Тимира хмурится и дергает за рукав своего неверного поклонника. Тот краснеет еще сильнее и даже начинает заикаться.
Невинные забавы бесконечно тягучего провинциального дня.
Тимира берет Гайла под руку и ведет дальшемимо отставного генерала, присевшего на скамью у фонтана, мимо портового начальника, еще вчера оставившего у ее окна пышный букет мелких розочек нежнейшего кораллового оттенка. Мимо беседки, где любуется морскими видами приехавший к невесте столичный студентвот уже которое его письмо с признаниями она вновь оставила без ответа. Студенту не светит даже легкий флирт с полноценной столичной магиней, но он поначалу понадеялся, что осчастливит своим вниманием опальную, а потом попался в сети.
Каждый из поклонников уверен, что другой добился всего того, в чем она отказала именно ему. И Тимира не переубеждает их.
Гайл тревожно наблюдает как провожают ее взглядами все мужчины от двадцати до пятидесяти на этой аллее и так волнуется, что дерзко спрашивает:
Правда ли, что вчера вы принимали у себя в гостях господина Рохара?
Увы, на вчерашний вечер у меня не было ни одного приглашения, так что пришлось, чтобы развлечь себяпритворно вздыхает Тимира.
Но вечером! Господин Рохар у него такая репутация! Вы слышали, что онГайл понижает голос:Контрабандист?
Ну конечно, иначе зачем она приглашала его к себе? Ради сладостей из медовой дыни и россыпей китайского фарфорового жемчуга. Ради этого можно было и потерпеть его общество, но терпеть не пришлосьгосподин Рохар оказался весьма остроумным и интересным мужчиной. Пока тоже не завел свою шарманку: «Несмотря на то, что вы»
Как во всех этих людях уживается одновременно и унизительное это отношение к ссыльным как к неполноценным, и желание прикоснуться к ним, и какое-то неестественное преклонение, Тимире совершенно непонятно.
Аллея кончается площадью перед пассажирским пирсом. Сегодня прибывает корабль из столицы, и даже убогие ренегаты-маги не могут отказаться от такого развлечения. В этом городе не так много интересного, и большинство туристов в ярких нарядах сойдут на берег всего на несколько часов. Просто чтобы убедиться, что Ильдаум, окраина страны, и вправду так скучен, как говорят о нем в столице. Некоторые захватят чемоданы и поселятся в пансионатахкто-то для того, чтобы совершенно точно проверить каждый скучный уголок города, другиечтобы и вправду отдохнуть и полечить нервы неспешностью провинциальной жизни.
Летом гостей больше, хотя Тимира не понимает, какой толк ехать из жары в еще большую жару. Зимой совсем мало. Но сейчас осень, начало бархатного сезона. Цены в пансионатах как раз снизили на той неделе, и с корабля выпархивает добрых два десятка юных девушек в разноцветных ярких платьях. Гувернанткам, учительницам, нянькам, сиделкам по традиции дают отпуск именно в эти дникогда жилье и еда им уже по карману, а море еще не успело остыть и можно купаться.
Тимира переглядывается с Гельтой, Амиром, Карсом, Лией и Фелисойдругими магами. Это будет весело. Соревноваться с местными повесами за внимание девушек, привязывать их к себе, развращать слухами, дружить и перетягивать как канат на ярмарке. Развлекаться. И между делом не давать ловеласам испортить милашек по-настоящему. Недели на две, а то и три писем по утрам станет намного больше, они станут пахнуть ландышами, вербеной, лимонником и другими нежными ароматами, захваченными из дома в маленьких рекламных флакончиках.
Но тут на трап выходит грузный господин в цилиндре и на тонких ножкаха между этими двумя явлениями у него огромное раздутое как воздушный шар пузо, обтянутое траурно-черным сукном костюма,и взгляды магов скрещиваются как мечи.
Господин Фестер, прозванный Хароном. Тот господин, чьи пьяные речи и развязные утешения слышал каждый из них. Тот господин, которому они добровольно отдавали захваченные впопыхах волшебные кристаллы, порошки и серебряные звезды, потому что он уверял, что на месте они им не понадобятся. Господин, который каждому первому снится в кошмарах.
Тот, кто всегда сопровождает магов в ссылку.
Стало быть, сегодня у них новенький.
