- Клер Данверс. У меня письмо от Мистера Бишопа.
В главной приёмной все занимались своими деламипара пьяниц были прикованы наручниками к большой скамье, несколько адвокатов наливали себе чашку кофе из большого серебряного кофейника у задней стены.
Все замерли. Даже пьяницы.
Сержант за столом поднял глаза, и она увидела в них усталость и гнев, прежде чем он принял ничего не выражающее, жёсткое выражение.
- Присядьте, сказал он. Я посмотрю, здесь ли он.
Он отвернулся и поднял телефонную трубку. Клер не смотрела как он звонил. Она была сосредоточена на своих внутренних переживаниях. Она опустила взгляд на надпись на свитке, отчаянно желая узнать, что внутрино возможно, если бы она узнала, все стало бы намного хуже.
"Я всего лишь посланник."
Ага, но это вряд ли поможет ей заснуть это ночью.
Сержант за столом говорил тихо, затем повесил трубку, но не вернулся назад к стойке. Видимо избегал ее; она начинала к этому привыкать. Хорошие люди избегали ее, плохих же наоборот тянуло к ней. Это нагоняло депрессию.
Ее тату зачесалось. Она потерла ее через ткань своей рубашки, и напряженно наблюдала за дверью, которая вела в другую часть полицейского участка.
Детектив Хесс вышел примерно через минуту. Он улыбнулся, когда увидел ее, и это причинило ей боль. Скверно. Он был одним из первых взрослых, кто действительно помогал ей в Морганвиллеон и его напарник, детектив Лоув, заступались за нее и не раз. И вот теперь она предает его.
Она затошнило, когда она поднялась на ноги.
Клер. Всегда рад, поприветствовал он ее, и это прозвучало так, будто они правда так думал. Прошу сюда.
Сержант протянул ей бейджик, когда они проходили мимо. Она приколола его к своей и рубашке и последовала за Джо Хессом в большое, обыкновенное помещение. Его стол был в задней части комнаты, рядом с таким же столом, где была табличкой его напарника. Без прикрас. На столах было очень мало личных вещей. Она предположила, что было бы неумно держать тут бьющиеся вещи, если вы весь день допрашиваете озлобленных людей.
Она уселась в кресло возле его стола и он сел рядом, наклонился вперед и оперся локтями о колени. У него было доброе лицо и он не пытался запугать ее. На самом деле, у нее было ощущение, что он пытается облегчить ей задачу.
Как ты держишься? спросил он ее, о том же спросил и Ричард Моррелл. Она задалась вопросом, выглядит ли она разбитой. Скорее всего да.
Клер сглотнула и опустила взгляд на свои руки, на свиток, который она держала в правой руке. Она медленно протянула его ему.
- Мне жаль, сказала она. Сэр, мне так жаль. Она хотела ему объяснить, что в данный момент ей нет оправданий. Она была здесь. И делала то, что Бишоп хотел от нее.
На этот раз она делала это добровольно.
Этому не было оправдания.
Не вини себя, сказала детектив Хесс, и выдернул из ее пальцев свиток. Клер это не твоя вина. Ты ведь понимаешь это, да? Ты не в ответе за Бишопа и за все, что он здесь творит. Ты сделала все, что могла.
Но этого ведь было недостаточно?
Он смотрел на нее еще одну долгую секунду, затем потряс головой и сломал печать на свитке.
- Если кто и облажался, так это Амелия, ответил он. Нам остается только приспособиться и выжить. Каждый день может стать для нас последним.
Он развернул свиток. Его руки не дрожали, а лицо было внимательным. Она поняла, что он не хотел ее пугать. Он не хотел, чтобы она чувствовала себя виноватой.
Детектив Хесс прочитал содержимое, затем отпустил и свиток быстро принял прежнюю форму. Он положил его на свой стол, на вершину покосившейся стопки папок.
Она не могла не спросить.
- Что там?
Ничего такого, о чем тебе нужно было бы беспокоиться, ответил он, но это была неправда. Ты сделала свою работу Клер. Теперь иди и пообещай мне он заколебался, затем сел обратно в свое кресло открыл папку, чтобы показать, что у него много дел. Пообещай, что не наделаешь глупостей.
Она не могла этого сделать. У нее возникло такое ощущение, что после завтрака она уже наделала глупостей, раза три или четыре.
Но она кивнула, потому что это все, что она могла для него сделать.
