О, сказала она, разочарованная.
Он улыбнулся ей:
Позвольте отвести вас туда. Если совещание ещё не началось, то она сможет найти время поговорить с вами до его начала.
Идти было недалеко, и вскоре она оказалась у дверей в зал совета. Её брат, Коналл, стоял снаружи на страже вместе с одним из обычных дворцовых стражей. Бенчли зашёл внутрь, чтобы уведомить Роуз, а Айрин осталась ждать.
Что ты тут делаешь? спросила она у брата.
А на что это похоже? ответил Коналл. В броне, состоявшей из позолоченной по краям кирасы поверх кольчуги, он имел застенчивый вид. Грудь кирасы была украшена королевским гербом.
Айрин критически осмотрела его с ног до головы:
А тебе разве не положено иметь на груди герб Камерона? Ты же не дворцовый стражник.
Коналл зыркнул на неё:
Отец так и не дал мне броню с нашим гербомно это не важно.
У нас есть специальные накидки поверх доспехов, парировала Айрин. Тебе следует носить одну из них поверх этой брони, представляя нашу семью.
Почему тебя это так сильно волнует? спросил Коналл, раздражаясь.
Стоявший рядом с Коналлом стражник изо всех сил притворялся, что не слышит их, но было ясно видно, что ему не по себе. Айрин было плевать:
Дворянин должен носить свой собственный герб, даже на службе Королевы. ТыКамерон.
Ямладший сын графа, сказал Коналл. Яне наследник. Формально, яникто.
Тымой брат. Разве это ничего для тебя не значит? Ты что, теперь стыдишься своей семьи? Айрин начала закипать, но прежде, чем она успела сказать что-то ещё, двери открылись, и Леди Роуз вышла наружу.
Ты что, пришла только для того, чтобы меня позлить? спросил Коналл.
Отец сказал мне, чтобы я передала тебе возвращаться домой, солгала Айрин. Он тебя уже больше недели не видел. Ты вообще думал о том, каково ему сейчас? И каково мне? Её голос постепенно повышался в тональности и громкости.
Роуз положила ладонь ей на плечо:
Давай поговорим где-нибудь в другом месте, Айрин. У меня мало времени. Она покосилась на Коналла. А спорить с братом ты сможешь и позже.
Айрин последовала за ней по коридору, на ходу оглянувшись через плечо, чтобы одарить брата злым взглядом. Роуз открыла дверь, которая вела в маленькую прихожую, и предложила ей сесть:
Как ты держишься?
Айрин сделала глубокий вдох, жалея, что не может имитировать идеальное самообладание Роуз:
Тебе нужно вернуться, наконец сказала она.
Роуз выгнула бровь:
Это отец послал тебя, чтобы сказать это мне?
Заёрзав, Айрин уставилась на выложенный плиткой пол:
Нет.
Тогда почему ты это говоришь?
Потому что это правда, сказала Айрин, позволив фрустрации прозвучать в её голосе. Всё разваливается. Никто ни с кем не говорит. Мойра куда-то запропастилась, Мэттью почти всё время сидит взаперти, а Коналл здесь, притворяется героем. Это неправильно!
Роуз одарила её печальной улыбкой:
Ты скучаешь по Кариссе, не так ли?
Нет. Да. Не в этом дело! Ты что, не слушаешь? Я волнуюсь за Папу. Ему нужна помощь, ответила она.
Глубоко вздохнув, Роуз ответила:
Айрин, после таких событий, как смерть твоей матери, люди часто справляются с горем по-разному. Я знаю, что сейчас кажется, будто настал конец света, но всё станет лучше.
Айрин больше не могла сдерживать свои чувства, и слёзы потекли по её щекам:
Мы что, совсем теперь тебе безразличны? Ты нам нужна! Это неправильно. Папа едва не убился вчера, делая что-то глупое. Ты нужна ему. Почему ты не хочешь вернуться?
Подавшись вперёд, Роуз взяла её за руку, и похлопала по щеке:
Ты знаешь, что ваша семья мне небезразлична. Веришь или нет, я сейчас очень упорно работаю, пытаясь помочь твоему отцу. У него много врагов в столице, и ему нужно, чтобы я выяснила, что они замышляют. Затем она помолчала, и продолжила:И к тому же, я не думаю, что он сейчас хочет меня видеть. Ему больно, и от моего присутствия ему лишь станет хуже.
Это неправда, возразила Айрин.
Почему бы тебе не пожить здесь, с Кариссой, несколько дней? предложила Роуз. Она была бы рада тебя видеть.
