Я твердо решила, что буду защищать его и короля, не как любимых мужчин, а как родных, дорогих мне людей, как папу и няню.
Мы молча летели над городом, и только когда вышли во дворе дома Рони, я вспомнила, что не посмотрела списки.
Узнаешь, поступила ли я? попросила Рони.
Он улыбнулся и кивнул, потом прошептал на ухо:
Я подписывал списки, девочка, твое имя на первой строчке. Но ты мне не веришь, вот я и не стал говорить. Я заслужу твое доверие снова, моя девочка. Начнем сначала! Меня зовут Иеронимус Фертейнский. Я не ем младенцев, я люблю одну девушку, но да, янекромант, поклонился Рони.
Таэль Эвернийская, студиоз Королевского Университета Некромантии, прихватив подол синего платья, я изящно присела. Пусть хранит вас Авликая, ваша милость, Иеоронимус Фертейнский.
Храни тебя Авликая, моя девочка, моя Тая, прижал он меня на миг к груди.
Авликая всех разорви! Сейчас он мне был так дорог! Как близкий человек, как брат, которого у меня никогда не было.
Приходилось признать, что я запуталась окончательно и бесповоротно!
ГЛАВА 11 Свадебное платье
К ужину прилетел верхом на серебристом драконе король.
Я рассказала ему быстро и четко, глотая слезы, о юноше, похожем на лисичку.
Он, видимо, уже знал, просто обнял меня осторожно, сказал:
Некроманты не живут долго, сестренка.
Умеет успокоить!
Но я тоже некромант, буркнула я.
Поступила? Поздравляю, думая о своем, рассеянно пожал мне руку король и ушел с Иеронимусом что-то обсуждать.
А няня, глянув на меня загадочно, отвела меня в свою комнатку и достала из большой сумки шелковый сверток.
Дело важное, она развязала ленточки, разложила на кресле невесомое белое платье, это свадебное твоей матушки. Вот смотри, кружевом отделано, может, мода в столице другая, но у нас в провинции выйти замуж в платье матери к большому счастью.
Я примерю? улыбнулась я.
Сейчас няня стала якорем для моего кораблика, бьющегося с ураганом и тонущего среди огромных волн, в страшной буре.
Успокоившись, я надела платье, оно пришлось мне впору, узкая талия, пышная шелковая юбка в пол, кружево на корсаже, открытые плечи. Я смотрела в зеркало и думала о том, что матушки нет давно, но я так на нее похожа, что часть ее осталась здесь во мне.
Колье подходящего нет, намекнула некроманту своему про украшение-то? няня гнула свою линию так же упрямо, как папа.
Нет, я сама найду что-нибудь, я перебрала шкатулку с украшениями.
Но ни жемчуг, ни изумруды, ни рубины не подходили.
Я надела простую цепочку из белого золота и содрогнулась, увидев за собой бледное лицо королевы с горящими фиалковыми глазами.
Я быстро обернулась, но никого, кроме няни в комнате не было.
Зато скользнул в комнату Рони.
Тебе нельзя! закрыла я ему ладошками глаза.
Почему, он взял мои ладошки в одну свою руку и поцеловал.
Сначала в ладонь, потом каждый пальчик.
Платье! Ты не должен его видеть! затрепыхалась я, не испытывая никакой радости от глубокой нежности жениха.
Вот если бы это король касался губами моих пальцев сладко заломило между ног от одной бесстыдной мысли.
Сошьют другое, махнул рукой Рони, прижимая меня к себе.
Нет, уж, ваша милость, няня сверкнула злобно глазами, обниматься будете только после свадьбы, а пока, оставьте мою девочку в покое, ваша милость, будь вы хоть тысячу раз ее женихом.
Рони икнул, кивнул, неловко поклонился, попятился и, задев левой ногой чемодан няни, шмякнулся на пол, нелепо задрав ноги кверху и больно ударившись головой об угол столика.
Я ласково дула на шишку, няня, бурча сквозь зубы про некромантов без стыда и совести, прикладывала к припухлости на голове моего жениха медную монету с профилем короля.
Потом Рони откланялся более удачно, няня упорхнула к себе, продолжая ворчать, а я села напротив окна и начала ждать.
Мое окошко находилось высоко, но что-то подсказывало, что Рони это не остановит. Платье мы решили заказать другое. С этим я была согласна.