В тот момент, когда нога в модном сапоге с обвившимся вокруг голенища серебряным драконом ступает на берег, мир вокруг будто замирает. Невольно, случайно, вообще не сговариваясь, ссыльные маги распределились по площади так, что образуется почти завершенное кольцо. Они стараются держаться подальше друг от друга, но получаетсяждут прибывшего, и его шаг вперед замыкает их круг. Все вокруг тускнеет, и магия словно цепная молния оббегает всех семерых, связывая между собой.
Это иллюзия. Они лишены права объединяться, они просто не потянут такую энергию. Но как-то, на каком-то ином уровне, это все равно происходит. Прохожие кажутся вырезанными из картона фигурами, призраками, рассыпающимися статуями из песчаника. Живые здесьтолько они.
Он молод. Едва ли ему исполнилось тридцать, а если и да, то совсем недавно. Он одет в черное и увешан россыпью амулетовони прикреплены на груди, на плечах, на запястьях, свисают с пояса, вплетены в цепь, тянущуюся через бедра, сверкают в кольцах на пальцах и десятком серег в ушах. Значит, он уже прошел Экзамен, когда чем-то заслужил свое наказание. Это не редкость, хотя чаще всего в ссылку попадают только припозднившиеся с Экзаменомименно они хуже всего контролируют силу, накопив ее с возрастом и не сумев удержать в самый острый момент.
Кожаная жилетка, штаны с чешуйчатыми вставками, то ли и правда драконьими, то ли на редкость искусной имитацией, пластины на груди из тонких изогнутых камней. Все это выглядит очень стильно, но главноепо-настоящему помогает в серьезной магии на рубежах или в армии.
Но он слишком молод для настоящего боевого мага. И дерзок. Даже сейчас, в миг наивысшего позора для мага, глаза остро и нагло смотрят из-под спутанных черных волос, падающих на лицо.
И тонкий шрам на шее. Его не видно издалека, но всем присутствующим ясно, что он там есть, потому что иначе быть не может. И он не закрыт ничемТимира поднимает руку и касается лавандовой ленты на горле, Амир непроизвольно дергает шейный платок, Карс поводит головой, как будто стоячий воротник его душит, а Гельта справляется с собой и вовремя опускает руку, перебирающую жемчужины на длинном ожерелье, намотанном в несколько оборотов.
Какой-то истинный садист придумал делать ограничитель магии в виде почти невидимого ошейника-шрама. Чтобы не забывали, чтобы помнили, что они на вечном поводке. Чтобы чувствовали как он их душит каждый раз в тот момент, когда в ином случае магия их стихии плеснула бы океанской волной, расколола бы землю трещинами, закрутила бы вихрь или разожгла огненное кольцо.
Все они чувствуют это унижение каждый день и час. Все они обзавелись своими аксессуарами еще в столице. А этотприехал напоказ.
И поэтому они уже его ненавидят.
Он делает наконец второй шаг и встает рядом с Хароном, заткнув большие пальцы за ремень. За ним выносят тяжелые, окованные черными полосами железа, сундуки. Харон оглядывается и кивком подзывает Гайла. Тот едва не срывается с места, но вовремя вспоминает о Тимире. Увы, его отца-мэра тут нет, а значит, это он должен поздороваться с надсмотрщиком и поприветствовать нового жителя. И взять с собой спутницув эту секунду уже поздно прощаться. Гайл и Тимира вместе, под руку, как благонравная пара, идут к трапу, нарушая безупречный магический круг, которого тут не видит никто кроме магов иХарона.
Здравствуйте, господин Ха Фестер,оговаривается Гайл и густо краснеет.
Тимира хихикает про себя. Успела она испортить мальчика, успела. Харон переводит на нее негодующий взгляд.
Здравствуй, молодой Гайл,он не показывает своего гнева.Прошу тебя передать отцу, что сегодня на ужин в мэрии прибудет новый поселенец.
Он поворачивается к черноволосому, но тот уже в упор разглядывает Тимиру. Как будто ему никто не объяснил, что это запрещено. Как будто его не учили этике ренегатов.
Это господин Иржи, ваш новый гражданин. Поживет пока в пансионате на горе, а когда схлынет поток туристов, подыщем ему что-нибудь поуютнее.
Пансионат на гореэто рядом с Тимирой. Она сама там провела первые недели в Ильдауме, а потом нашла комнату у госпожи Ритто.