Хвали Богов, Белль, что наша молодая госпожа милосердной оказалась. Эм-м, это интересно. Одеваясь, понтересовалась:
Катария, а молодая госпожа тоже здесь недавно?
Да, где-то месяца три-четыре, она супруга старшего сына нашего хозяинамолодого барона Сейтана фон Лабор. Даже бедняжка не знает, на что согласилась, став женой этого насильника и живодера. Ведь он в первый же день ее приезда, когда она была еще невестой, завалил пьяный в ее спальню и надругался над ней! В это время мы шли к нашей коморке, где были наши спальные места, я даже остановилась, воскликнув:
Боги! Где ж ее родственники? Они куда смотрят? Девушка мотнула головой:
Ее продал сводный брат, сын ее мачехи, дав немного денег в качестве приданного, чтобы по возможности они ее отправили к праотцам. Титул графини тогда перейдет к нему, только молодой господин не дурак и мечтает, чтобы его сын принял титул матери.
А госпожа на сносях?
Да, так говорит ее служанка. Да, размышлений много.
Катария, а каков полный титул госпожи? Подруга пожала плечами:
Точно весь титул не могу назвать, но однажды слышала, как ее называл старый хозяинледи Ванилия Ария графиня де Дриар. В тот день приезжал какой-то присяжный стряпчий, а может какой другой господин законник, кто их знает? Уже открывая двери нашей общей комнаты, я решительно сказала:
Знаешь, мне нужно завтра же незаметно для молодых баронов попасть к госпоже и лично поблагодарить ее за помощь. На что Катария мне ответила:
Утром сходим вместе, заодно пополним запас снадобий, заканчиваются уже.
Удобно улегшись в постели, я думала о том, что мне просто жизненно необходимы знания об этом мире, государстве и поместье, а еще научится чтению, письму на здешнем языке, и в этом мне может помочь только госпожа, другие навряд ли согласятся провести для меня ликбез, если только постельный.
Ночь пролетела незаметно, и рано утром Катария разбудила меня и вышла. Тяжелая работа накануне, баня, снадобья и хороший ужин сделали свое делоспала я крепко, но тело все еще болело, особенно ребра. Рядом с кроватью стоял стакан с отваром и баночка с зеленоватой и приятно пахнущей мазью. Катария позаботилась. Сладко потянувшись, я ойкнула от резкой боли, очевидно, мне до полного выздоровления как до Китая пешком. Морщась, выпила отвар и натерлась мазью, потом накинула платье и вышла на улицу, чтобы застыть в изумлении, потрясенной красотой открывшегося мне вида. Солнце еще только кинуло свои первые лучи на землю, цветы колыхались от легкого чуть прохладного ветерка, из парка и сада доносился птичий щебет. Совершенно очарованная, я шагнула из двери на дорожку, а оттуда на траву, и роса, обильно растекавшаяся по травам и земле, сразу же намочила подол платья. Подошла Катария, улыбнулась, видя мое изумление красотой поместья:
Идем, Белль, нам надо еще на завтрак успеть, девушка взяла меня за руку и потянула за собой. Я шагнула за ней на дорожку к замку, и мое внимание сразу переключилось на здание. Оно было сложено из красноватого камня в четыре этажа, не считая двух башен по краям, огромные окна первого этажа, на других этажах поменьше, но все застекленные, это говорило о достатке. Замок выглядел внушительно, фундаментально, даже грозно, но при всем этом был потрясающ в своей какой-то старинной красоте, это чувствовалось даже на расстоянии.
Катария, как же красиво! проговорила я, проводя рукой кругом. Девушка улыбнулась:
Это поместье называется Рассвет Мира, рассветы и закаты здесь особенно хороши. Замок, парк и сад были созданы несколько веков назад, но хозяин хорошо ухаживает за доставшимся наследством, правда, частично изнутри замок перестроен, а также крепостная стена местами убрана, потом увидишь. Поспешим, пока спят бароны, Катария по скрытой дорожке в обход центрального двора привела меня к черному входу, я, благоговея, осторожно прикоснулась к стене замка, только после этого нырнула в дверь вслед за девушкой.
