И тут же кинулась меня обнимать.
Я так за тебя рада, Иви! Что ты жива, и твой браттоже! Мы волновались! Вот только
Что?
Друзья переглянулись. Вернее, это сделали Итан и Мелания, Ливентия рассматривала свои руки в замшевых перчатках, поверх которых сияли кольца с изумрудными стрекозами.
Да говорите уже! не выдержала я.
Эти простофили боятся тебя волновать, отчеканила южанка, оторвавшись от созерцания украшений. Ринг так и не очнулся. Он вышел из Мертвомира и провалился в забвение. Леди Куартис не знает, как его пробудить.
Я похолодела. Значит, вот о каком пациенте волновалась целительница!
Мы не знаем, что делать, Иви! жалобным шепотом оповестила послушница.
А что мы можем сделать? осторожно начала я.
Мелания снова переглянулась с Итаном и с жаром выдохнула:
Надо что-то сделать! Мы должны ему помочь!
Ливентия презрительно скривилась и снова сосредоточилась на своих сверкающих кольцах, явно давая понять, что уж она-то точно ничего делать не собирается.
Вообще-то я рассчитывала на беседу в тепле, Иви, слегка обиженно сказала она, с намеком поглядывая на окна моего дома. Хотела лично поздравить тебя и февра Стита с благополучным возвращением из Мертвомира.
Я помрачнела. Что ж, теперь понятно, как Ливентия оказалась в этой компании. Не ради меня, ради Кристиана!
А у меня есть чем согреться, заговорщически произнес Итан, вытащил из-под плаща фляжку, отвинтил и сделал глоток.
Южанка изумленно всплеснула руками, Мелания снова покраснела.
Ты притащил хмель и думаешь, мы будем с тобой пить? Да ты сбрендил, Итан, отрезала Ливентия.
А я не откажусь, произнесла я скорее для того, чтобы поддержать сконфуженного парня. Хотя и согреться не мешало бы, за время прогулки я изрядно продрогла. И пока южанка и послушница таращились, не веря, я выхватила из рук Итана фляжку и сделала большой глоток.
Во рту взорвался огненный смерч и понесся, гудя, по венам. Я закашляла, из глаз хлынули слезы.
Что это? отдышавшись, с трудом произнесла я.
Косорыловка, усмехнулся Итан.
Говорящее название, откашлялась я. И с удивлением поняла, что мне стало гораздо теплее, легче и как-то радостнее. Свинцовые тучи показались довольно красивыми, ветер больше не колол щеки, а серый день заиграл красками.
Вот это да! Отличная штука! воскликнула я. Мелания, ты должна это попробовать!
Да? засомневалась послушница. Мы с Итаном истово закивали.
Мелания вздохнула, осенила себя святым знаком и смело глотнула из фляжки. Откашлялась, вытерла слезы и широко распахнула глаза.
Кажется, еще немногои я воочию увижу святую Ингрид! Волшебный напиток!
Идиоты, прошипела Ливентия, кутаясь в белый мех своего плаща. Даже не надейтесь, что я попробую эту гадость.
Я думаю, нам надо спасти Ринга, заявил Итан и икнул. Он наш друг. Мы должны его вернуть!
Точно! загорелась Мелания. Идем! Я знаю, как незаметно попасть в лечебницу.
Я возвращаюсь домой, буркнула Ливентия, но почему-то пошла вслед за нами.
По дороге мы еще пару раз приложились к заветной фляжке, с каждым разом убеждаясь, что идея спасти Рингапросто восхитительная. Ливентия плелась за нами, ноя, что мы совершенно утратили здравый смысл, разум и репутацию. И если на двух идиотовИтана и Меланиюей в целом наплевать, то от меня южанка не ожидала подобной глупости. Видимо, Мертвомир все же пагубно повлиял на мой разум!
Я отмахнулась от ее причитаний, велев вести себя тише. Мы как раз прошли узким коридором, миновали несколько рабочих помещений, поднялись по шатающейся лестнице и оказались на знакомом мне врачебном крыле. Густой аромат мазей, притирок и настоек уверил, что мы на верном пути.
Мелания вдруг встала посреди коридора и ахнула.
Ой! Я не спросила, в какой палате находится Ринг!
Я схватила ее за рукав и потащила за собой:
В двенадцатой. Шевелитесь!
Озираясь, мы пробежали по коридору и толкнули дверь с нужным номером. Нам повезлосиделки внутри не оказалось.
