Андрей СтепановДрево желаний
Николай очень спешил. Времени оставалось очень мало, а он не собирался опаздывать. Ситуация, в которой он оказался, была очень нехорошей и он, как человек, истинно верующий во всевозможную мистику, двигался к лесу, что рос за городом под покровом ночи, как того требовали условия.
Речь не шла о похищениях и выкупе, он не должен был успевать передать сумку с деньгами или сделать что-то подобное. Все было гораздо проще. Деньги были нужны ему самому, а про лес за городом ходило немало легенд. И тот факт, что многие люди в них верили, двигал Николаем. Он готов был даже продать душу дьяволу, лишь бы получить заветную сумму. И да, он не был никому долженпросто не хватало на очередные хотелки, а ни одна организация не соглашалась продлить выплаты по уже выданным кредитам и, что гораздо хуже, выдать новые.
Мужчина был в отчаянии. Первый раз за сорок лет он попадал в такое неудобное положение. Раньше можно было спросить денег у знакомых, но, поскольку теперь он был должен еще и им, то ни о какой помощи с их стороны не могло быть и речи. Если не получить средств к существованию, то его лысеющая голова не дождется пересадки волосдорогостоящую процедуру просто нечем будет оплатить.
На самом деле, трат было гораздо больше: просторная квартира была приобретена три года назад в кредит. Автомобиль, массивный, красивый и безопасный, также был обещан банку, если через пару лет не будет выплачена полная сумма. А остаток по ней все еще был близок к миллиону. А ремонт? А Карина, прелестная молодая девушка с его работы, которой он уже давно обещал несколько приятных сюрпризов? Ведь она заметно охладела к нему, с тех пор, как в последнюю прогулку он не смог сделать ей приятный подарок.
Возраст, правда, давал о себе знать, но Николай молодился из последних сил. Работа начотдела в крупной компании была нервной и внешность стремительно портилась. Косметолог тоже стоит денег и немалых. Траты, траты, траты!
Николай почти бежал через поле, чтобы добраться до чернеющей вдали стены деревьев. Он глянул на часы, но не увидел ничегоподсветка давно не работала, а позволить себе ремонт дорогих французских часов он уже не мог. Отвлекшись, мужчина споткнулся о кучу земли, что оставил после себя крот, и растянулся плашмя, придавив грузным телом наливающиеся колосья июльских полевых трав.
Черт! воскликнул Николай и его голос визгливо сорвался, мои новые брюки!
Туча, соскользнув с блестящего диска полной луны, словно включила светильник. До ближайших фонарей и домов было почти полтора километра и сияющий кругляш на небе высветил волосатую коленку, высунувшуюся из разорванных брюк. Дорогая ткань треснула не хуже привычного хлопка, который носит Димка, младший помощник в отделе сбыта.
Все не слава богу! Николай попытался подняться, но ушибленная коленка слабо гнулась и мужчина, прихрамывая, двинулся по тропе дальше, в разы снизив скорость.
На его счастье луна больше не пряталась за тучи и в ее свете идти было проще, чем практически наощупь.
Любой человек, узнав, чего ради солидный начотдела спешит в лес, покрутил бы пальцем у виска, но Николай верил, что история о старом дубеправда. Многие говорили о том, что в лесу есть старое дерево, настолько старое, что видело еще наполеоновское нашествие. Мало смоленских лесов пережило те времена, но это место было как раз тем самым. Даже при застройке города густой массив обошли стороной.
Легенда, впрочем, была более чем банальнойстарый дуб исполнял желания. Отчаявшихся, но уверенных в своей правоте. Вот в чем-чем, а в своей правоте Николай был уверен. Он знал, что заслуживает хорошей жизни. Ведь всего его предки страдали. И он страдал, но всеми силами старается сделать свое существование комфортным.
Отец Николая пострадал в 91 году, лишившись ноги во время волнений в Москве. Тогда вся семья переехала на запад, под Смоленск, отчаянно ругая главу семейства, что ему не сиделось дома. Деду тоже жилось несладкожертва случайного анекдота, рассказанного в пьяной компании, он провел 8 лет в колонии, занимаясь строительством теперь уже никому не нужных объектов.
Николай вздрогнул. Зачем он все это вспоминает? Погруженный в свои мысли, он не заметил, как кустарник сменился высокими осинами и березами, а затем и вовсе перешел в сосновый бор, изредка разбавленный тонкими, тянущимися вверх деревцами. Здесь он уже шел осторожно. Лес велик, но за ночь он найдет дуб. Ночь полнолунияединственная в месяце, когда можно проситьтак гласила легенда.
Его мозг тем временем безостановочно подкидывал ему истории, которые рассказывали ему родители. Про прадеда, который пропал на старости лет в годы Второй Мировой. Но прабабка Фаина успел рассказать, что ее родители также немало выстрадали после революции. Прятавшиеся по опустошенным после революции деревням, они попались комиссарам, которые приписали их к новым колхозам.
Ну уж нет, я не буду, как мои предки, я не буду страдать! сквозь зубы процедил Николай, перешагивая через высокие корни.
Лес обступил его со всех сторон и лишь изредка проглядывающая сквозь хвою луна помогала видеть отдельные ветки и корни. Колено по-прежнему болело. Теперь Николаем двигало не только желание получить помощь, но и желание своеобразно «отомстить» за предков.
В какой-то момент низко растущие ветки начали мешать ему шагать быстро и он, пытаясь отогнуть или сломать их, разодрал себе руку и расцарапал лицо. Мужчина услышал треск рубашки и, громко чертыхнувшись, дернулся, оставив клок тончайшей ткани на ветках позади себя.
Так-так, кажется, я не опоздала, женский голос принадлежал упитанной даме в очень забальзаковском возрасте. В лунном луче она сидела на корне толстенного дуба. Из всей одежды на ней был только полупрозрачный балахон. Только ради тебя и спешила, похоже.
Ты кто? Николай опешил, не ожидав обнаружить дерево так быстро, а уж женщину под ним и подавно. Так ведь ладно бы была красивойничего приятного в ней не было!
Не будем об именах, тебе это все равно не понадобится, женщина легко, словно ничего не весила, поднялась на ноги, сорвала с дуба лист и приблизилась к Николаю.
Тот хотел отступить на шаг, но не смог пошевелиться. Женщина, встреченная в лесу в такой странной одежде его напугала больше, чем могла бы сделать целая вооруженная банда.
Вот, возьми, женщина протянула пухлую руку так, чтобы Николай смог дотянуться до дубового листка. Но помни, если ты возьмешь, то долг надо будет обязательно отдать.
Д-долг?
Ничего не бывает просто так. Даже если это дерево, о котором люди складывают легенды. Долг платежом красен. Знаешь, сколько столетий здешние люди говорят об этом?
Не знаю, Николай сглотнул слюну, не отрывая глаз от дубового листочка.
А, может быть, знаешь, почему красен?
Нет.
Потому что кровью, Коленька. Это все, что люди могут дать этому дереву.
Так оно действительно волшебное?
Самое настоящее волшебство, мило улыбнулась женщина, показавшись в тот миг Николаю добродушной тетушкой.
Мужчина дернулся, чтобы взять лист в руки, но пальцы замерли в сантиметре от его изгибов.
И сколько я должен буду заплатить?
Ну-у, скажем, добродушная тетушка подперла щеку пальцем, один литр твоей крови.
Что?? Николай даже вскрикнул, снова сорвавшись на визг. За листок кровью платить?
Это не просто листок, женщина сохраняла добродушие и была спокойна, несмотря на выкрик просителя. Это твое спасение. Новые брюки. Новая рубашка. Ремонт в квартире и подарки твоей зазнобе.
Мужчина грузно опустился на холодную землю.
Откуда ты все это знаешь? Следила за мной?
Нет, не следила. Просто я все знаю. Мы знаем все о наших просителях.
Мы?
Ты не поймешь. Да и ни к чему тебе это. Не тяни. Тебе повезлов этот раз дуб явился тебе. Просто так мы ничего не даем. Бери, она настойчиво протянула листок и Николай нехотя взял его. В течение следующей недели приходи сюда и мы рассчитаемся с твоим долгом.
Женщина развернулась и, добравшись до дуба, скрылась за ним. Как только она исчезла, Николай бросился к дереву, которое было настолько необъятным, что и три человека не смогли бы сцепить руки вокруг его ствола. Луна, что по-прежнему светила на кору, выхватила на нем колонну муравьев, которые, несмотря на ночное время, активно шествовали вверх и вниз между толстыми, почти в палец, складками коры. Мужчина обошел дерево, но странной женщины и след простыл.