Не-е-ет! Жертва Алвы изо всех сил трепыхнулась. Что что вы себе позволяете
Все, шепнул Ворон, толкая несчастного в адуанские объятия. Эпинэ, у нас с вами будет уйма времени, но в нынешнем виде вы доводите меня до светлой грусти.
А ну-ка пошли! подкравшаяся Матильда ухватила Робера под руку. Этери, мы еще увидимся.
Я буду очень ждать, совсем еще молодая женщина в странном платье грустно улыбнулась. Неужели дочка Адгемара? Та самая?! Хандавские арки и лестницы тащат в прошлое не хуже, чем Дракков закат, но как все же Сона потеряла всадника? Почему не остановилась, не вернулась? Ну не может лошадь с конюшни Алвы ускакать от упавшего седока!
Рокэ, со мной ваша кобыла И еще у меня ваш сын, но об этом в самом деле не сейчас. Не при всех. Она в порядке.
Кобыла? Помнится, я отдал вам жеребца.
Дракко тоже тут. И Сона, она осталась у меня.
Ей повезло. Алва склонил голову к плечу и, видимо, улыбнулся. Странная у них с сестрой была любовь, странная и горькая, но закончиться могло и счастливо. Если б Дикону меньше твердили про Алана, а Дженнифер положила глаз на кого-нибудь другого. Гадина!
Да идем же, наконец! Матильда потянула его прочь, и упираться Эпинэ не стал. Белокурая кагетка делала разговор о Катари невозможным, а глаза в самом деле норовили закрыться.
Так у тебя к Алве дело?
Нет, не делочто-то другое, вроде долга и при этом не долг. Надо, чтобы Ворон хотя бы сейчас понял Катари, а значит, придется найти слова для последних маков, дур, которых сестра взяла к себе и не смогла прогнать, розовых комнат, где ей было не так страшно, как в прошлом. Она боялась прошлого, она вообще боялась и упрямо шла вперед. На суд, на трон, на объяснение с мерзавцем И еще она не хотела войны, и дриксенский посол стал союзником, почти другом. За королеву были готовы умереть сотни, тысячи людей, а она молилась за всех и просила счастья тем, кого любила, а они умирали. За других и из-за других.
Матильда, тихо начал Робер, я должен рассказать Алве очень многое.
Выспишься и расскажешь, если его кошкин сын раньше не успел. Я про виконта этого.
Валме ничего не видел. Кого он потерял, Алва знает, как это быловряд ли. Заходите вечером, выпьем по бокалу, поговорим о смерти По бокалу! Да тут не по бокалу, тут напиться до полусмерти, и то либо всего не скажешь, либо скажешь не то. В чужую душу не залезть, тем паче в такую, здесь даже Левий отступился, а ведь тогда Фердинанд, Моро, Катари еще жили
Что-что? переспросила принцесса, хотя он ничего не говорил. Вроде бы.
Сказка, пробормотал Иноходец. Про короля и смерть, только вестники разные. А свидетель одиня.
Бред, но Матильда как-то поняла и дальше волокла его мимо пестрых кустов молча. Пока что-то не захлопало и не бросилось в лицо.
Кыш, рявкнула женщина, Карлион кошачий!
Карлион? Робер затряс головой. В Хандаве? Какой?
Птица здешняя! алатка замахала свободной рукой, отгоняя что-то вроде лысого, черного с прозеленью удода. Жрать требует Вылитый Карлион! Был бы умнее, на Хогберда б потянул
Матильда, Робер сжал пальцы спутницы. Матильда
Тебе спать велели, буркнула женщина с какой-то злой нежностью, а не с ума сходить. Я тоже сходила, чуть на стенки не кидалась, ну да мне простительно. Дел никаких, толку тоже никакого! Лаци шуганула, Альдо Ты ведь был с ним, когда
Был. Матильда, я опоздал! Не успел
Не успел предать еще и делом, но она поняла иначе:
Не ты, а я. Опять этот полусмешок-полувсхлип! С тебя какой спрос? Не научил дурня лошадей понимать? Так в двадцать поздно уже Умер-то хоть прилично?
Тебя вспоминал, просил найти.
Ой ли!
Альдо хотел, чтоб я увез тебя в Алат, только я не мог бросить Олларию.
Умница!
Матильда, он в самом деле хотел.
Именно что «хотел» Он только и умел, что хотеть, брать и то не выучился, все меж пальцев утекло. Прощенья хоть попросил?
У меня?!
