Но реакция? Она стала еще быстрее, чем тогда, когда я был в женском теле. Движения бандитов я видел словно в замедленной съемке, успевая не только прореагировать, но и даже поразмыслить по этому поводу.
На улице слышались возбужденные голоса. Я мерил комнату ногами, пытаясь понять, что сделал своим поступком: привлек беду или принес избавление. Голоса все громче, и вот уже нестройный хор начинает скандировать:
Алекс, Алекс, Алекс!
Кажется, они хотят видеть меня? Толкаю дверь, выхожу: ловлю взгляды людей, которые приветствуют меня хлопаньем в ладоши и радостными криками. Бикмет становится рядом и кладет мне руку на плечо.
Это мой сын Алекс! кричит он в толпу, которая подхватывает и начинает снова скандировать:
Алекс! Алекс! Алекс!
Замечаю в толпе прохвоста, обещавшего мне сигареты, подзываю его к себе рукой.
Почему у них такая реакция? Чему они так радуются? спрашиваю его, помня, что парень неплохо говорит на английском.
Семь лет деревня платит пиратам дань, и за это время никому в голову не пришло, что их можно прогнать или убить, отвечает мальчишка, радостный, как и все вокруг.
Я вспоминаю, что он обещал принести сигареты:
А слово держать вам тоже в голову не приходило?
Парень смотрит недоуменно.
Сигареты кто мне обещал принести? напоминая я ему.
Он сияет, словно ему сообщили о выигрыше, и извлекает из штанин мятую пачку «Лаки Страйк». Выщелкиваю сигарету и прикуриваю от зажигалки, протянутой мне из толпы: дым заполняет легкие, вызывая кашель. В толпе раздается смех, добрый, ободряющий. Сегодня яих кумир. А что будет завтра, когда нагрянут бандиты, мстить за поруганное пиратское братство?
Бикмет легонько толкает меня в плечо, давая понять, что лучше зайти в дом. Делаю жест пацану-«англичанину», есть что у него спросить. Целый час пытаю его, выуживая сведения о пиратах. Оказалось, это довольно крупная банда, обосновавшаяся в городке Баргаль, что находится южнее, в семидесяти километрах. Половина банды, вышедшая в море три или четыре дня назад, не вернулась обратно. Кто-то из рыбаков видел военный корабль в море, с этим связывают исчезновение части морских разбойников. Но даже оставшиеся тридцатьгрозная сила, против которой рыбаки не выстоят.
А то, что бандиты вернутся за местью, сомневаться не приходилось. Человек так устроен, что, лишь унижая других, он способен возвыситься. Кто захватывает власть при переворотах? Самый кровавый и жестокий, самый гнусный и хитрый. И что он делает, взяв власть? Правильно, избавляется от своих соратников, устраняет потенциальных конкурентов, зачищает поле вокруг себя.
Когда все немного утихло, я вышел прогуляться по поселку. Люди улыбались мне, приветственно махали руками, словно знаменитости. Дважды меня пригласили в дом на трапезу. В первом случае отказался, было неудобно идти к незнакомым. Вторым пригласившим был паренек «англичанин», звали его Рияд, и он был очень настойчив. Родители Рияда были также обрадованы, старик пожал мне руку и долго тряс ее, не выпуская. Мать Рияда быстро накрыла на низенький колченогий стол и пригласила нас к трапезе. Рияд служил переводчиком между мной и отцом, моих познаний в сомалийском было явно маловато.
После еды Рияд принес кальян, поколдовал с ним и протянул мне трубку. Не знаю, как это вышло, но мне кальян понравился до потери памяти. Тепло попрощавшись с этой приятной семьей, вышел на улицу, когда мать Рияда протиснулась к нам и коснулась моего плеча, привлекая внимание. Пробормотав молитву на местном наречии, женщина легко коснулась указательным пальцем моего лба. Мне было смешно, но, видя серьезные лица окружающих, я принял самый невозмутимый вид.
Она благословила тебя, сказал мне Рияд, также молча наблюдавший за странной церемонией.
Все вокруг заулыбались, показывая мне большие пальцы. «В чужой монастырь со своим уставом не лезут, просто сделай людям приятное и улыбнись!» Что я и сделал, и мы с парнем пошли вглубь поселка.
Немного погуляв со мной, Рияд убежал по своим делам, я же вернулся в дом и, отказавшись от еды, завалился спать. Когда проснулся, была ночь: слышался разговор Аймана, что-то радостно рассказывающего отцу.
