Какая в этом выгода для вас?
Эстон издал короткий смешок:
О, коллега! Для своих юных лет вы слишком практичны и недоверчивы. Уверяю вас, что наша с вами выгода обоюдна. Став для всех моей невестой вы будете избавлены от навязчивого внимания остальных мужчин-преподавателей. Наши с вами коллеги- прекрасные люди, но, похоже, вам нет нужды ни в одном из них. Так освободите свое время от ненужного внимания и излишних разговоров. А мне пусть немного завидуют, да еще иногда мы с вами прогуляемся по городу или по академическому парку, ведь вам тоже потребуется отдых. Для меня будет лестно провести с вами время за хорошей беседой, поцеловать вам руку и слегка обнять. Словом, это внесет некоторое разнообразие в мою жизнь.
И артефактор весело рассмеялся, глядя на Анну улыбчивыми глазами. И Анна тоже засмеялась в ответ.
Спустя пару часов в преподавательской Энтони Гауст сделал предложение Анне Бентон. Она дала ему свое согласие в присутствии других преподавателей и под их изумленное молчание они обменялись недорогими кольцами. Больше предложений о свиданиях девушка не получала. Через неделю она стала проводить дополнительные занятия с Кором Андером, предварительно расспросив о нем своего «жениха». По словам Гауста, Андер с первого курса учился неровно. Порой забрасывал занятия, получал многочисленные наказания и плохие оценки, затем вдруг резко брался за учебу, сдавал все зачеты, курсовые работы и рефераты и успешно переходил на следующий курс. Его многочисленные дружки по гулянкам и шалостям ходили за ним гурьбой, у него всегда были деньги, девушки обожали его за щедрость, легкий характер и обаяние. Он был красив, хорошо владел мечом, в нем чувствовалось аристократическое воспитание, но никто не знал, откуда он и кто его родители.
Молва приписывала ему громкие романы как с известными горожанками, так и с девицами и дамами из простонародья, но сам он никогда ни в чем не признавался. Правда, за последнюю неделю прекратились и дружеские попойки и любовные приключения, видимо, близость экзаменов остудила горячие головы и заставила заняться учебой, ведь долгов у него накопилось немало.
Анне не хотелось брать на себя дополнительную нагрузку, занимаясь с таким курсантом, но потом она решила, что отказаться сможет в любой момент, а человеку, возможно, действительно нужна такая помощь. Она еще не знала, как была права в своих предположениях. Лекции и подготовка к ним приносили ей огромное удовольствие. Она не только любила сама узнавать новое, но и с радостью делилась знаниями с другими. Она не просто впитывала в себя опыт и мудрость людей, написавших сотни умных книг. Ее ум постоянно анализировал, критически исследовал, сопоставлял полученные сведения и любая тень сомнения заставляла ее пересматривать самые четкие логические цепочки и продолжать поиски новых данных в попытке приблизиться к истине. Этот процесс увлекал ее и был очень естественным для ее живого ума. Целитель Сатори Хельманс стал одним из тех, кто оказал огромнейшее влияние на ее мировоззрение и формирование многих граней ее характера. Гениальнейший ученый с фундаментальными знаниями не только в целительстве, но и в других магических и смежных с магией науках, он беззастенчиво и решительно рушил многие устоявшиеся подходы к решению задач. Анна с восторгом принимала и перенимала его методы, ее интуиция подсказывала ей, что это правильно и потому будет успешным. Не стоит постоянно рассчитывать на одну лишь Силу, Бентон, говорил Хельманс, вы видите, сколько у меня различных инструментов. Они очень дорогие по своей цене, все их придумал сам лично, а изготовили лучшие мастера в разных государствах. Мой личный опыт говорит, что часто случается такая ситуация, когда целитель не может использовать при лечении свою Силу.
Возможно, он лишился ее по разным причинам. Ведь, как это не парадоксально звучит, но случаются такие события, какие по известным нам законам нашего мира никогда случится не могут, а значит, даже самый опытный человек не в состоянии предусмотреть абсолютно все. Случается, что пациент пострадал от заклинаний, при которых лечение магией невозможно.
Это запрещенные заклинания, при которых в человеческом теле остается некий «магический крючок», который при воздействии на него Силой активируется и приводит к смерти пациента.
