А мужик двинулся выше по моему телу, как-то странно и лихорадочно ощупывал. Очень быстро. Все происходило очень быстро, и он тоже двигался быстро, хотя мне так не казалось, потому что кислорода не хватало, потому что единственная мысль, которая стучала в башке, вырваться и понять кто это. Я больше не пробовала кричать, просто старалась дышать, просто дергалась, тянула время в надежде, что кто-то пройдет мимо.
Опять попыталась поцарапать урода или укусить, потянусь к лицу, попробовала содрать перчатку с той руки, что держала меня за горло.
Он разозлился, сжал пальцы крепче, приподнял за шею и приложил головой о землю. Резко, больно, жестко.
Не дергайся, сука. Придушу, пробормотал мне в лицо.
Перед глазами все поплыло, стучало болезненно в горле сердце, сдавило виски.
А мужик шарил и шарил по моему телу, словно что-то искал, шипел, кажется, что что-то невнятно шептал, дышал громко, прижимал к земле.
Моим пальцам удалось проскользнуть под резинку перчатки как раз тогда, когда его рука вытянула из внутреннего кармана куртки мой телефон. Он быстро спрятал его за пазухой и еще крепче сдавил горло. Захват был такой сильный, что даже сквозь его перчатку я ощутила, как короткие ногти впиваются в шею.
Я задергалась сильнее и наконец-то поцарапала гребаную руку, с силой вжала собственные ногти в запястье, смотрела в темные глаза не отрываясь. Чувствовала, как поддается плоть, ощущала теплую влагу под пальцами.
Мужик дернулся. Вряд ли от боли, скорее от неожиданности.
Снова приложил меня головой о землю, выругался. А потом вдруг вскочил на ноги и через несколько секунд скрылся в темноте парка.
Сука.
Я лежала на земле, и смотрела в вечернее небо, в башке было настолько пусто, что аж звенело. Могла только чувствоватьболь в шее, воздух, раздирающий легкие, холод и сырость.
Мне потребовалось какое-то время, чтобы отдышаться, чтобы мозги снова начали работать, чтобы прогнать удушающий приступ паники. Тело било дрожью, ужасно саднило горло.
Но через какое-то время я все же заставила себя поднести трекер к лицу, ткнуть в экран, после коснуться пальцем единственного наушника, оставшегося в ухе, потому что второй затерялся где-то здесь, дождалась ответа Энджи.
Энджи, заблокируй телефон, сохрани в домашней сети последний час трекинга и удали свои данные с телефона, голос звучал, будто у меня туберкулез на последней стадии, казался не моим, больше был похож на мужской. И в первые мгновения я испугалась, что долбаный ИИ не отреагирует. Молчание в наушнике длилось достаточно долго, чтобы я начала нервничать. Горло драло и царапало, казалось, что руки мужика все еще его сдавливают. Дыхание было редким и частым, доставляло боль.
Полностью, Станислава? наконец-то отозвалась помощница, и я выдохнула с облегчением.
Да.
Мне нужен код подтверждения, Станислава.
По голосу, прокаркала я.
Не могу, нужен код подтверждения, настаивала ИИ.
Линус-мой-Бог-девять-девять.
Код принят, Станислава, подтвердила команду Энджи. Процесс удаления запущен.
Ты вызвала полицию?
Нет, Станислава, от вас не поступало подтверждающей команды.
Хорошо. Вызови такси отсюда до ближайшего травмпункта, говорить тоже было больно.
Да, Станислава.
Я уронила руку на траву и еще какое-то время лежала на земле, бездумно пялясь в темное небо, ощущая капли дождя на лице, приходя в себя.
Поднялась, только когда Энджи сообщила, что тачка приехала. Таксист на меня смотрел как на призрак капитализма, но о чем-то спрашивать не решился, видимо, правильно сопоставив мой внешний вид и конечный пункт назначения.
Снятие побоев, справки, забор биологического материала из-под ногтей, предложение поговорить с психологом, проверка на сотрясение Все это заняло просто какую-то прорву времени, и назад из медпункта я чуть ли не выползла. Доехала на такси до дома, по дороге все-таки вызвав полицию, и только в квартире, стащив с себя грязные, промокшие и провонявшие вещи, позволила расслабиться.
Я только заканчивала отмывать с рук грязь и собиралась шагнуть в душ, когда Энджи сообщила, что под моей дверью гости.
