Достали. Все достали.
Я скосил взгляд на Люсьена. Голову поворачивать не рискнул:
Ну они же купились.
Однозначно. Но вы рискуете
С чего бы это? Проклятье есть? дождался его кивка. Своих подданных они теряют ежегодно? снова кивок. А я могу, разумеется, не просто так, обезопасить их пребывание в Малее. И кому какое дело, если это проклятье создал я?
Советник подавился следующим вдохом, не найдя, что ответить:
Если они узнают
Твоя задача как раз и заключалась в том, чтобы василиски не узнали.
Я все сделал, почти яростно сверкнул мужчина глазами.
Тогда беспокоиться не о чем.
Кто отправится снимать «проклятье»?
Белый.
Страж, стоящий сбоку от меня, утвердительно кивнул.
То есть как?
О, еще чуть-чуть, и глаза советника вылезут из орбит:
Но Это же Он же только три месяца у вас?
Из Белого хороший шут, улыбнулся я, в какой-то степени даже жалея Люсьена. Капа[2] в баре.
Вампир рывком открыл шкаф, зазвенела посуда. Нервные у меня советники какие-то стали. Надо что-нибудь принять от головы. Ага, топор, например. Очень действенное средство. Не сдохнухоть развлекусь.
Это неразумно.
Люсьен!
Простите, князь, вампир покаянно склонил голову. Мой разум помутился, видимо, из-за капы.
Разумеется, я предельно осторожно кивнул. Белый, надеюсь, наши гости из Шхассада останутся довольны пребыванием во дворце.
Соответствующие распоряжения отданы. Но, боюсь, фина[3] Аделли в этом вопросе незаменима, какой же все-таки гнусавый у стража голос.
А кто давал тебе разрешение бояться?
Как же бесит этот новенький.
Я начал сворачивать свою силу, цедя стихию по капле. Страж захрипел, зашатался. Ну, аки дубок неокрепший. Прелесть.
Н-никто, выдавил парень, кровь окрасила белую маску. Простите, мой князь.
Прощаю, я оставил в покое нашу общую жажду.
Послы, как и обещали, появились в дверях кабинета ровно через оборот. Хмурые, но с договором, полностью соответствующим моим условиям. Теперь и василиски у меня в долгу. Долго же я пытался их прижать.
Еще оборота четыре я провел в своем кабинете, выслушивая бесконечное и однообразное нытье советников.
Князь, поверьте, я знаю, о чем говорю. Этот визит упрочнит наше положение, нельзя отказываться от приглашения горгулий, соловьем разливался Ироим, пока я тихо свирепел.
А по пути неплохо было бы заехать к троллям, всего на несколько дней. Союз с ними очень выгоден. Вот, смотрите, у меня все в расчетах, перед моими глазами возникло несколько листочков и два литкралла.
Да какие поездки!? заорал советник по делам княжества. Князь должен в Долаклаве через два сумана[4] открывать новый порт.
За-дол-ба-ли! Я поднялся и, обогнув орущих друг на друга советников, направился на выход.
Но куда же вы, князь? послышалось за спиной возмущенно-недовольное.
Головы рубить, бандитов вешать, налоги собирать, к горгульям, троллям и в Долаклаву, проворчал я под нос.
Так мы все-таки повышаем налоги? радостный голос Блеза заставил заскрипеть зубами.
Нет! рявкнул я. Трахаться я иду! Тра-хать-ся! Пусть лучше придворные дамы отлюбят меня, чем вы, и схватился за ручку двери.
Жениться ему пора, долетел в спину тихий испуганный шепот.
Ага, уже бегу.
Конечно, ни к каким придворным дамам я не пошел. Заперся в лаборатории, где, собственно, и обнаружилась причина моей головной боли и дурного настроения. Вчера, оказывается, вместо заживляющего я влил в себя полбутылки обеззараживающего. Ну, не помер, и ладно.
Вот кто бы еще убрал тот бардак, что я здесь навел Нет, можно, конечно, приказать слугам, но это чревато последствиями. Помню, появилась во дворце новенькая служаночка, и, видимо, девочку забыли предупредить, что лабораторию лучше обходить десятой дорогой. В общем, убралась вампирша тут замечательно, настолько, что я потом еще месяца три натыкался на оставшиеся от нее ошметки. И кто просил переставлять мои колбы?
Ладно, это все неважно. А важно, что послы, скорее всего, уже завтра уберутся восвояси, а как снять мною же наложенное проклятье, я пока так и не придумал.