Нет, проворчала Айрин. Ты должна вернуться домой. Она так сказала. Пожалуйста!
Роуз нахмурилась:
Кто это сказал?
Айрин прикусила губу, не зная, как ответить.
Кто это сказал, Айрин? снова спросила Роуз.
Мама! выпалила она.
На миг поддавшись чувствам, Роуз промакнула её глаза рукавом своего платья:
Ох, Рэнни, я знаю, что это трудно, но ты должна быть разумной.
Она правда это сказала. Клянусь! настаивала Айрин. Я её видела. Она сказала мне передать тебе, что будет преследовать тебя до конца твоих дней, если ты не вернёшься, и не вернёшь моего папу в форму, пинками.
У Роуз заблестели глаза, но она улыбнулась в ответ на ремарку Айрин:
Действительно, она бы так и сказала. Ты видела это во сне?
Да, но это было взаправду! Это правда была она. Она сказала, что некоторые сны важнее, чем реальная жизнь, объяснила Айрин.
Встав, Роуз обвила Айрин руками, и крепко обняла:
Ты очень скучаешь по ней, так ведь?
Айрин продолжила спорить, но Роуз была неумолима. Несколько минут спустя появился Бенчли, чтобы предупредить их, что Королева должна была вот-вот появиться, и Роуз удалилась. Уходя, она пошла на одну уступку:
Я скоро вас навещу, Рэнни. Не волнуйся.
* * *
Когда Роуз вернулась в зал совета, она окинула комнату будто бы небрежным взглядом. Грэгори, Герцог Кэнтли, сидел, дружески беседуя с Графом Малверном, в то время как Тирион, похоже, развлекал Графа Балистэйра и Графа Эйрдэйла забавной историей. Лиманд, ПринцКонсорт, сидел молча, не участвуя ни в каких разговорах. «Не удивительно», подумала Роуз, «он никому особо и не нравится».
Она пересекла комнату, и на ходу впитывала своё окружение, подмечая детали. Это было давно въевшейся привычкой, которую она выработала под руководством отца, быстро превзойдя его в этом искусстве. Она почти подсознательно подмечала одежду дворян, их выражение во время разговора друг с другом, и на чьи лица они смотрели, когда молчали.
Всё это выдавало ценную информацию, часть из которой была выставлена на показ, в то время как другую люди намеревались оставлять при себе. Важно было различать эти два вида. Искусные в этой игре люди могли притворяться, что непреднамеренно что-то раскрывают, чтобы ввести в заблуждение.
Собравшиеся в этой комнате люди были самыми могущественными дворянами Лосайона, и были хорошо обучены искусству политики и дипломатиино никто из них не мог сравниться с Роуз Торнбер, когда дело доходило до восприятия скрытого.
Уорд приватности защищал их от подслушивания, но не мог скрыть их от проницательного взгляда Роуз. Магия была полезна для многих вещей, но в конечном итоге важнее всего был человеческий интеллект, когда дело доходило до сбора и понимания информации.
Три стула были заметны своей пустотойони принадлежали Ланкастеру, Трэмонту и Камерону. Отсутствие Трэмонта было старой проблемой. Земли покойного Эндрю Трэмонта были опустошены шиггрэс, и до сих пор остались незаселёнными. Хотя титул по-прежнему был доступен, его никому не отдали, поскольку в данный момент он не стоил и ломанного гроша.
Отсутствие Ланкастера было делом более тревожным. Это место занимал брат Королевы, Роланд, пропавший несколько недель тому назад вместе с самим Ланкастером.
Место Графа ди'Камерона пустовало более десяти лет, поскольку Мордэкай в общем и целом пренебрегал Советом Лордов. Его отказ присутствовать на заседаниях начался после его публичного унижения, когда его высекли за участие в разрушении земель и жителей Трэмонта. Это уже делало его непопулярным, но тот факт, что Королеве его мнение до сих пор было важнее всех членов совета вместе взятых, вызывало у них ещё большую обиду.
Тирион заметил её появление, и подошёл поговорить с ней до того, как она успела занять своё место. В отличие от других дворян в помещении, он воздерживался от чрезмерной вышивки и украшений в своём одеянии. Архимаг обходился простыми льняными штанами и жилетом из мягкой кожи, надетыми поверх свободной белой рубашки. Он также оставил незастёгнутым непозволительное количество пуговиц, выставляя напоказ мускулистую грудь, покрытую экзотическими татуировками.