Я решил подождать, пока он сам не зайдет, было неудобно вмешиваться в беседу отца и сына. Чуть позже я понял причину его радости, когда Айман повел меня во двор: его пожилая мать сортировала рыбу, которой оказалось много.
Это мне награда, что я спас и не оставил тебя в море, рыбак был на седьмом небе.
Ну да, хороший улов, вынужден был я согласиться.
Ты не понял! Такого количества рыбы за один улов не видел никто много лет! Айман крепко обнял меня. И это все из-за тебя.
Ты не забыл о моей просьбе насчет российского посольства?
Настроение у парня изменилось, тень огорчения и сожаления промелькнула на лице.
Не забыл, Алекс. Сегодня позвоню двоюродному дяде по линии мамы, он живет в пригороде Могадишо. Попрошу его съездить в город. Он все узнает, лишь бы там отменили военное положение.
А у вас разве война не закончилась?
Задавая этот вопрос, я втайне боялся, что военные действия в самом разгаре.
Закончилась. И с Эфиопией мир, но каждый месяц идут перевороты, одних смещают, другие приходят к власти. Мира у нас нет больше двадцати лет Даже не знаю, когда мы забудем этот хаос, Айман был искренне расстроен.
Все когда-нибудь заканчивается, философски заметил я сомалийцу, проблемы его страны меня волновали мало, у меня появился шанс вернуть свою жизнь. И всего-то надо добраться до посольства и заявить о пропаже паспорта. Его сотрудники свяжутся с паспортной службой в России, удостоверятся в моей личности, и я смогу попасть домой. Конечно, меня будут проверять и расспрашивать, но после изнасилования в теле девушки, такие «трудности» мне казались пустяками.
В семье Аймана был настоящий пир. Часть улова ушла на продажу, обеспечив семью необходимые продуктами и вещами, остальная жарилась, варилась и сушилась. Я так пропах рыбой, что половина местных кошек, отчаянно мяукая, следовала за мной по пятам, сопровождая меня, куда бы я ни пошел.
Прошло три дня с того момента, как я просил узнать насчет российского посольства в Могадишо. На все мои вопросы Айман отвечал уклончиво, пока мое терпение не лопнуло. Дождавшись момента, когда мы с ним остались вдвоем, я в буквальном смысле припер его к стенке, не давая выйти из комнаты. Убедившись, что ему не уйти от меня и что я могу выйти из себяпоследствия вспышки моего гнева в поселке помнили хорошоАйман сдался:
Нет в Могадишо русского посольства. Уже много лет как нет. У некоторых стран остались представительства, но ваше закрыто. Оно не работает с начала гражданской войны.
Идиот! Как давно ты это знаешь и почему сразу не сказал? я с трудом сдержался, чтобы не врезать по челюсти.
Я надеялся, что ты захочешь остаться с нами, что ты привыкнешь к нам. Родители любят тебя, мы все любим тебя
Айман, слушай меня и запомни раз и навсегда. У меня есть Родина! Есть мать, есть друзья! Мы разные, совсем разные! Ты радуешься рыбе, а живу другими ценностями! После того, через что мне пришлось пройти, мое единственное желаниеэто убраться отсюда и не видеть никого, кроме своих друзей, кроме своей семьи, кроме своего города! Эти ваши пустыни у меня в печенках сидят! Я теперь даже песочницу видеть не смогу, после вашего-то гостеприимства.
Сомневаюсь, что парень понял половину моего монолога, но не понять выражения лица и интонации не мог. Отпустил ворот его рубахи, я успокоился внешне, хотя ярость все еще клокотала внутри. Я выловил главное.
Нет посольства! Это известие окатило меня окатило ушатом холодной воды. Как быть? Что предпринять? Надо успокоиться и подумать. Не бывает безвыходных ситуаций! По крайней мере, не надо бояться, что каждый мужчина захочет уложить меня в постель.
Айман, у тебя есть мобильный телефон?
У отца есть. Он в доме всего один, но в поселке не ловит, надо выехать и подняться на горку Карадюш.
Это далеко?
Парень отрицательно помотал головой:
Совсем близко, час ходьбы если пешком, и потом извиняющимся голосом добавил, у дяди есть машина, однако он не даст. Но мы можем вместе сходить, только попрошу у отца мобильный.