромной салатницей, бокалами и бутылками в ведёрке со льдом. С одной стороны был постелен коврик, с другойпонячья подстилка изрядной ширины и толщины. Свет шёл от встроенных светильников за панелямимягкий, бестревожный.
Окинув взглядом обстановку, поняша поняла, что полковник имеет в виду именно то, о чём она только что думала.
Демонстративно поколебавшись, Барсуков не сводил с неё глаз, Мирра переступила порог.
Устраивайтесь, полковник широким жестом указал на подстилку.