Я думаю, основная причина, почему этому козлу так везетон нравится женщинам.
Они любят его, потому что, не стану отрицать, он хорош. Да, я признаю это! Миднайт привлекателен. Но это все. В остальном парень проигрывает. Иезуит без чести и совести!
После последних слов он прижимает меня к себе ближе, спиной прислоняя крепко-крепко к своей груди, и громко шепчет, чтобы рыженькая все слышала.
Обожаю ее за это.
На миг, всего на миг наши глаза встречаются, но я быстро отвожу взгляд, возненавидев себя за ту дрожь, которую почувствовала, когда Миднайт пустил в ход свой трюк, чтобы заставить девушку за стойкой открыть рот от зависти и умиления. Ее подозрения на счет великовозрастного ребенка за моей спиной полностью отпали.
Черт!
Он умеет дурманить мозги женщинам.
Глупым курицам.
Но я не такаяменя ему не охмурить.
Убрав на минуту одну руку от меня, блондин тянется к карманам коричневых брюк в стиле чинос и достает оттуда несколько крупных купюр, передавая их девушке, уже восхищенной им.
Вот,подмигивает он ей,это за продление номера,его взгляд возвращается ко мне,ты ведь это хотела сделать, дорогая?
Рука взметнулась вверх, он нежно и аккуратно кладет ее на мою щеку, чтобы пальцами гладить кожу, практически безмятежно. Будь я на месте девчонки за стойкой, я бы тоже поверила, что мы встречаемся, и что козел с копной светлых волос на голове влюблен в меня.
Я не отвечаю ничего, продолжая вырываться, и в отличие от его лица, на моем нет ни тени, ни намека на улыбку. Может, эта администраторша поймет, наконец, что Миднайт представляет для меня угрозу и вызовет полицию?! Но нет... О, Господи...
Прекрати,шипит он мне в ухо, становясь самим собой, когда рыжая отворачивается.
Но я не упускаю возможности начать отбиваться от него сильнее, тогда Миднайт говорит угрожающе:
Я сказал, прекрати, Анна, иначе мне придется пойти на крайние меры.
Как раз в этот момент девушка оборачивается к нам снова, и на ее лице сияет самая, что ни на есть, счастливая улыбка. Радуется за нас, наверное.
Все готово, сэр,она кивает Миднайту, уголки ее губ расходятся еще шире. Затем кивает мне:Мисс. Хорошего вечера,звучат ее слова, и я воспринимаю это, как последнюю возможность, пока блондин не увел меня из фойе в сторону лифтов.
Мой голос повышается, когда я намеренно умножаю внимание к нашим фигурам:
Вообще-то, мы не...!
Мне не удается договорить, потому что Миднайт, схватив меня за подбородок, дергает его в сторону и припадает своими губами к моим. Первые несколько секунд моего полного шока делают свое дело: он мягко, без сопротивления, которое я должна проявлять, принимается меня целовать. Так приятно и бархатисто, что какое-то время я забываю обо всем, сконцентрировавшись только на подкашивающихся коленях.
Его ладонь на моем лице действует так же чувствительно, как и его губы аккуратно приникают к моим, раздвигая их и углубляя этот фантастический поцелуй.
Стоит мне подумать о том, что слова «Миднайт» и «фантастический» не сопоставимы, как блондин сам легко, едва заметно отводит голову назад. Он распахивает веки, шаря прозрачно-голубыми глазами по моему лицу. Если бы не знала его, как восхитительного актера, поверила бы этим лживым глазам, ни на секунду не сомневаясь.
Миднайт ловит взгляд рыжей особы, чуть ли не пускающей на нас слюни. Чтобы объяснить мое поведение, он опять машет ладонью в воздухе.
Сердится,говорит, сморщив нос,ревнует меня.
Девушка только вздыхает, продолжая любоваться им, а парень, пожелав ей спокойной ночи, действительно ведет нас к лифтам, придерживая меня за талию. Первые три, или четыре минуты я не пытаюсь сбежать, а потом осознаю, что на это он и делал ставку: на неожиданный поцелуй и мою реакцию.
Но когда я собираюсь сделать хоть шаг в сторону, Миднайт крепко хватает меня за руки и буквально поднимает за них, входя в кабину открывшегося лифта. Его счастье, что швейцар занимается другими гостями, только-только заселяющимися, и заходит с ними в соседнюю кабину.
Парень нажимает кнопку пятого этажа, и я спешу ударить его по груди:
Вообще-то, я живу на седьмом!
Миднайт взбрасывает руками.
Зачем вести себя, как дикарка?говорит он с явным изумлением и кликает на семерку на циферблате у широкого зеркала.