Рони появился внизу с какой-то палочкой в руках, но стоило ему поднести ее к губам, как первая же трель восхитила меня. Некромант играл на флейте, и тонкая палочка рассказывала о любви, нежности, счастье и боли.
Ах! Как умел играть некромант! Когда последний аккорд растаял в ночи, я вытерла слезы и поманила музыканта рукой, Рони вскарабкался по лесенке из заклинаний к окну, я помогла ему влезть в комнату, он поцеловал меня, прижал к себе.
Целоваться не хотелось, но стоило закрыть глаза и представить короля, как мне стало необыкновенное хорошо.
Понимаю, ты против того, чтобы я спал в твоей комнате до свадьбы, но мне уютно и спокойно рядом с тобой, между нежными поцелуями сказал Рони, это как возвращение домой, которого у меня никогда не было.
Не болтай, целуй, пропела я, продолжая представлять темные глаза короля и содрогаясь от наслаждения, особенно острого от недозволенности нашего преступного свидания рядом с комнатой няни и спальней отца.
До свадьбы осталось несколько дней, завтра я найму Рамиза, чтобы сшил два платья одно белое, а второе зеленое, на бал святого Франциана. Ты затмишь всех красавиц, Тая, моя Тая.
Я только кивнула. Бал святого Франциана, там я буду танцевать с королем.
Между ног стало влажно и сладко.
Любовная игра, от которой внизу живота вспыхивали искры, продолжалась. Я представляла руки Дэви, его губы, жадные и бесстыдные, а Рони больше не перешагивал установленные нами границы, лаская, целуя, доводя до экстаза, но не посягая на девичество.
Мы уснули в объятиях другу друга. Так нас обнаружила няня, появившаяся, чтобы предупредить о появлении швей-эльфиек, нанятых моим отцом.
Всяческих благ от Авликаи, икнув, произнес Рони, натягивая на свое голое тело одеяло.
И вам того же, ваша милость, скривилась няня, будто съела очень кислую сметану.
Сказать жениху прямо, что она разозлилась, старушка не решилась, зато бросила мне платье, пробурчав, что юные дурочки обжигают крылышки и гибнут, так и не достигнув счастья.
Я поцеловала перпуганного Рони и, кое-как натянув платье, увела няню за собой.
Эльфийские швеитри тонкие светловолосые красавицы с прозрачными крылышками стрекоз и острыми ушками, оглядели меня, пошутили, что любовная игра полезна для нежного цвета лица, и попорхав вокруг краснеющей меня, улетели, пообещав принести заказ к вечеру.
Я слонялась из угла в угол.
Не могла дождаться платьев.
И наконец, эльфийки внесли зеленое платье. Струящийся шелк, расшитый золотыми мелкими цветками шиповника.
Я надела платье и ахнула. Моя кожа засияла, глаза стали ярче, а волосы казались расплавленным золотом.
Как же хочется быстрее показаться всем красавицам двора в этом платье! вырвалось у меня.
Бал святого Франциана через два дня, прозвенели красавицы-эльфийки.
Свадебное платье они не дошили, пообещали, что оно будет готово через несколько дней.
Ожидание превратилось бы в вечность, если бы не Рони, ночевавший в моей постели каждую ночь. Его нежные руки, бесстыдные губы и сладостные прикосновения языка дарили мне наслаждение, превращая звездные ночи в праздники с нескончаемымми фейерверками.
Днем няня заставляла меня перебирать проветривать и гладить приданое из десятка сундуков и чемоданов.
Утро перед балом наступило неожиданно быстро.
Я проснулась со стоном наслаждения, обняла Рони и наткнулась на его ледяной взгляд.
Тая, еще не поздно отказаться, сказал он с трудом сквозь зубы, король женат, но место его фаворитки свободно, как и его сердце.
Рони был бледен, жалок и скован. Его пальцы дрожали, а глаза казались потухшими больными.
Что случилось? удивилась я.
Ты назвала меня вчера «Дэви» три раза, каждый раз, когда тебе было хорошо, Рони смотрел на шелковое одеяло. Ты любишь его? Я вынесу это, король нравится всем девушкам. Но ты полюбила его, потому что онкороль?
«Да будь онжалким бродягой», чуть не вырвалось у меня признание.
Но я видела такую боль во взгляде моего дорогого друга, моего первого верного и нежного любовника, что солгала, не моргнув глазом.
Иеронимус! рявкнула я. Если ты не хочешь на мне жениться, так и скажи! А не выдумывай всякие глупые отговорки!