Меня снова замутило. Слава всем богам, что я сегодня ничего не ела. Иначе бы точно продемонстрировала, как именно отношусь к его заманчивому и щедрому предложению.
А ведь не так мне и нужен договор протянул лорд, обдав горячим дыханием мою шею. Кто что узнает? А если и узнает, кому какое дело?
Кажется, Верховной его уже не напугать
Рука бесцеремонно облапала мою грудь, сползла на талию и, сжав бедро, начала поднимать юбку.
И тут меня накрыла паника. Я рванулась конечно, безуспешно. Потом еще раз в груди начало жечь. По телу прошла судорога, а за ней волна жара обожгла пальцы.
Честно, я как-то не очень поняла, что дальше произошло. Свечи полыхнули с такой силой, что пламя лизнуло потолок, и, оплавившись до самого основания, стекли на стол лужицей воска. Лопнули магические путы. Лорд остолбенел. А я, решив, что подобного шанса мне больше не предоставится, схватила со стола кувшин и со всего маху огрела им Шерринга по голове.
Мгновение и лорд, как простой смертный мужик, закатив глаза, осел к моим ногам.
Черт! Убила? Точно убила.
Обняв кувшин, словно это он был во всем виноват и мог сбежать с места преступления, оставив со всем разбираться меня, я осторожно переступила через лорда. Нужно бежать. Иначе скоро его сиятельства хватятся и меня отправят на костер. Это ему все можно и все прощается, а мне
Я сделала пару шагов к двери, но чертова совесть Вернулась, присела и приложила два пальца к шее так, как учила меня мать. Затаила дыхание, взмолившись всем богам И облегченно выдохнула. Жив.
Но это совсем никак не означает, что стоит здесь задерживаться. Скорее наоборот. Раненые на голову лорды страх какие злые бывают.
Я быстро обшарила его карманы и несказанно обрадовалась, найдя там ключ и за нанесенный моей персоне ущерб приятную такую компенсацию в виде туго набитого монетами кошеля. Хоть какая-то польза с Шерринга все же была.
Спасибо за вашу заботу и поддержку, ваше сиятельство, сердечно поблагодарила я, выпрямившись. Век не забуду, что вы для меня сделали.
Прихватив кошель, я рванула к двери со всей прытью, на которую была способна. Оказалось, что не очень-то и способна. Потому как то ли из-за дневного поста, то ли из-за пережитого кошмара меня качало, будто хронического забулдыгу, руки тряслись, а во рту отчего-то присутствовал привкус паленых перьев.
Даже в замочную скважину ключом попала не с первого раза, а только когда перевела дыхание и тряхнула головой. Не то чтобы это очень мне помогло, но хоть комната вальсировать перестала. Я наконец справилась с замком и вылетела из комнаты, закрыв ее на ключ. Представила, как лорда утром из этой самой комнаты будут добывать, и на душе полегчало.
В коридоре, слава всем богам, никого не оказалось. Может, получится прошмыгнуть мимо зала в сени? А там через кухню к Тариму.
Тетка Валена матери должна осталась. Когда мать ее сына этой весной чуть не с того света вытащила. Вдруг помнит и если не поможет, то хоть не сдаст.
Решено.
Но успела я пройти только мимо двух дверей, как вдруг на лестнице послышались тяжелые шаги, громкие пьяные споры и девичье хихиканье. Черт! Кажется, охрана лордовская тоже развлекаться изволила. Я завертела головой в поисках выхода. Возвращаться в свою комнату и далеко, и страшновато, бежать некуда, потому я, скорее от отчаянья, чем на что-либо надеясь, толкнула первую попавшуюся на глаза дверь. Но та неожиданно открылась сама, и меня инерцией внесло прямиком в комнату.
По пути я кого-то чуть не сшибла с ног, зацепилась носком сапога за половик и едва не вылетела в окно. Но сегодня явно был мой день, потому как вылететь мне не дали, галантно придержав за талию.
Отлично! Я развернулась и встретилась глазами со своим спасителем. Он к тому времени отпустил мою талию и отступил к выходу, где и стоял, опершись на уже закрытую дверь и скрестив руки на груди.
Чужак. Видимо, проездом, такие у нас надолго не задерживаются. Переночевали и утром только пыль на дороге за ними.