Я, конечно, подозревал, что не зря преувеличивал размеры твоей глупости, Анна,буднично начинает Миднайт, поправляя запонки на рукавах бледно-голубой рубашки.Но у тебя последняя стадия слабоумия, мне очень жаль. Ты, должно быть, сильно огорчена и сожалеешь, что сбежала, воспользовавшись моими деньгами, так?
Я толкаю его в грудь, посылая разъяренный взгляд.
Ты можешь молча упиваться своим высокомерием?шиплю, надвигаясь на усмехающегося Миднайта.Раздражаешь, черт возьми.
Он не сдвигается ни на йоту, позволяя мне приблизиться к нему на довольно близкое расстояние. Но я первая даю задний ход, когда на секунду попадаю в плен его уверенного взгляда, которым он мерит меня свысока. В сознании вспыхивают воспоминания о том, что натворил Миднайт несколько минут назад. Мерзавец! Как он посмел поцеловать меня?!
Что, хочешь повторить?с сексуальной хрипотцой спрашивает он и приподнимает одну бровь, провоцируя меня.
Ох, лучше бы ему не делать этого.
Двери лифта разъезжаются в стороны за моей спиной, и я спешу покинуть кабину. Несусь по коридору к своему номеру и с неприязнью наблюдаю, что британец преследует меня. Мне не удается хлопнуть дверью апартаментов перед его носом, так как он ловко проскальзывает внутрь прежде, чем я хватаюсь за позолоченную ручку.
Неплохо,оценивает Миднайт, оглядывая номер.
Он проходит в зал, снимая с себя пиджак. Аккуратно складывает вещь и кладет ее на стул у стеклянного, журнального столика.
Как провела время, пока скрывалась от меня?от заботы, с которой он говорит, мне становится не по себе. Как будто к моей шее приставлен нож, и любое неосторожное движение может спровоцировать мучительную смерть.
Все было прекрасно, пока ты не явился,я скрещиваю руки на груди, с опаской наблюдая за ним. Мало ли что еще бредовое придет ему на не менее нездоровый ум.
Рад, что ты повеселилась, пока я гнался за тобой через весь штат,Миднайт присаживается на диван, раскинув руки по невысокой, твердой спинке.
Как ты нашел меня?холодно спрашиваю я.
А ты действительно поверила в то, что сумеешь сбежать? Глупышка Анна,его губы растягиваются в мефистофельской улыбке, по сравнению с которой пламя ада покажется дуновением ветерка.
Такая вот его улыбкареально жуткая вещь.
Миднайт встает с дивана и плавной походкой направляется в мою сторону, словно хищник пожирает гипнотизирующим взглядом свою жертву (то есть, меня). Вот-вот, и он нападет. Мне некуда бежать. Остается лишь принять факт того, что я в ловушке, и пытаться продлить остаток своих последних мгновений.
Я готов повторить еще раз. Попытаешься удрать сновая доберусь до тебя. Где бы ты ни находилась. Я всегда буду следовать за тобой. До тех пор, пока ты не прекратишь упрямиться и позволишь мне с твоей помощью открыть Тардес.
Ну вот, опять он завел свою шарманку
Будь паинькой, Анна.
Я понятия не имею, о чем ты просишь,в сотый раз проговариваю с недовольством и незаметно для Миднайта завожу за спину руку, на которой полторы недели назад появилась метка.
Ничего, я помогу тебе.
Блондин кладет палец на мой подбородок и приподнимает его, одаряя меня твердым взглядом. Я судорожно вбираю в легкие воздух и дергаю головой в сторону.
Я уже говорила, что с радостью сделаю из тебя барбекю?
Миднайт с негромкой усмешкой опускает руку.
Нет. Такую угрозу я еще не слышал.
Так вот. Я сделаю.
Он запрокидывает голову в журчащем, звонком смехе.
Продолжай утешать себя несбыточными надеждами, дорогуша. За этим невероятно уморительно наблюдать.
ГЛАВА 5
ЭЙДЕН
Иветт нарезает пармезан маленькими, аккуратными кубиками, подпевая негромко песню Джорджа Майкла, которая звучит из колонок в моем доме. Мы наслаждаемся временным отсутствием отца и готовим ужин. Вместе. Мне не хватало этого. Не хватало Ив. Вчера, перед тем как увидел Джейн у здания колледжа, я поймал себя на мысли, что давно так хорошо не проводил время. Просто вспоминая прошлое, хохоча, и не думаю о бывшей девушке, которая теперь уже влюблена в моего брата. Но мы не говорим об этом, не обсуждаем разбитые сердца и хреновое настроение, время от времени одолевающее тело и разум. Нет. Мы приятно проводим день, беседуя о смешных моментах былых, дружеских отношений.