Айман, у меня есть мать, есть страна, друзья, обязанности и я должен вернуться к ним поскорее. И для этого мне надо попасть в российское посольство в Могадишо, если оно не эвакуировано. Сможешь узнать?
Айман кивнул, но сказал, что это займет время.
Парню не терпелось научить меня языку, и он горел желанием продолжить обучение. Мы еще пару часов учили слова, связывая их в простые фразы: мои успехи ошеломили моего учителя. Я еще в теле девушки заметил пару особенностей, тогда сильно меня удививших: ускоренная реакция и отличная память позволили мне в сжатые сроки существенно улучшить знание английского и даже арабского. Если усвоение материала пойдет такими же темпами, то общаться на простые темы я смогу через несколько дней.
Прерываясь только на ужин, я повторял за ним приветствие, общепринятые фразы, названия предметов и местоимения. Выпив чая, после ужина я снова захотел в туалет, но только по-маленькому. Мои попытки выйти во двор мой опекун пресек и притащил деревянное ведро с веревкой вместо ручки. Мне удалось убедить его выйти.
Еще утром Айман дал мне цветастую рубаху-халат, которая одевалась через голову и доходила почти до лодыжек. Хорошо, что парень был ненамного ниже меня. Его отец, дважды заходивший ко мне, радостный, что я смог пару минут поддержать с ним разговор, был значительно ниже.
Следующим утром я себя почувствовал вполне здоровым, поднялся на ноги без усилий, прошелся по комнатушке. Однозначно я поправлялся, дождавшись Аймана и продемонстрировав ему хорошую физическую форму, вышел вместе с ним во двор. Одноэтажные домики мало отличались друг от друга, а мощеная булыжником улица была узкой, две машины не разъедутся. На меня с любопытством смотрели десятки соседей, детишки гоняли мяч прямо по булыжникам. Даже оглянулась пара проходивших мимо девушек, покрытых платками, в длинных платьях.
Несколько тощих кошек копошились в куче мусора в конце улицы, выходившей к пирсу, видному с места, где мы стояли. Сопровождаемый Айманом, я прошел три дома и вышел на площадку перед самодельным деревянным пирсом длиной около ста метров. Без всякой упорядоченности у пирса стояли рыбацкие лодки и катера, начиная с небольшой шлюпки и заканчивая среднего размера одномачтовой шхуной. Здесь стоял запах гниющей рыбы, чайки, пронзительно крича, летали над морем.
Бухтаа это была, несомненно, бухтане менее километра в поперечнике. Ближе к выходу в открытое море виднелись каменные двух и трехэтажные дома, и там, у причалов, качались среднего размера суденышки и даже довольно приличная яхта, крашеная в белый цвет.
Таких улочек, как наша, на которой стояли деревянные и собранные из гипсокартона дома, было порядка двадцати. На рыбацких лодках возились местные жители: одни сгружали улов, другие, видимо, готовились к выходу в море.
Мужчина в выцветшей красной рубахе спросил у моего спутника, кто я.
Это мой брат Алекс, гордо произнес мой названый брат, довольный вниманием к нашему появлению на пирсе.
Тем же путем мы вернулись обратно. Меня со всех сторон окружали запахи пищи, невероятно дразнившие пустой желудок. Если в первые дни я списывал неутолимый голод на свое состояние, то теперь стоило призадуматься, как прокормиться с таким звериным аппетитом. До конца я не восстановился, уже подходя к нашему дому, почувствовал усталость и боль в мышцах ног.
У домика стоял отец Аймана, которого звали Бекмет Нури, с ним разговаривало двое мужчин, в кожаных жилетках на белые рубахи, довольно неприятного вида. Но не их вид привлек мое внимание. За поясом у одного мужчины торчал нож, скорее, мачете в простеньких ножнах, второй же был вооружен револьвером в поясной кобуре, из которого виднелась лакированная рукоятка и часть барабанного механизма.
Я улавливал лишь отдельные слова, но интонация и выражение лиц говоривших ясно давали знать, что пожаловали они не с добрыми намерениями.
Глава 3. Алекс
Мужчинам можно было дать лет по тридцать, но сейчас речь шла о возрасте. Они говорили, все повышая голос, Бикмет, отец Аймана, оправдывался. Старик, увидев, что мы рядом, торопливо закивал, соглашаясь с собеседниками. Такой поворот дела их удовлетворил, и они, также снизив громкость, стали с ним прощаться, не подавая руки.
