Кто знает, что такое сталь? говорил Медведь, жонглируя гипсовым тиглемсосудом, в котором плавят железо.
Люди не знали как ему отвечать.
Кхм никто? Ответ прост. Стальэто железо, обогащённое углеродом. Для этого я и кладу в тигель горстку угольной пыли.
Медведь, ну ты серьёзно? иронично хмыкнул я. Взгляни на этих людей. Кто из них, по-твоему, мог бы слышать про углерод?
Я говорил не для кузнецов, ответил парень, указывая рукой на притаившихся в сторонке Рыжего, Калаша и Коса.
О ну, тогда извини. Продолжай.
Кхм спасибо так вот, когда руда обогатится нужной порцией углерода, все лишние примеси, в том числе и шлак, впитаются вот в это стёклышко, показал он блестящий осколок, перед тем как бросить его в тигель. И вот эту горстку песка. А они, в свою очередь, впитаются в стенки тигля и когда плавка закончится, мы получим слиток чистой стали.
Примерно так восточные мастера плавили сталь. Эта примитивная технология была столь хороша, что на Земле о древних дамасских клинках легенды ходят и поныне. Метод затерялся в пучине тёмных веков и только в восемнадцатом веке, во времена промышленной революции, люди снова научились создавать добротный металл.
Зная Медведя, я решил его поторопитьлекция могла затянуться до вечера, потому я небрежно его перебил: отнял готовый тигель, опустил его в печь и запечатал камнями верх пирамиды. Нечего было засорять людям мозги. Им вполне достаточно было знать, что кроме руды в тигель ещё нужно бросить щепотку песка, угольной пыли и стёклышко. Все остальные сведения можно приберечь для лучших времён.
Разгорелась печь очень быстро, несколько кузнецов тут же заработали мехами, воздух вокруг задрожал, жар расходился по двору, обжигая прохожих. Это радовало. Измерить температуру было нечем, но я очень надеялся, что горн разогреется достаточно для нашей затеи.
Теперь ждём, сказал я мастерам. Продолжайте работать мехами, чтобы жар не спадал, мы подойдём позже.
И мы с Медведем отправились к плотникам. Прошли двор по диагонали, потом узкий коридор каменной пристройки, дальше были несколько больших и маленьких залов, которые вывели нас к плотницкой мастерской.
К тому времени Уртиглавный плотникприготовил для нас десяток заготовок под плечи новых рекурсивных луков из дерева куи. По словам Урти, куи самое прочное и упругое дерево не только в Крильисе, но и на всём севере и считалось лучшим материалом для прочного лука. Мастера постарались на славу: заготовки были тщательно вырезаны, отшлифованы и даже натёрты до блеска. Рядом с заготовками лежали доскиклише для изгибания плеч.
Урти, ты знаешь, чем прямой лук отличается от рекурсивного? спросил я, оглядывая заготовки.
Эм нет, сир, смутился главный плотник.
Смотри, взял я в руки готовый прямой лук. Что будет, если я сниму с него тетиву?
Эм лук распрямится, сир.
Верно. Плечи выровняются, изогнутый лук превратится в ровную палку. Потому-то керрийские луки и называются прямыми, понимаешь, о чём я говорю?
Да, сир.
А теперь представь, что плечи этого лука мы изогнём вперёд. В смысле, чтобы без тетивы лук изгибался в обратную сторону. Такой лук будет сложнее натягивать, тетива будет передавать стреле куда больше силы, изогнутые плечи станут намного туже, а значит стрела полетит гораздо дальше.
Сир, кажется я вас понимаю. Нужно загнуть плечи на паровой бане, верно?
Верно. И такие изогнутые луки называются рекурсивными. Они-то нам и нужны.
Да, сир.
В углу паровал котелок, полный кипящей воды. На него уложили заготовки, чтобы паром размягчить волокна древесины. Когда дерево размякло, плечи согнули и закрепили в клишепривязали к обычным доскам, распиленным в форме волныи оставили застывать. В таком виде заготовки пролежат две седмицы. Потом плечи пропитают жиром, усилят размочаленной роговой тканью и сухожилиями.
Урти, заглянул я плотнику в глаза. Ты понял, что нужно делать? Луков нам нужно много, я надеюсь на тебя.
Да, сир, смущённо склонил голову мастер. Мы всё сделаем, как прикажете.
