В какое дерьмо ты опять вляпалась? услышала я ворчание сквозь шум в голове. Тебя грузовик переехал?
Сильные руки грубо подхватили: Эмма поволокла меня в номер и закинула на диван. Свет нового дня резанул по глазам. Когда успел наступить рассвет? Вот бы с солнечными лучами выкинуть события ночи из головы. На мне одет светлый мужской плащ, падая в коридоре, я за него ухватилась и была выкинута вместе с ним из дома. Эмма бесцеремонно распахнула плащ, я неосознанно дернулась, уходя от прикосновений. Кровь, синяки, сперма красовались на моих бедрах. Что, довольная, Эмма? Хотела меня наказать? Настал праздник на твоей улице сука.
Хреново, поставила она краткий вердикт.
В моей руке оказался тяжелый и холодный стакан. Жидкость расплескиваласьдрожь я не могла остановить.
Пей, приказала она.
По зубам ударили стенки стакана, по руке потекла жидкость. Сделать глоток я не могла. Свет падал из окна слишком ярко, так светить не должно. Я хочу, чтобы мир перевернулся, наполнился тьмой и огнем. Так правильно. Утрослишком ненормальное явление для этого нового моего мира: я завязла в этой ночи, и было не вырваться из сотен оплетающих меня щупалец страха и ужаса. В этой ночи моим персональным палачом стал Скил.
Пей, быстро.
Эмма выдернула стакан из трясущихся рук и сама поднесла к моим губам, наполняя рот ледяной обжигающей жидкостью. Потом еще раз наполнила и влила в меня виски. Алкоголь точно старался растопить ледяной кристалл, острыми осколками раздирающий изнутри. Я схватила стакан и с алчностью допила до дна.
Помоги, голос получился тихий и с надрывом.
Она громко, в сердцах проматерилась. К чему это? Да не обязана она мне ничем, может свалить, если хочет. Неожиданно Эмма повела меня в ванную комнату. Стащила с меня плащ, майку и помогла пройти в душевую кабину, поставив под теплые струи воды. Сама изрядно намокнув, отрегулировала температуру и взяла мыло и мочалку.
Я оперлась руками о стену, струи смывали грязь и расслабляли или дело в двух стаканах виски? Неважно, главноевсе это выводило из оцепенения, заставляло вынырнуть из ужаса, приносило отголоски тепла.
Надо смыть это с тебя, мягко проговорила она и опять неожиданно, намылив мочалку, помогла мне. Прикосновения на удивление были аккуратными и нежными: смывала кровь, не задевая свежих ран.
Эмма тихо заговорила.
Мне было двадцать. Знаешь, в военной академии я была лучшей мне, оказывается, завидовали. Шел пятый курс. Однажды на ночных учениях я отдалилась от базы. Меня схватили пятеро и трахали до самого утра. Дело так и не завели. Не хотели выносить на общественность. Замяли. Дали мне бумаги о неразглашении и выплатили компенсацию. На деньги я тогда плевать хотела. Я попала в больницу с вывихнутой челюстью и парочкой сломанных ребер. Какая каша творилась между ног, и вспоминать не хочу. Я сопротивлялась, за что и хорошо получила. После выписки и курсов херовой психотерапии я нашла этих пятерых уродов и отомстила. Ни капли не жалею. Зато в больнице познакомилась со славным парнем, молодым практикантом, впоследствии он стал моим мужем и отцом Дэйва. Я пережила, и ты переживешь.
Это многое объясняет, произнесла я и слабо улыбнулась ей.
Кэт, ты чертова сучка, вылезающая из любой переделки, так оставайся собой.
Это был Скил вернее, тварь, вселившаяся в него.
Неважно, отчеканила она, выпьешь таблетки и спать.
* * *
В номере светло. Стакан воды и что-то в тарелке, горсть разноцветных таблеток валялась на тумбочке. Бездумно выпила лекарства и снова закрыла глаза.
Темно. Уличный фонарь освещал пустую соседнюю кровать, опять на тумбочкестакан воды и таблетки. Я поднялась с кровати и закинулась ими, снова уснула.
Светло. Солнечные лучи играли в стакане с водой, рядом лежали пилюли и мазь с инструкцией. Я, пошатываясь, сходила в туалет и воспользовалась мазью от ректальных разрывов. За окном город продолжал жить обыденной жизнью, что вызывало раздражение. Я снова погрузилась в тяжелый сон.