Мы подошли в тот самый момент, когда они двинулись прочь от дома. До сих пор я видел только очень смуглых людей, но эти двое были черными как смоль неграми. Один из них, скользнув взглядам по мне и Айману, сплюнул, смачно выругавшись. Смысл ругательства я не понял, но понял мой спутник и побледнел от гнева.
Негры прошли мимо и свернули на соседнюю улочку, я же, используя свой бедный словарный запас, попытался выведать, в чем дело и почему они угрожали. Понял немного: Бикмет должен денег за рыбалку или за рыбу. Только после пятой попытки Аймана все мне объяснить до меня дошло, что это обычные вымогатели, требующие денег за возможность промышлять рыбалкой. Также с трудом, после долгих объяснений, до меня довели информацию, что это очень крупная банда пиратов, часть которой не так давно пленил военный корабль.
Мы вернулись в комнату, где продолжили изучение языка.
Несколько последующих дней миновали без особых изменений в диете и распорядке. Вечером Айман ушел на рыбалку, так как в доме не было еды. Его возвращение ожидалось ночью или завтра утром. Меня он не взял, сославшись на мое неполное выздоровление. Сегодня я бродил по поселку, просто здороваясь и пытаясь улучшить разговорные навыки речи.
Не все встречные изъявляли желание проводить время за праздной болтовнейэтих людей кормило море, а оно не любит лентяев. За мной увязались ребятишки, которые выкрикивали разные фразы, передразнивая меня. Так, сопровождаемый этой шустрой оравой, я вернулся к дому Аймана, сделав солидный круг по поселку.
Старые знакомыенегры в потертых кожаных жилеткахснова были здесь, но теперь они не угрожали, а действовали. Негр с бритой головой, сделав захват, удерживал старика за шею, второй, с коротким жестким ершиком волос, нанес удар кулаком в живот и размахнулся для второго, когда я перехватил его руку, преодолев двадцать метров за доли секунды.
Я лишь успел подумать, что у меня реактивная скорость, когда, схватив руку негра, заставил того обернуться. Довольная улыбка скользнула по его губам, и он, без размаха, с разворота выбросил вторую руку, целясь мне в подбородок. Мне показалось, что его кулак летит вечность. Еле заметным движением я отклонился, и негр, промахнувшись, провалился, встреченный коленом в живот. С выдохом он сложился и, как тряпичная кукла, рухнул на булыжную мостовую.
Лысый, отшвырнув от себя старика, одним движением выхватил револьвер и моментально спустил курок. Так это выглядело в его глазах. В моих глазах он зацепился барабаном о край кобуры, сделал несколько суетливых лишних движений, слишком высоко вскинул руку и повел ее вниз, ловя меня в мушку прицела. Я видел, как напрягся его палец, как пошло движение спускового крючка
Времени было столько, что я успел полностью уйти с линии выстрела и, сделав два шага, приблизиться вплотную. Когда дымок вырвался из дула револьвера, мои два растопыренных пальца вошли в контакт с его глазами. С диким криком, выронив пистолет, он схватился за глаза.
Оглянувшись, я поднял небольшую деревянную чурку и опустил ему на голову, не особо напрягаясь. Лысый упал, темя его окрасилось кровью.
Короткошёрстный тем временем совладал со своей болью и ринулся на меня с криком и грацией раненого носорога: при его неповоротливости я мог бы выкурить сигарету. «Блин, парень ведь пообещал сигареты и пропал». Пропустив носорога мимо, подставил ему подножку, давая разогнавшемуся телу попробовать на прочность деревянную опору электропроводов, отозвавшуюся недовольным глухим звуком.
Народ высыпал на улицу. Несколько мужиков боязливо пощупали шею лысого: я перестарался, пульса не было. Второй был жив, и его уволокли прочь. Собравшаяся толпа возбужденно гудела: люди разделились примерно поровну на тех, кто был рад., и тех, кто не рад такому исходу. Бикмет затолкнул меня в дом и со своим младшим братом начал возиться с трупом.
Я пребывал в некоторой прострации. Почему моя реакция настолько превосходила реакцию бандитов? Почему не было ни страха, ни волнения? Не было у меня никаких выдающихся физических данных раньше, да сейчас я не мог похвастаться бугрящимися мышцами.