Медведь в это время крутился возле плотников с чертежом арбалета. Я подождал, пока он управится и тогда мы вместе поспешили обратно к кузнецам:
Ну, что тут у вас?
Сир, мы делали всё, как вы учили: жар у печи стоял очень сильный, мы такого ещё не видели, ответил Торли.
Тогда соберите остальных, скоро будем ковать.
В тот же миг двое посыльных побежали вглубь крепости собирать всех кузнецов и подмастерий обратно. Пока они бегали, подтянулись остальные курсанты. Всем не терпелось увидеть, что у нас вышло.
Ну что, будем пробовать? взволнованно спросил Медведь.
Я волновался куда больше, но виду старался не подавать. Я тот, кем меня считают люди. Что бы там ни было, а играть роль самоуверенного всезнайки мне придётся в любой ситуации.
Давай.
Мы разобрали вершину пирамиды. Железными щипцами Медведь достал из печи тигель. Над наковальней он аккуратно разбил его молотом, и яркое сияние раскалённого слитка стало слепить глаза даже под солнечным светом.
Слиток, кажется, получился будем ковать? спросил я.
Да, спокойно ответил Медведь, легонько ударяя молотом по слитку.
Невероятно, продолжил он, ударяя сильнее, затем ещё сильнее, ещё и ещё.
Никэто оно. Ты это сделал. Твоя печь разогрелась до нужной температуры.
Как ты это понял?
Смотри, сказал Медведь, вновь ударяя молотом по красному слитку. Видишь?
Вижу а что я вижу?
Искры не летят во все стороны. Их вообще нет, взгляни снова.
Медведь размахнулся кувалдой и ударил по раскалённому куску стали. Ничего не случилось. В другой раз мимо кузни пройти было страшно. Когда мастера ковали железо во все стороны разлетались фонтаны оранжевых искр, но сейчас не было ничего. Только металлический звон летел по двору.
А что это значит? осторожно спросил я, уже предвкушая ответ.
А то, что сталь наша очень чистая. Искры при ковкеэто не что иное, как шлак и грязные примеси, что отлетают под ударами молота.
Здорово, подхватил я. Все слышали? Если во время ковки искры не летят, значит сталь получилась.
Да подожди ты, осадил меня Медведь. Мы ещё не знаем, что получилось, так что давай ковать.
Эх, ну давай.
Двор наводнили ритмичные звоны ударов молота о наковальню. Около часа мы с Медведем по очереди размахивали кувалдой, снова нагревали заготовку в печи, потом били дальше, но успехи выдались очень скромными. Мы лишь слегка вытянули слиток в брусок.
Что такое? сказал я, вытирая лоб рукавом. Почему он такой твёрдый? Может, мы перестарались?
Нет, пропыхтел Медведь. Всё в порядке. Так и должно быть. Когда горячая сталь начинает застывать, атомы железа собираются в кристаллические структуры. Такие, как узоры на окнах в морозный день. Так вот, углерод делает области вокруг дендритов твёрдымиэто затрудняет ковку.
А по-человечески? воскликнул Рыжий, пока все остальные делали умный вид, будто бы поняли, о чём говорил Медведь.
Когда металл остывает, он твердеет и его трудно ковать. Но, со временем, мы частицы его подтолкнём, и он начнёт поддаваться.
Словом, Медведь не ошибся. Через пару часов непрерывной ковки слиток вытянулся в длинный брус, а ближе к вечеру мы даже придали ему форму меча. Клинок вышел очень массивным и тяжёлым. Слиток был большим, его бы хватило и на три таких заготовки, но резать не стали. В процессе работы мы решили, что если всё получится, то этот меч достанется мне, так что лишние килограммы были только на руку.
Фу-у-ух тяжело выдохнул Медведь, утирая капельки пота на лбу. Думаю, на сегодня хватит. Есть хочется, завтра закончим.
А что ещё будем делать?
Меч нужно заточить, отполировать, и можно будет приступить к закалке.
Значит завтра клинок будет готов? устало спросил я.
Ну да, основной работы осталось на десять минут, но вот на заточку уйдёт много времени.
Думаю, это дело мы можем ускорить, хмыкнул я. Эй, паренёк, тебя как зовут?
Грони, сир, подбежал к нам малец, к которому я обратился. На вид ему было лет шестнадцать. Высокий паренёк со светлыми волосами и доброй улыбкой, был одет в мешковатую тунику и шерстяной плащ.