Я мазнула по нему взглядом, отметив высокий рост, широкие плечи и нетипичный для этой местности цвет волос как спелый мед. Глаза красивые, цвета лесного ореха, а ресницы как у девушки, длинные и пушистые. Ровный нос, плотно сжатые губы Верхние пуговицы черной рубашки из дорогой ткани расстегнуты
Я даже засмотрелась невольно.
Как это?.. начал мужчина, но шум в коридоре усилился, и я, приложив палец к губам, скомандовала:
Тсс!
Кажется, такой наглости он от меня и вовсе не ожидал, потому как действительно замолчал, притом прямо так с открытым ртом. А я прислушалась к шуму в коридоре.
Только бы не решили поинтресоваться, не нужно ли чего лорду Шеррингу.
Хотя это уж вряд ли. Лорд точно дал особые распоряжения на сей счет и если сейчас не очухается и не начнет барабанить в дверь, то никто меня не хватится.
Гомон за дверью стих, и я облегченно выдохнула, плюхнувшись на подоконник.
Фуф!
Это все, что вы мне хотели сказать? насмешливо поинтересовался незнакомец.
Ой, как-то некрасиво получилось. И я поспешила исправиться.
Спасибо! Вы только что спасли мне жизнь! с чувством и от души поблагодарила я.
Всегда пожалуйста. Что-нибудь еще? ехидно полюбопытствовал спаситель.
Нет! мотнула я головой, но после передумала и кивнула: Да! Можно воспользоваться вашим окном?
Незнакомец снова вскинул бровь, но ответил:
Если это вам так необходимо
Наверное, он что-то еще хотел добавить, но главное я услышала и дальше тратить время была не намерена.
Спасибо! перебила я его уже во второй раз, тут же развернулась и свесилась в открытое окно. Тарим! Тарим, где ты там?
Тут я, откликнулся мой старый друг, пристроив лестницу как раз на два окна левее. А ты
Потом. Сюда ее тащи!
Тарим благо вопросов более задавать не стал, и через пару мгновений лестница уже упиралась в окно комнаты чужака.
Еще раз спасибо! решила я быть вежливой, вылезая в окно. Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь не стесняйтесь.
Непременно! как-то задумчиво и ошарашенно пробормотал мужчина, даже не сдвинувшись с места.
Но я уже не слушала, быстро спускаясь по приставной лестнице вниз, к свободе, и подальше от лорда Шерринга.
Куда теперь? спросил Тарим, едва я спрыгнула с последней ступеньки на землю.
Я втянула стылый весенний, с дымком и запахом конского навоза воздух свободы и честно призналась:
Пока не знаю, но здесь оставаться точно не хочу!
И мы, не сговариваясь, сорвались на бег.
Через полчаса, миновав всю деревню перебежками, дабы никому на глаза не попасться, мы с Таримом сидели в доме кузнеца и уминали мясную похлебку и свежий пирог с щавелем и яйцом. Никто во всем мире не готовил этот пирог лучше, чем тетка Шарина. И это было чуть не единственное за последние три недели, что меня действительно порадовало.
Невысокая черноволосая женщина с добрыми карими глазами сидела напротив нас, оголодавших и довольных собой, и смотрела на меня, как на приговоренную к смерти.
И я уже откровенно побаивалась как бы не подавиться пирогом. И, наверное, отложила бы его от греха подальше, если б не была настолько голодна. Тьма, я такого голода не чувствовала никогда. А еще такой непонятной слабости. У меня здоровье лошадиное всегда было. А тут и голова кружится не сильно, но раздражающе, и руки дрожат Это все от пережитого страха. Точно!
О-ох! вздыхала старая материна подруга и моя нареченная мать, но не решалась начать мучительную беседу о планах на будущее одной недоведьмы.
Зато Торэм церемониться не стал.
Что ты себе думаешь, Ришка?! спросил брат моего лучшего друга. Куда теперь подашься? И что будешь делать?
Я лучезарно улыбнулась присевшему рядом с матерью парню.
Вообще, сыновья кузнеца были как небо и земля. Тарим, здоровяк и добряк, пошел в отца огромный и грозный на первый взгляд, на деле был самым добрым и безобидным человеком во всей округе. А Торэм маленький, щуплый и противный. И если мелкий он в мать, то противный точно в свою бабку. К той даже воробьи во двор не залетают. Зато Торэм никогда не лукавил и умел задавать неудобные вопросы, за что его не любили даже больше, чем меня. Это у него тоже от его бабули.