Он смущенно улыбнулся.
- Прости. У меня много дел, сказал он. Это была ложь; в комнате почти никого не было. Он постучал карандашом по открытой папке. У меня суд сегодня утром. Ты можешь идти. Скоро увидимся..
Джо..
Иди, Клер. И спасибо.
Он хотел защитить ее; она это понимала. Защитить от последствий того, что она сделала.
Она не могла думать о том, как она сможет отплатить ему за это.
Когда она выходила, она чувствовала, что он смотрел ей в след, но когда оглянулась, он опять был поглощен чтением своей папки.
Эй, Клер? С днем рожденья!
Она не заплачет.
Спасибо, сдавленно прошептала она, пока открывала дверь и стремясь убежать от того ужаса, что теперь лежал у него на столе.
Был уже почти час пополудни когда она вернулась в кабинет Бишопане потому, что путь был длинным, а потому, что ей нужно было остановиться, присесть и выплакать свое горе в одиночестве, а затем убедившисьсь, что все следы стерты, она направилась обратно. Если бы она этого не сделала, у Исандры был бы повод поиздеваться. И у Бишопа тоже.
Клер подумала, что все сделала правильно и была спокойна, когда Исандра проводила ее в кабинет. Бишоп стоял там же, где и прежде, хотя третий вампир-незнакомец исчез.
Майкл все еще был там.
Мирнин пытался соорудить сложную конструкцию из скрепок и зажимов, что было его наиболее нормальным способом скоротать время.
Возвращение блудного ребенка, произнес Бишоп. И как детектив Хесс отреагировал?
Нормально, Клер не собиралась давать ему поводов для нападок, но казалось даже это его забавляло. Он прислонился к углу своего стола и скрестил руки, смотря на нее со странной полу-улыбкой.
Он ведь ничего не сказал тебе?
Я не спрашивала.
И откуда в Морганвилле у всех такие хорошие манеры. Бишоп превратил это в оскорбление. Ну что же, ты выполнила свои обязанности. Я думаю, что теперь мне пора сдержать свою часть договора. Он быстро взглянул на Мирнина. Она твой питомец. Прибери за ней.
Как прикажет мой господин. Он поднялся со свойственной ему вампирской грацией, от чего Клер почувствовала себя тучной, глупой и очень медленной, и на некоторое время его пылающие черные глаза встретились с ее. Если он пытался ей что-то этим сказать, она этого не поняла. Пошла вон. У мастера Бишопа есть более важные дела, которые не терпят отлагательства.
Интересна какая? хотелось ей спросить. Отработать свою дьявольскую улыбку? Провести собеседование с новыми приспешниками?
Мирнин пересек комнату и ухватился ледяными пальцами за ее запястье. У нее перехватило дыхание, но он не дал ей времени среагировать; и спотыкаясь, она поплелась за ним по коридору.
Она бросила на Майкла безмолвный взгляд-призыв, но он не мог ей помочь. Он был таким же пленником как и она.
Мирнин остановился только когда их и Бишопа разделяли двое закрытых дверей и примерно миля коридора.
Отпусти меня! выплюнула слова Клер и попыталась вырваться. Мирнин взглянул на ее руку, которую он все еще сжимал в своих бледных пальцах, и удивленно приподнял свои брови, как будто пытался понять, что его рука там делает. Клер дернула еще раз. Мирнин. отпусти!
Он отпустил и сделал шаг назад. Ей показалось, что на долю секунды он выглядел разочарованным, а потом его сумасшедшая улыбка вернулась.
- А ты будешь себя вести как примерная девочка? Она посмотрела на него. Хм-м. Скорее всего нет. Неважно, тогда положимся на твою рассудительность, Клер давай сделаем все, чтобы твоя голова осталась на плечах. Пошли. Я отведу тебя к твоему мальчишке, поскольку наш общий благодетель сегодня в хорошем настроении.
Он развернулся и полы его сюртука взметнулись по воздух. Его ноги опять были грязные и на них красовались шлепанцы, хотя в целом он пах не так уж и плохо. Дешевые металлические четки, которые звенели и стукались друг о друга при ходьбе, и шаркающая походка делали его самым шумным вампиром какого Клер когда либо встречала.
Вы принимаете свое лекарство? спросила она. Мирнин бросил на нее взгляд через плечо, и опять она не поняла, что вообще он означает. Это значит нет?