Темно. Слабость отпустила, появилась бользначит еще могу чувствовать, значит еще жива. Выпив бульон и приняв очередную дозу, я решила дождаться Эмму. Странно, я верно должна была заливаться слезами или что по плану в таких ситуациях происходит? Ненавидеть, презирать. Я же не знала, что делать. Боль во всем телеединственное, что я ощущала. Возможно, стоит и дальше спать и глотать обезболивающее. Но залезть в нору и спрятатьсяне в моих правилах.
Дверь скрипнула, я вздрогнуланужно лечить нервы. Грузная сумка, судя по звукам, шлепнулась об пол.
Очнулась? Эмма, скинув куртку на пуфик, обыденно спросила, вместо приветствия.
Да.
У меня к тебе несколько вопросов, она обогнула диван и села на кровать напротив.
Что, думаешь, это за тварь?
Эмма не задавала неправильные вопросы«как я?», «все ли хорошо». И так было ясно, что ядерьмово, за это я была признательна. Но все равно спросила с осторожностью, видно, боялась волны истерики или чего-то в этом духе. Я тоже боялась, что меня накроет, поэтому лучше было действовать, что-либо делать и не вспоминать. Но вспоминать и анализировать, откидывая эмоции, пришлось:
Это завладело его разумом, шарится по его памяти и экспериментирует с возможностями. Паразит. Знаешь, как-то не до знакомства было, когда тебя насилуют.
Сарказмэто хорошо, Эмма хмыкнула. Если паразит, тогда можем вытравить. Если изучает Скила, думаю, не все возможности вампиров эта тварь узнала.
Применишь колокольный звон, как в супергеройке?
Эмма кинула мне на диван бутылку с бесцветной жидкостью.
Что это?
Святая вода. Телу не причинит вреда, но вот паразиту будет несладко, болевые рецепторы сработают. Если оно трахало, значит, все ощущает. Было приятно, а вот станет не очень, с заговорческими нотками уточнила Эмма: Оно сидит в Скиле, и, будем надеяться, для него действие святой воды станет большим сюрпризом.
Какого черта ты мне помогаешь? Вышло грубо и хамовато. Но Эмма не обратила внимания.
Я делаю дело, вот и все. Эта паразитическая тварь не одна в городе. Но, думаю, управляет всем тот, который сидит в вампире, не зря жемэр. Администратор наутро после твоего прихода знаешь, что сказала: «С вашей дочкой все нормально после встречи с мэром?» И все бы ничего, если бы об этом же меня не спросил рабочий автомастерской. Похоже на коллективный разум. Кстати, автослесарь попутно намекнул, что машина будет в ремонте еще недели три. Могу поспорить, и через три недели нас отсюда не выпустят. Даже пешком не уйдем.
Хреновый поворот, вот никогда не надо думать, что худшее позади. Я вытащу паразита из Скила и насажу на свой каблук.
Надо уничтожить эту тварь, и ты мне в этом поможешь, распорядилась она, по-свойски облокотившись на спинку кровати.
Сыграть в приманку? догадалась я.
Можешь соображать. Вот так бы сразу, Кэт.
Ты забыла? Я соображаю только после серии ударов, на этом моменте я рассмеялась. Смех вышел надрывный и прорвал пустоту внутри. Звонко хохотала, наплевав на боль в ребрах. Безумно! Забавно же вышло! Правда? Вот же вляпалась! Зато соображаю!
Эмма ждала, когда я успокоюсь, а после протянула мне сигарету годной марки, и мы закурили в полной тишине.
Глава 5. Ради него
Я находилась во сне, но не могла проснуться. Мы ехали по ночной дороге через черные поля, усыпанные сияющими камнями. Или это упавшие звезды? Теплый ветерок трепал волосы через полуоткрытое окно. Радио хрипело и разливало по салону хит Beatls «Come together». Скил вел машину и попутно рассказывал о чем-то захватывающем. Я смеялась. Нереально огромная луна, словно головка сыра, прилипла к горизонту и освещала бесконечную дорогу. Меня одолела тревогаточно знала, что скоро начнется кошмар, а так же, что и избежать его опять не получится. Что-то должно произойти страшное и непоправимое. Пугающее дежавю: все это со мной уже происходило. Ручки у дверцы отсутствовали.
Хочешь выйти? спросил меня Скил. И я должна была дать верный ответ. Но как же ты выйдешь, если ты прикована?
Мои руки оказались связаны прочной бечевкой, перетянуты так, что онемели. Кровавая луна в горящем ореоле залила дорогу красным сиянием. Дорога в ад. Билборд на обочине гласил: «Количество жертв растет. Кэт, если вы еще живы, советуем направить запрос по телефону горячей линии, с вами свяжутся в ближайшие сто лет. Приятного путешествия».