Значит так, забарабанил пальцами по столу, вот когда выполнишь задание, тогда и поговорим. И гляди мне, если хоть один волосок упадет с головы Аксенова, я лично с тебя шкуру спущу.
На что Никанор поклонился и пошел прочь.
После граф еще с полчаса посидел в кабинете за контрактами. Работа на лесопильне кипела, только в свете последних событий на международном уровне не каждый посредник шел на контакт. Но, так или иначе, дело окупалось, что уже было добрым знаком.
Мисс Митчел? произнес, перед тем как покинуть кабинет.
Да, сэр, та спустя секунду возникла перед ним.
Я в лес. Вернусь через пару часов, подготовь к этому времени ванную и ночную сорочку.
Хорошо.
И заканчивайте уже с этими бульварными романами, с пренебрежением оглядел лицо своей экономки, не пристало женщине вашего возраста рыдать ночи напролет над судьбами недалеких обывательниц.
Сара не нашлась, что ответить. Она была чопорной дамой, любила во всем исключительный порядок, не допускала вольности в поведении или словах, однако имелся у нее небольшой порокстрасть до любовных романов. Мисс Митчел из родного Лондона привезла больше книг, нежели платьев. Труды дорогих сердцу писателей покоились на полках, кои занимали целую стену в комнате Сары. Спустя полгода жизни на новом месте, она успела пополнить библиотеку целым рядом книг русских творцов. Поначалу экономка мало понимала, о чем печалится русская душа, но когда подтянулась в знании языка, даже прониклась.
Когда граф покинул усадьбу, Сара прошлась по кабинету, задвинула гардину, собрала бумаги на столе и сложила в ящик бюро, который заперла на ключ, после чего спустилась в залу. Там, на софе, обтянутой бархатом, под маленькой думкой экономку дожидалась книга. Женщина взяла ее, устроилась поудобнее и окунулась в мир грез и томлений, как выразился Блэр, недалеких обывательниц.
Никанор тем временем отыскал своих сподручных, собрал их в сенях избы, где ночевали работяги.
Выглядели мужики все как один сурово, глаза огнем горели, у тех, что постарше, чернели бороды, в ухе у каждого поблескивало по медному кольцу, только размером поменьше, нежели у Никанора.
Так, прогремел он на все сени. Хозяин велел немедля отправляться в путь. Наказано нам принять господина столичного, да со всеми почестями, и хищно усмехнулся, блеснув на удивление белыми ровными зубами. Все, что при нем сыщете, себе можете взять. Главное, здоровье ему не попортите, иначе ваши шкуры графу на половики пойдут.
И на кой ему ентот франт столичный? молвил самый молодой из всех, за что тут же схлопотал увесистый подзатыльник от соседа по лавке.
Тебе кто разрешал пасть разевать, а? гаркнул другой, с бровями, что аж глаза прикрывали. Когда вожак слово держит, ты молчать должон.
Парень мигом смолк и уставился в пол.
Собирайтесь, казачки-разбойнички, Никанор особого значения не придал выходке мальчишки. Лесом пойдем, а как доберемся до берега, там хлопцы Драгина одежей подсобят.
Это ж столько верст по холодной земле, скривился самый пожилой. И так радикулит одолел.
А кто сказал, что ты с нами пойдешь, Михей, загоготал Никанор. С тебя пса старого проку уже никакого. Сиди на печи, лапы грей.
Вот спасибочки, у того аж отлегло.
Остальные готовьтесь, в ночи выступаем.
Когда разошлись мужики, в сенях остались Никанор да Михей, старик выглядел потрепанным, глаза тусклые глядели на все без особого интереса. Вожак присел около него, похлопал по плечу:
Не нравишься ты мне. Давай к ведунье отведу, она тебе травок каких насоветует.
Не помогут мне травки, Никанор. Чую, близится день.
Не наговаривай на себя лишнего.
Но Михей словно и не услышал, свое продолжил:
Хорошо упырям этим, все им ни по чём, а вот наш век короток, потом помолчал и добавил со злостью в голосе. А ведь предки наши грызли гадов, а теперича что? Службу им служим, спины гнем, да лапы в кровь стираем. И кого ради?
Ты давай, свои мысли при себе держи. Нынче у нас не то положение. Помнишь, как при татарине Кариме было? Жили как собаки облезлые, разбойничали, за что и дохли. Пол стаи потеряли. Этот хоть платит. Плохо разве, что отцы в семьи вернулись?
Прав ты, прав, отмахнулся Михей. Потому и выбрали тебя вожаком. С тобой у стаи будущее есть. А я уж так, по-стариковски.