У кого же еще? Только ты с ним и остался. Остальные кто сбежал, кого он, как Удо
Дикон был верен до конца!
Дуралей несчастный. Он-то где?
Не знаю Уехал. Катари Матильде никто, Дикон Пусть помнит ясноглазого мальчишку, готового броситься за Альдо в Закат. И бросившегося.
Темнишь ты что-то, ну да твое дело. Бонифация узнаешь?
Варастийского епископа? Узнаю, наверное. Помнится, у него такие брови
У него и нос такой! Я за этого хряка замуж выскочила. Думаласдуру, оказалось, так мне и надо! А вообще мы все тутя, Дуглас, Бочка, только Лаци уехал, да я тебе говорила Пусть ему хорошо будет! Ну, удивила я тебя?
Ну что ты
Твою кавалерию! Не умеешь вратьне берись. Был еще один такой, горе мое уважал Доуважался, пока поздно не стало. Сейчас гляжу на тебя и вижу, вы с этим умником два сапога пара. Будете дур своих беречь да кругами ходить, а надо хватать за шкирку
Я больше не хожу, вдруг выпалил Робер, я тоже нашел! Только не спрашивай пока ничего.
Не буду, но она тебя любит?
Любит.
Салиган вот-вот получит письмо. Неряха-маркиз умеет быть смелым и искать тоже умеет. Он найдет Марианну, а Коко даст развод, никуда не денется, только до Олларии из Хандавы дальше, чем до Паоны. В то, что Робер Эпинэ ускакал прямехонько в Закат, Салиган, может, и поверит, но не в то, что пропащий герцог вернется Проклятье, Коннер же говорил, что едет к Валмону! Можно было хотя бы на словах передать, что он здесь, а так, если Проэмперадор не спросита с чего бы ему спрашивать, адуан не скажет. Надо возвращаться, и чем скорей, тем лучше.
Эй, внезапно окликнула принцесса, сейчас лестница будет. Шею свернешь и не заметишь, тут тебе не Сакаци!
Я знаю, как строят кагеты. А еще он знает, как они кричат, угощают, машут саблями И как предают и обманывают, и как остаются рядом до конца. Где-то сейчас Бурраз, поладил ли с Баатой, или оказался ненужным, а то и опасным? Если так, надо исхитриться и забрать казарона в Талиг
Матильда, ты не знаешь, где сейчас Бурраз Бывший кагетский посол в Олларии?
Дома, наверное, есть же у него дом. Хочешь найти?
Хочу, но я должен ехать. У меняополчение и
А то ты про это не знал! Клемента на кого оставил?
Клемент ушел. Со своими Помнишь, как из Агариса уходили крысы?
Ты бы еще спросил, не забыла ли я, когда умер Адриан
Так ведь они тогда и Лэйе Астрапэ!
Что такое?!
Навстречу вдоль тронутых инеем зубцов шел Мильжа! Эпинэ кинулся вперед и тут же понял, что обознался. «Барс» резко остановился, наклонил голову и сжал два кулака перед грудью, приветствуя старшего. Наверняка был при Дараме, где гость казара принял командование над увязнувшими в талигойском каре «багряными». Хорошо, что выжил, что здесь
Эпинэ на бири пожелал воину добра и многих сыновей, тот ответил, и каждый пошел своей дорогой. Погибшие не возвращаются, это живые могут очутиться где угодно. Иноходец не думал, что вновь увидит сложенные из разноцветных глыб стены, оранжевые розы, белых ласточек в не по-талигойски и не по-агарисски синем небе.
Две осени назад под этим небом он собирался умирать и в каком-то смысле умер. В Агарис вернулся кто-то другой, тот, кто еще не мог оставить друзей, но уже не считал Альдо и деда правыми. Потом умер и этот, уступив не переставшее дышать тело заговорщику, лжецу, Проэмперадору и, наконец, маршалу Талига, которому до приличного генерала, как Мупе до Готти. И пустьза Талиг, именно за Талиг, герцог Эпинэ готов не только умереть, но и убивать. Осознанно, яростно, не так, как за безликую Талигойю, которая вряд ли была столь хороша, как мерещилось деду, Альдо, Ричарду Но скольких же этот морок сожрал! Спасибо, хоть Матильда вырвалась и выжила, то есть ожила. И Придд вырвался.
Твою кавалерию, просыпайся! Мне тебя на руках не доволочь.
Я дойду, не волнуйся Когда есть куда идти, всегда дойдешь. Ты от Придда ничего не получала?
От Спрута?! С чего бы вдруг?
С ним была Мэллит