Обстановка комнаты была аскетическойузкая кровать, пустой стол, стул, шкаф со стеклянными дверцами, на полках которого блестели пузырьки, склянки и белели бинты.
Ринг лежал совершенно неподвижно, с закрытыми глазами.
Его мощная грудь была наполовину прикрыта простыней и почти не вздымалась, словно парень даже не дышал. Загорелое раньше лицо казалось восково-бледным в свете единственной лампы на столе. Черные волосы кляксой выделялись на фоне серой подушки.
Мы застыли, пораженные. Ринг казался мраморной статуей самому себе. Ни жизни, ни движения, ни дыхания.
Что нам теперь делать? прошептала Мелания.
Расходиться по домам, мрачно буркнула Ливентия, которая почему-то все еще была с нами. Я говорила, это дурная затея
Веки Ринга дрогнули.
Мы замерли, напряжённо всматриваясь в неподвижное тело.
Вы это видели? прошептал Итан. Кажется, он пошевелился?
Может, показалось, тихо отозвалась я.
Я тоже что-то заметила, сказала послушница.
Ливентия презрительно закатила глаза.
Это галлюцинации после вашей косорыловки. Я ничего не видела
Ресницы Ринга снова дрогнули, и парень явственно пошевелился.
Ливентия, глухо произнесла Мелания. Скажи еще что-нибудь. Кажется, он реагирует на твой голос.
Ну он точно приятнее, чем ваши, самодовольно произнесла южанка, поправляя бабочку на рукаве. Только не надейтесь, что я стану рассказывать сказки этому мужлану. И мне наплевать, что он валяется тут, словно надгробный камень! В таком виде я хотя бы не слышу это мерзкое прозвище «конфетка», так что даже к лучшему
Белая меховая оторочка на манжете Ливентии зашипела и вдруг вспыхнула. Жутким черным пламенем! И тут же загорелся весь плащ!
Красавица завизжала, Итан шарахнулся в сторону, а мы с Меланией бросились сдирать с девушки пылающую ткань. Потустороннее пламя трещало и расплёскивало неестественные голубые искры. Плащ удалось сорвать и отбросить, но тут же вспыхнул стол, стул, шкаф! Вся комната запылала черным пламенем без запаха и копоти, столб огня поднялся над кроватью Ринга, и сверху посыпались куски потолочных балок. Итан что-то орал, Мелания скулила, Ливентия визжала. Я пыталась сообразить, в какой стороне дверь, потому что вокруг было лишь черное пламя. Это было так страшно и как-то нереально
Хватит! Хватит! орала Ливентия. Ты нас убьёшь, проклятый ты каторжник!
Пламя взревело, словно живое
Что-то грохнуло, и в комнату хлынул свежий воздух и февры. Я увидела черные мундиры и злые глаза Верховного. Он шагнул прямо в пламя и защелкнул браслет на запястье Ринга.
И тут же все исчезло.
Черный огонь погас.
А Ринг сделал глубокий вздох и открыл глаза. Такие же беспросветно темныебез белков. Мелания и Итан сидели на полу, я тожено в другой стороне. Ливентия трясла опалёнными волосамичасть ее прядей заметно укоротилась. И заметив это, красавица начала подниматься. Сжимая кулаки и явно намереваясь отправить Ринга обратно в небытие.
Но ее пыл охладил февр Квин.
Недопустимое своеволие и глупость, сквозь зубы процедил он. Вы едва не погубили его и себя! Во время слияния нельзя надевать браслет, пока легионер не очнулся, это может помешать принятию Дара! А ваше вмешательство могло привести к разрушению всего крыла и безумию парня! он кивнул одному из мрачных февров и указал на нас. За решетку. Всех!
Я Левентия-Каприс Осхар! взвилась южанка. Я не позволю
На нижний этаж, добавил Верховный, и февры переглянулись. Стало ясночто бы ни ждало нас на нижнем этаже, нам это точно не понравится!
Уберите их с моих глаз! рявкнул Квин. Глянул на меня недобро и отвернулся к Рингу.
Рядом встал незнакомый светловолосый февр. Его глаза казались сизым граненым хрусталем.
За мной. Живо, приказал он.
Я не пойду начало было Ливентия. Светловолосый коснулся ее щеки кончиком пальцев, и на лице красавицы выросла хрустальная маска, запечатывая рот. Еще одно прикосновение к руками запястья сковали граненые полупрозрачные кандалы. Но что-то мне подсказывало, что их хрупкость весьма обманчива.