Ладно, иди-ка ты домой. А к ведунье все ж свожу тебя.
Благодарствую за заботу.
С наступлением ночи мужики под началом Никанора снова собрались, только на этот раз в амбаре, там поскидывали с себя одежду, убрали куда подальше с глаз. Ни одного дохлого али жирного не было, все подтянутые, крепкие, разве что ростом отличались. Вожак вышел чуть вперед, глаза закрыл, а спустя секунду глядел уже по-звериномуволчьи глаза светились в темноте, тогда же тело начало шерстью зарастать, и когти черные полезли. Не прошло и минуты, как в центре амбара стоял огромный волчище, два аршина в холке.
Лязгнул он зубами, тогда и остальные подтянулись. После вереницей пошли вон из амбара, а дальше в лес устремились.
Глава 4
Катя который раз сникла Спасали только хлопоты по хозяйству, да прогулки со Стешей, та уж очень забористо рассказывала о своем женихе, мол извелся весь, до чего хотелось будущую жену ощутить.
Сидели они на лавочке у дома Стеши, семечки кушали, шептались и то и дело смехом заливались.
Я тут давеча баб Вере рассказала о Кольке, думала совета спросить какого, а то ведь снасильничает ирод, совсем проходу не дает, Стефания подсела к подруге поближе.
А она чего? Небось, шум подняла?
Ага, как же. Она мне поведала свою историю. Вот уж никогда бы не подумала, что наша баба Вера такая лихая искусительница была, и снова захихикала. Дед чуть ли не на стенку лез. Она то возьмет и как бы невзначай к нему на коленки ухнется, да еще и поерзает, тот аж испариной покрывался, а когда вместе на речку ходили, так вообще творила срам, дед бывало не выдерживал, бежал в кусты пар выпускать.
Даже думать боюсь, что после свадьбы было.
Что, что свекры аж из дому уходили, лишь бы не слышать стонов да воплей.
Видно, это у вас семейное, улыбнулась Катя. Ты тоже своему покоя не даешь. Жопой-то крутишь, а потом еще жалуешься.
А чего бы и не покрутить? После свадьбы уже неинтересно будет.
Ох, Стешка. Вы друг друга стоите.
Тут не поспоришь, все ж каждой твари по паре. Вот мы и нашлись с Колькой. А к тебе кто-нибудь сватался? Ходил же вроде один
То давно было и, кажется, не правда.
Вот заберет тебя дядька в столицу, а там от женихов отбоя не будет.
Чтобы забрать, ему для начала приехать надо. Мне уже и не верится. И знаешь, если не приедет, переживу. Лидия Васильевна с Семеном Владимировичем очень хорошие люди, меня не гонят, заботятся. Я им очень обязана.
А я прямо вижу тебя в Петербурге, да в роскошном платье в карете. И едешь на бал, где до утра кружишься в вальсе с гусаром, али князем каким. Твоя матушка сил на ученья не жалела, вон какая умная получилась. Это ж как принято говорить, задумалась. А! Утонченная, вот.
Выдумщица ты Какие балы? Какие гусары?
А про князя не сказала, засмеялась белобрысая и конопатая Стеша. Тогда отметаем гусаров и балы, с молодым князем гуляешь по мостовой.
Все-то ты об одном
Ну, извини У кого, что зудит
Катя вернулась к Киртановым к обеду, сменила платье, после пошла к Марьяне, чтобы помочь собрать на стол. И пока они расставляли тарелки, кухарка все охала:
Ну, совсем исхудала, голубушка. Кожа да кости. Тебе еще замуж выходить, детей рожать. А для того силы нужны.
Да ничего не исхудала, посмотрела на себя в отражении подноса.
Исхудала, говорю, и поставила на стол плошку со сметаной. Вот кушала бы сметанки побольше, хлебушка.
Согласна я с Марьяной, вошла хозяйка.
Лидия Васильевна, и вы туда же? нахмурилась Катя.
Вдруг раздался громкий стук в дверь. Женщины спохватились, побежали, Марьяна так вообще запуталась в подоле и наступила на кошачий хвост, отчего животина заорала да вцепилась когтями в юбку кухарки.
Но не успели они за ручку взяться, как дверь открылась. Вошли в дом Киртанов и еще трое, двое работяг несли под руки какого-то господина. Тот всем видом указывал на то, что находится в почти бессознательном состоянии. Стонал, бормотал что-то невнятное, глаза жмурил, за сердце то и дело хватался. Усадили мужики его в кресло и тут же покинули хозяйский дом.