Убравшись, выпрямив клетку и выкинув в коридор дохлого упыря, снова окунулся в работу. Но никакие проверки, никакие манипуляции с раствором желанных результатов не принесли. За те пять оборотов, которые я провел в лаборатории, решить задачу не удалось.
Твою мать!
Очередная склянка отправилась в ящик.
Очевидно, к завтрашнему дню найти способ снять гребаное проклятье я не смогу. И что делать? Ну не ехать же с василисками, в самом деле.
Кристоф, в двери показалась голова Черного. Уже вечер? Оборот остался, ты бы себя в порядок привел, что ли.
Оборот до чего? Снова какие-то послы? я про кого-то опять забыл?
Сегодня Безымянная ночь.
Выругавшись сквозь зубы, нехотя поднялся на ноги.
Послов предупредили?
Предупредили. Но, по-моему, чешуйчатые так и не поняли. Я к делегации охрану приставил, страж шел следом.
Хорошо. Белый где?
В город ушел.
Может, сдохнет там по-тихому, с надеждой пробормотал я под нос.
Но Тивор услышал:
Чем он тебе не угодил?
Это иррациональное, пожал я плечами.
Ты в этом году слишком расточителен, этот уже пятый.
И что? Мальчишка сам вызвался. Пусть терпит. Кто во дворце?
Да почти все съехались. Сколько?
Не знаю, но недолго. Проблема с василисками все еще не решена, я почти закончил одеваться, остались только корона и меч.
Не понимаю, зачем ты вообще во все это влез. Нормальные соседские отношения были. А теперь? Тивор нахмурился и скрестил руки на груди.
А теперь Альярмой должник.
Ты сумасшедший.
Нет, просто гений. И хватит уже об этом.
Ты дерганный в последнее время. Как тьма?
Пока держу. Но сегодня Безымянная ночь: упырь его знает, какая будет реакция, мы направились к большому залу. По идее, около сумана.
Плохо. Белый не готов еще.
Парня этому учили. Так что это проблемы парня, быстрее отмучается.
Я нацепил проклятую маску, и слуги распахнули двери. Галдящий зал замер, затих. Все присутствующие, как единый организм, склонились в глубоком поклоне. Ну да, это сейчас они покорные и послушные, а к середине ночи здесь все утонет в крови и сексе. В Безымянную ночь дворец превращается в высококачественный дорогой бордель.
Забавные все-таки существазнать. Такие чопорные, так стремятся соблюдать видимость приличия Но стоит, как ни странно, надеть на них маски, создать легкую иллюзию свободы, и наружу выползает истинная натура. Они становятся такими же беззаботными, безалаберными и неосмотрительными, как дети. Сами бегут в клетку.
Растянув губы в улыбке, я подошел к трону, схватив за руку первую попавшуюся вампиршу.
Почтенные фины и де-фины, обратился я к разряженной толпе, свободная ночь укрыла Бирру, размыла очертания и запутала дороги. Священная ночь разлила в воздухе густой дурман свободы. Она скрыла ваши лица и стерла имена. Так пусть же те, кто хочет любить, любят; пусть же те, кого мучает жажда, утолят ее. Пусть льются вино и кровь, пусть звучит Патира[5]!
Я развернул девушку к себе. И кто тут у нас? Сета. Ну пусть будет Сета. Клыки легко вошли в горло вампирши. Один глотоккровь побежала по венам, тьма внутри довольно заурчала, а Сета вцепилась в меня, как дворняга в кость. Девушка разжимать объятия не хотела ни в какую, так что пришлось чуть ли не оттолкнуть ее. Толпа взорвалась криками и улюлюканьем. Началось. Я опустился на трон, прикрывая глаза. Сета, слегка покачиваясь, скрылась в толпе.
Похоже, все-таки ошибся. Осталось меньше сумана.
Выбери себе девочку, шепнул Тивор спустя оборот.
Ты будешь ржать, но у меня зверски болит голова.
Черный прищурился, а потом действительно заржал. Что и требовалось доказать.
Ну так выпил бы что-нибудь.
Не поможет, это побочный эффект обеззараживающего. Яв лабораторию, приведи мне кого-нибудь лучей через пятнадцать.
Предпочтения? Может, Сету?
Давай Сету, мне без разницы, поспешил я к выходу. Запах секса раздражал, страсть, разлитая в воздухе, отвлекала.