По винтовой каменной лестнице без перил, вившейся в стене тайного хода с выходами на каждом этаже, мы поднялись на четвертый этаж. На двери, выводящей в коридор, Катария повернула цветок и посмотрела в открывшийся глазок, шепотом сказала мне, стоявшей позади:
Нет никого. Я удивилась:
Так раннее утро же! Господа обычно почивать изволят до позднего утра, мысленно добавив про себя «так в книгах пишут». Девушка хмыкнула и повернулась ко мне:
Ага, только это жена одного из баронов, и он может быть здесь. Хм-м, логично.
А как ты вычислила, что никого нет? Она удивленно повернулась ко мне, будто я должна была это знать:
Так Сайрона, личного лакея барона Райолла, нет в коридоре. Ты ж сама об этом говорила. Госпожа не пускает никого в свои комнаты из мужчин, кроме мужа, и только ночью, а рано утром выгоняет взашей, и тихо хихикнула. На это было смешно смотреть: упирающийся полупьяный Райолл в одних портках падает в руки своего слуги, на него летят его вещи, а на все его вопли и проклятия госпожа ответила громким захлопыванием двери и скрежетом закрываемого засова. Тогда над ним потешались все слуги замка, только, конечно, тайком. На, одень! она кинула мне что-то очень похожее на войлочные следки. Удивленно покрутила это в руках и спросила:
Для чего это?
Чтобы не шуметь и не испортить полы, хозяин запретил заходить без таких тапок в замок, ответила она, надев свои, и помогая мне.
Идем! Ты сама многое мне говорила, а теперь не помнишь? она нажала на ручку двери и шагнула в коридор. «Так то ж говорила Абия, а не я, откуда ж мне об этом знать!»возразила я мысленно и молча вошла следом.
Надо сказать, что замок построен очень удобно, в отличие от наших земных средневековых (была однажды на экскурсии), где можно было заблудиться сразу же, как только войдешь. Коридор был сквозной, через весь этаж, в него выходили двери личных или гостевых апартаментов, а внутри апартаменты могли соединяться тайными ходами, скрытыми в шкафах или толще стен. Кроме всего прочего, имелись два парадных, или, как здесь их называют, главных, хода, и не менее трех черныхдля прислуги. Пол был мраморным и непокрытым, поэтому слуги, работающие внутри замка, должны были носить обувь на мягкой подошве, чтобы не цокать и не нарушать покой хозяев, мне стало понятно, почему Катария заставила надеть войлочные следки. Теперь мы тихо шли к нужным комнатам.
Девушка остановилась у одной из огромных деревянных резных дверей, покрытой розовой позолотой, и тихо постучала какой-то особенной системой стуков, можно сказать, что выстучала мелодию. Послышался шум отпираемого засова, и дверь отрыла приветливо улыбающаяся девушка, жестом приглашая войти. Поздоровавшись, мы вошли в комнаты, и дверь за нами служанка в ту же секунду закрыла и заперла, и кивком пригласила нас последовать за ней. Мы прошли через небольшую комнату в личную спальню госпожи, чему немало была удивлена Катария: ведь раньше она дожидалась снадобий и распоряжений в передней.
Госпожа стояла у окна в утреннем шелковом легком платье, цвета лепестков яблони, удивительно шедшее ей как по цветукожа на этом фоне будто светилась, так и по формеобнимая тонкий девичий стан, струилось легким воздушным водопадом. Никаких тебе корсетов, турнюров или кринолинов, только пышная нижняя юбка из нескольких слоев. Руки облегали рукава в форме фонарик, но только почти до локтя, а дальше просто узкий кружевной рукав. Она обернулась к нам, заулыбалась, увидев меня. Это была стройная беловолосая блондинка от природы, такого цвета не создашь никакими химическими красками для волос. Локоны были частью собраны, частью рассыпаны по плечам, огромные голубые глаза, опушенные длинными ресницами, идеальная ровная белая кожа, которую чуть тронул загар. Мы присели в поклоне и дружно произнесли: «Доброе утро, госпожа». Она достоинством кивнула:
Доброе утро, обратившись к личной служанке, сказала, Аннария, приготовь мне завтрак, пусть Катария тебе поможет, я хочу поговорить с Абией наедине. Девушки присели в поклоне и сразу же вышли, плотно закрыв дверь, а госпожа кинулась ко мне, обняла: