О его глубине в Городке слагали легенды. Поговаривали, что в нем могут поместиться два девятиэтажных дома, если их поставить друг на друга. Пара чудаков, это были те самые Сашка и Иван Сергеич, заплывала на резиновой лодке с грузилом, опускали-опускали, но до дна так и не досталиверевки не хватило. А вот местный поэт Иваша Миклухо-Маклай когда-то утверждал, что там вообще нет дна, а дырка ведет к самому центру земли.
В былые времена летом на карьере купались детишки, по выходным к ним присоединялись взрослые, а к взрослым пиво, водка и драки. Постепенно карьер приобрел худую славу. В конце семидесятых пошли слухи, что здесь утопили знаменитого картежного шулера. В начале восьмидесятых как прорвалов Городке шептались, что список жертв ямы пополнился бригадой воров из Ростова, а ростовчане приехали и, якобы в отместку отправили туда, к своим землякам, трёх местных. Пацаны божились, что своими глазами видели утопленника, всплывшего как-то ночью и пытавшегося перекричать лягушек. Врали, конечно. За воров и картежников не скажу, а про один случай упомяну. Как-то отмечала одна компания юбилей местного работяги. С собой было два бутыля самогона и что-то из закуски. Упились. Когда стали трезветь, заметили, что юбиляр вроде как не дышит. Испугались. В угаре были и не разобрали, жив ли тот или нет. Недолго думая, сбросили работяги бесчувственное тело с обрыва, а потом друг друга спрашивали, так кто же первый сказал, что именинник не дышит? Такого не нашлосьникто не сознавался. Сошлись во мнении, что покойнику теперь все равноесли и был жив, теперь-то какая разница?
После таких событий, детишки и взрослые нашли ставок поприличнеезаполненную водой выработку, где раньше добывали ртуть. В восемьдесят шестом, когда рванул Чернобыль, карьеру вообще вынесли приговордескать, вода в нем плохая, мол, песок не такойфонит.Может и фонит, рыбы и лягушек там сроду не было, но и бояться нечеговесь город построен на этом песке. Так что, бросить всё и бежать? В общем, карьер стал превращаться в мертвую зону, а тут Союз развалился, времена всеобщего усредненного счастья сменились приступами безнадеги и нищеты. Народ стал забывать, что такое своевременно полученная зарплата, испарились сбережения, пенсии и вера в будущее. Вместо УК СССР начали действовать законы джунглей. Скоро к карьеру потянулись караваны машин, за рулем которых сидели суровые мужчины. Их бы на войну, да в окопы, да в каждую руку по гранатетакими бы героями сталицены б не было! А в почти мирное время парни с мутными глазами свою энергию тратили иначе. Им казалось, что на берегу карьера, вдали от чужих глаз и ушей, можно побыть не гражданином, воспитанным пионерией, комсомолом и партией, а героем книжек про индейцев. И покатились головы (некоторые без скальпов), и полетели с обрыва в черную воду первые машины с сюрпризами внутри. Вот тут-то к карьеру окончательно прилепилось его новое название.
Когда местные говорили «забить стрелку у могилы», все понимали, что разговор там будет серьезный.
12 Ихтиандр
Хлеборез прибыл на место ровно в десять ноль-ноль. С одной стороны карьера берег был пологим,там раньше загорали и купались отдыхающие. А с другой возвышался обрыв метров на пятнадцать, откуда в давние времена в воду прыгали местные смельчаки. Вот туда на холмик и заехал Рома. Сначала из «бумера» вывалились Витя и Леша, а потом уж сам начальник. Троица заметила, как у чахлой березки стоит Томас. Высокий, худощавый, светловолосый. Белая футболка, джинсы, китайские кеды, в ногахпотертый рюкзак. Ни дать, ни взятьвечный студент. На его фоне Рома казался вдвое шире.
Смехов подошел к Томасу. По бокам встали жилистые, высокие братаны... А вокруг никоготолько птицы поют, кузнечики стрекочут, стрекозы воздух режут...
Ну, что, шанхаец, готов?не подавая руки, спросил Роман.Очко не жим-жим?
Томас улыбнулся.
Я не понимаю, чего мне бояться. Деньги привез, на ремонт хватит.
Хлеборез прищурился.
Э, нет. Не знаю, откуда ты прибыл, но здесь, Смехов развел руки в стороны,совсем другие законы. Не товарно-денежные отношения, а наши славянские, доверительные. Мы в Городке друг друга уважаем, относимся с любовью, заботимся. И заметь, совершенно бескорыстно. Деньги в нашем миреэто ещё не всё. Деньгимусор, а вот уважение... К примеру, был у меня год назад «кадет». Так на том же перекрестке в меня въехал жигуль Кацурбатого. Ты думаешь, я обиделся, начал права качать? Нет. Вышли, спокойно поговорили, он согласился оплатить ремонти всё. Претензий не было, мы ж ведь не звери. Ворон ворону.
Роман обнял Томаса за плечо.
А в твоем случае? Засандалил дважды, расстроил, а потом ещё и врать начал. Местный, мол, с «шанхая». Я понимаю, где-то услышал, что в Городке есть район такой, вернее был, но прокольчик образовалсятам никто не живет.
Что с ним?спросил Томас.
Снесли. Так что врешь, паря, не местный ты. Но если хочешь им стать, тогда по адресу. Так и быть, прощу. Видишь,Рома показал на задок своей машины,ремонт плевый, но нервов ты мне спалил достаточно. Приговор такой: выполняешь одно мое желание и свободен.
То есть бабки не катят? И выбора нет?спросил Томас.
Приговор обжалованию не подлежит.
Ты как прокурор,Тихоня потер кончик носа.Что ж, согласен. Какое желание?
Простое,оживился Роман.Я в одном фильме видел, как герой в наручниках сиганул с корабля и доплыл до берега. Мы с ребятами,Хлеборез кивнул налево-направо,ещё поспорили, что это всё фигня, но Витя бакланитв армии его и не такое заставляли делать. Но я сомневаюсь. Слишком все простокино, что с них взять? Витя прыгать отказался. Говорит, форму потерял и одежду жалко. А я вчера вечерком подумал, а что если на тебе проверить? Прыгнул, выплыл и мы с тобой квиты. Всем хорошо: ты получишь прописку, а у нас с парнями решится давний спор.
Но если я не умею плавать и утону?
Значит не судьба,снова развел руки в стороны Хлеборез.
Можно отказаться?
Вся троица заулыбалась.
Тут уж нет, мужик сказалмужик сделал.
Томас подошел к краю. Вот где было доказательство теории относительностиесли смотреть с воды, то обрыв кажется невысоким, ну а сверхуо-го-го! Томас, покачав головой, усмехнулся.
Ладно, но с одним условием. Когда я вылезу, то на правах местного,а после прописки я буду местнымделаю тебе сливку также как ты мне на перекрестке.
Рома прищурил глазки. Если Томас хорошо плавает, то ничего сложного в задании нет, а если не умеет? Хлеборез посмотрел на братановбыло видно, что они согласны с таким требованием. В красном углу ринга прыжок с обрыва и почти двухсотметровый заплыв со скованными руками, а в синемобыкновенная сливка.
Роман засомневался. В его голове вдруг проснулся липкий, противный голосок, который начал нашептывать совсем уж неприятные вещи, мол, обними парня, посмейтесь вместе. «Шанхаец» держится уверенно, с достоинством, и нечего с ним ссориться. Может он в будущем станет твоим другом? Ты ведь прекрасно знаешь, что этот парнишка с насмешливыми и при этом ледяными глазами выплывет, и что тогда? Терпеть унизительную сливку? Даже если он утонет, ты ничего не выиграешьполучается патовая ситуация. Вот что шептал голосок... А ночью все казалось таким веселым. Ведь думал солидолом накормить, нет же, захотелось перчика. Что выбрать? Мир или войну? Рома уже, было, потянулся обнять парня, но рука, как чужая, сама достала из кармана наручники.
Согласен,братья свидетели. Теперь твоя очередь, Ихтиандр.
Может передумаешь?
Хлеборез загнал шепот в дальнюю штольню и ответил зло:
Ты мне ещё поной.
Томас достал из кармана мобильный телефон и, не глядя, бросил одному из братанов.
Дай хоть раздеться.
Обойдешься. В кино прыгали в одежде и кроссовках.
Томас развернулся. Когда ему на запястьях застегнули браслеты и с силой надавили на рычаги обручей, он смотрел на братьев и гаденько улыбался. Роман, ещё раз проверив наручники, хлопнул Тихоню по спине.
Давай, герой. Вперед.
Чертыхальски не ожидая толчка, покачнулся, но смог устоять на ногах. Обернувшись и не отрывая глаз от Ромыу Хлебореза от этого взгляда почему-то похолодело за пупкомсделав два широких шага, махнул с обрыва. Секунда и Томас солдатиком вошел в воду. Не успели круги разойтись, как на поверхности показалась голова. «Ихтиандр» лег на спину и, лениво перебирая ногами, медленно поплыл к берегу. Рома с досадой подумал, что в кино актер плыл совершенно другим способомстелился ужом под водой, выныривая на поверхность только чтобы вдохнуть воздуха.