Быстро они
Я ругнулась и поплелась открывать, прощаясь с горячей водой еще на какое-то время.
Вот только на пороге стояли не менты, а Ястребов. И счастливым он совершенно не казался.
Что ты здесь делаешь? спросила, застывая на пороге. Говорить было все еще больно, голос звучал хрипло и натужно.
Ястребов выглядел странно, непривычно. В спортивных штанах и толстовке, в немного растрепанных темных прядях сверкали капли дождя, слишком пристально на меня смотрел. Неуютно. Единственное, что было сейчас прежнимхолодный взгляд.
Получил уведомление о блокировке твоего телефона, ответил Игорь, тесня меня в коридор. И, не дав даже обдумать его слова, вдруг склонился, обхватил подбородок пальцами, заставил поднять голову, отодвигая ворот халата. Прикосновение почему-то опалило, мужские руки были очень горячими.
Я застыла перед Ястребовым, не в силах ни пошевелиться, ни выдавить из себя ни звука. Только глаза закрыла, пережидая неясное головокружение. А он разглядывал мою шею и следы на ней, удерживая за подбородок, а потом вдруг ругнулся зло, как-то совершенно по-звериному выдохнул, кладя руки на плечи и отстраняя от себя. Оглядел еще раз внимательнее, пристальнее, бросил взгляд на ворох грязных шмоток у порога, на бумаги на комоде. Нахмурился.
Рассказывай, звучало приказом. Жестко и бескомпромиссно.
Я тяжело вздохнула и развернулась к кухне, сбрасывая с себя чужие ладони. Махнула рукой Игорю, на ходу попросив ИИ включить чайник.
Нечего рассказывать особенно, пожала плечами, опускаясь на стул, следя взглядом за мужчиной и невольно напрягаясь от его присутствия на моей территории. У меня отнюдь не маленькая кухня, но Игорь вдруг занял в ней все пространство. Он стоял у посудомойки, почти касаясь меня, скрестив руки на груди, по стальному взгляду невозможно было ничего понять. И я ощутила себя пятиклассницей, оставленной после уроков. Незнакомое и неприятное чувство. Казалось, что я оправдываюсь и извиняюсь, обещаю больше никогда так не делать.
Ты все же попробуй, недобро усмехнулся Игорь, не собираясь сдаваться. Наверное, мне даже понятна была его настойчивость, но Если все так, как я думаю, искать нападавшегобессмысленная затея.
Я возвращалась с пробежки и на меня напали, забрали телефон, пожала плечами, не собираясь больше ничего добавлять. В конце концов, мне еще эту историю ментам повторять.
Ястребов снова оглядел меня с ног до головы, чуть дернул уголком губ.
Где бегала? мой ответ его явно не удовлетворил. Холодные глаза опять выглядели раздраженными. Он сам казался снова раздраженным. А я почти ничего не ощущала, вообще, казалось, что впала в какой-то анабиоз. Стало вдруг плевать на все.
В парке возле дома.
Во сколько?
В полдесятого, чтобы ответить, пришлось сверяться с трекером.
Всегда бегаешь в это время? Всегда в этом парке?
Нет на первый вопрос, пожала плечами. Вообще сегодня не собиралась выходить. Но я прикусила язык, сообразив, что причина, по которой я выползла сегодня на улицу, никакого отношения к случившемуся не имеет. Просто так получилось. А в парке бегаю частенько.
Мужика рассмотрела? снова спросил Игорь. Щелкнувший чайник заставил дернуться, я скосила на него взгляд, потом снова вернула внимание к Игорю, пытаясь вспомнить, о чем он спрашивал. Кажется, адреналин начал выветриваться. Кажется, меня сейчас накроет. Я стиснула руки в кулаки, спрятав их под столом, сделала несколько глубоких вдохов. Вроде бы помогло, и все снова стало безразлично. Я не пробовала анализировать случившееся, не старалась понять или вспомнить. Сконцентрировалась на том, что происходит сейчас.
Нет. Он был в маске и кепке. Здоровый, вонял потом и дешевыми сигаретами. В какой-то толстовке и черных джинсах. В общем, описать я его не смогу. Но у меня получилось его поцарапать. В травме взяли соскобы, я настояла.
Ты вызвала полицию? спросил Ястребов, сощурившись.
Да. Должны скоро быть. Я собиралась в душ, думала, что успею, но я не договорила. Только рукой махнула.