Либо же пострадавшему был нанесен магический удар такой силы, что дополнительное воздействие на него магией заканчивается его смертью. И вот в таких случаях будут необходимы твердая рука, точный глаз, хорошие инструменты, отличное знание устройства человеческого тела и всех процессов, протекающих в нем. То есть, его анатомия и физиология. Если ко всему этому приложить дар целителя и немного удачито мы просто обречены на успех!
Так что, девочка моя, вот вам мои рисунки и записии добро пожаловать ассистировать мне в любое свободное время.
И Анна пользовалась каждым свободным часом, чтобы смотреть, ассистировать, слушать, изучать, вскрывать тела и снова изучать.
Как-то поздним вечером два хороших старинных друга, ректор Лангедонской Академии Миклош Тенберг и декан факультета целительства Сатори Хельманс сидели за бутылкой хорошего вина в квартире целителя у зажженного камина. В комнате царил полумрак, огонь в камине слегка играл языками пламени, было тепло, спокойно и уютно. Тенберг, отпив глоток вина из бокала, вскинул внимательный, острый взгляд на Хельманса и спросил:
Скажи мне, Сатори, эта девочка, Анна Бентон, кажется, она очень заинтересовала тебя? Поговаривают, вас часто видят вместе и ты уделяешь ей гораздо больше внимания, чем кому-либо из своих слушателей или персонала.
Хельманс издал короткий смешок:
Ох, уж эти люди! Все-то они увидят и заметят!
Помолчал немного и продолжил:
Мне, конечно, лестно, что в мои годы мне приписывают еще романтические отношения с юной красавицей, но, увы! Не знаю и не берусь судить, кто на самом деле эта девочка, Миклош, откуда она и какие пути привели ее в твою Академию. Это загадка не для меня и я не берусь ее разгадывать. Вот только я уверен, что нам очень повезло, что она сейчас здесь. Ее лекции замечательны, уже одно только это дает мне основание полагать, что она окажет самое доброе влияние на наших слушателей и даст им многие знания кроме тех, что они могут почерпнуть из учебников.
Своим особым изложением материала и собственной увлеченностью предметом она во многих воспитает интерес к науке, научит разумно подходить к знаниям, да что там говорить, она просто научит их пользоваться собственными мозгами! Но ты прав, у меня есть собственный интерес к Бентон. Я уже не молод, но когда смотрю на Анну, во мне просыпается нежность и я любуюсь ее красотой и невозможным очарованием, но это просто чувства уже немолодого мужчины.
Мне жаль, что у меня нет дочери, Миклош, все-таки девочкиотрада для отцовского сердца, тебе повезло, друг мой! Но у моего отношения к этой девочке есть и другая грань. Интерес ученого к равному по возможностям. Да, да, я не оговорился. В отношении Анны трудно судить о том, что она в состоянии сделать. По моим расчетам, ее уровень Силы сейчас около десяти, не сомневайся даже, я знаю, в ее свидетельстве отмечен седьмой уровень с вероятностью увеличения до восьмого. Но считаю, во время обучения она еще не раскрылась полностью, а сейчас, в пору взросления, в ней пробудились новые способности.
Допускаю, что в вероятном будущем она станет Архимагом вне уровней. Такие, как она рождаются один раз в тысячелетие и могут потрясти основы нашего мира.
О чем ты говоришь, Сатори? взволнованный ректор резко поставил бокал с вином на столик и вскочил из кресла. Ведь ты говоришь страшные вещи! Я, по твоему, принял на работу чудовище в юном и прелестном обличье?
Прошу тебя, успокойся, Миклош! жестко одернул друга целитель. Похоже, ты плохо слушал меня. Нет никакого чудовища. Нам с тобой просто повезло работать рядом с необыкновенным человеком, с будущим величайшим магом и лет через пятьдесят ты будешь вспоминать об этом и гордиться!
Далее их беседа протекала уже более спокойно и взвешенно и не имела никакого отношения к Анне.
Глава 9
Следующие четыре месяца пролетели для нее очень быстро. В ее расписание были добавлены лекции по истории магии и основам магического боя для первого и второго курсов, а все свободное время она отдавала занятиям в целительском корпусе. Изучение теоретических основ непременно сменялось лечебной практикой, причем интересы и требования Хельманса распространялись на все возможные болезни и повреждения человеческого тела: поражения кожи, внутренних органов, головного и костного мозга, суставов, сосудов и нервных окончаний. Анна уже не удивлялась многогранности гениальнейшего целителя, она была счастлива быть его ученицей, впитывая даруемые ей знания.