В это время русские только начали освоение Алеутских островов и Аляски, причем силами двух частных компаний, империя же не вмешивалась, даже не оказывала помощь первопроходцам. Важные чины и сама императрица не видели выгоды в том начинании - слишком далеко и накладно, больше убытков с этой Америкой. Тогда и высказал Лексей мысль о возможных богатствах в той стороне, которые во много крат окупят все расходы. На вопрос - что за богатства и откуда ему о них известно, - ответил так:
- Наверняка не знаю, но что-то во мне подсказывает - не пустая там земля своими недрами и надо занять, пока свободна. Можно послать на разведку горных мастеров с рудознатцами, я готов пойти с ними. Думаю, там на месте знающим людям будет понятно - где искать ценные залежи и какие открывать промыслы.
Мать-государыня призадумалась - затевать новое дело лишь из-за предположения сына было бы легкомысленным, но сама не раз убеждалась в его разумности и не сомневалась - вряд ли он пошел бы на авантюру, видимо, имел веские основания. Да и выразил готовность участвовать в небезопасной экспедиции в далекую сторону с очевидной для нее уверенностью в своей правоте. Ответила не сразу, с немалой долей сомнения:
- Лексей, я должна подумать - дело ведь непростое. Позову ведающих о том мужей, пусть скажут - стоит ли оно того, да и обсчитают, что понадобится, если все же надумаем посылать людей.
Думала государыня нескоро - по-видимому, ей непросто далось решение, - лишь через полгода дала ответ:
- Будет по твоему, Лексей, хотя мужи отговаривали от этой затеи, но почему-то верю тебе. Если же окажешься прав и те земли принесут сулимые тобой богатства, то от того держава станет крепче и могущественнее - чем мы хуже бриттов, раскинувших свои тенеты по всему миру!
Немного помолчала, по ее горящему взгляду и надменному виду было понятно, что она уже представляет могущество России если не превосходящей, то равной Британской империи - давнему противнику за мировое влияние. А уж перехватить лакомый кусок вдвойне приятно - себе выгода, а неприятелю убыток! После, вернувшись к теме разговора, продолжила:
- Нужно только время подготовить кампанию, снарядить в достатке для дальнего похода. На то предполагаю год или больше, да и ты к той поре закончишь корпус, так что послужишь важному делу. Добьешься победы в сим зачине - вознагражу достойно, не как мать, а твоя государыня!
Между тем у Лексея приключилась своя забота, отодвинувшая в сторону другие, даже столь важную, как будущую экспедицию в далекую Америку. Он влюбился всем пылом юного сердца, даже здравый ум не смог остановить его от безнадежного чувства. Та, от которой потерял рассудок, грезил днем и ночью, играла им, как с котенком - то приближала к себе, позволяя себя любить, то становилась неприступной подобно ледяной крепости. Надежда Румянцева, младшая дочь генерал-фельдмаршала Румянцева-Задунайского, год назад вышла из стен Смольного института и вскоре стала объектом преклонения многих молодых кавалеров. Красавица, умница, с веселым задорным нравом, она вскружила голову не только безусым юнцам, но и прожженным ловеласам, имевшим немало любовных побед.
За ее сердце и, что немаловажно, богатое приданное среди влюбленных разгорались баталии похлеще тех, что происходили на полях Силезии или Торгау в недавней войне. Не одна юная жизнь покинула этот мир в дуэлях за честь быть рядом с ветреной прелестницей, менявшей кавалеров, как перчатки. А то, что из-за нее умирали достойные юноши из благородных семей, нисколько ее не смущало, напротив, служило поводом для гордыни перед другими девицами. И вот в такую бессердечную Мессалину угораздило влюбиться Лексею - увидел ее на приеме у императрицы и пропал, другие дамы для него перестали существовать. С того дня все думы были только о Надежде, искал любую возможность для встречи с ней, пусть мимолетной. Даже потом, когда понял, что она из себя представляет, не смог отказаться от бессмысленной, оттого горькой любви.
Однажды перед новым годом случилось то, что должно было рано или поздно - у Лексея произошла ссора с очередным воздыхателем любимой девушки. В этот вечер императрица давала бал в Зимнем дворце, съехался весь свет столицы - важные чины и вельможи со своими отпрысками. Пригласили также лучших кадетов выпускного отделения, среди них и Лексея. Он поспешил найти Надежду, обнаружил ее в кругу семьи - с отцом, старшими братьями и их женами. Пригласил на первый танец, но она заявила, что уже приглашена, согласилась лишь на третий. Пришлось ретироваться и дожидаться своей очереди. Когда же объявили его танец и он подошел к возлюбленной, то она без смущения высказалась, что забыла о нем и обещала другому кавалеру, кстати, уже стоявшему рядом. Лексей застыл в растерянности - не мог поверить в такое пренебрежение от той, кто дороже всех. Щеголеватый поручик, судя по гвардейской форме - из измайловского полка, - не преминул высказаться высокомерно:
- Вам, кадет, ясно сказано - дама занята. Извольте немедленно удалиться, иначе я вас вышвырну силой!
От этих оскорбительных слов и горечи обиды Лексея охватила бешенная ярость, потерял контроль над собой - ударил в нагло ухмыляющуюся рожу гвардейца, а после, уже с холодным спокойствием, принял вызов: - Я в вашем распоряжение, поручик, назначайте - где и когда ...
Глава 4
Соперники с яростью смотрели в глаза друг другу, казалось - вот-вот они схватятся в драке. А виновница столкновения с явным интересом следила за ними - казалось, ей доставлял радость разгоревшийся скандал, тешил самолюбие. На них уже обратили внимание окружающие - смотрели с любопытством, кто-то подошел ближе, но никто не вмешивался. Тут подоспели сослуживцы поручика - в такой же форме, - один их них спросил: - Вяземский, тебе нужна помощь?
Тот ответил, не отрывая враждебного взгляда от Лексея: - Нет, Демидов, с этим щенком разберусь сам.
Все увеличивающаяся группа зрителей привлекла патруль дворцовой охраны - капитана в сопровождении двух гренадеров. Подошли к зачинщикам беспорядка, на вопрос старшего: - Что здесь происходит, господа? - ответил поручик: - Сей кадет оскорбил меня, я требую сатисфакции!
- Не здесь, господа, пройдемте со мной в служебное помещение - выговорил капитан и по его указывающему жесту оба молодца направились к выходу из зала под любопытствующими взглядами многих присутствующих.
Как исполняющий службу капитан предложил примирение с извинением кадета, чтобы не допустить дуэли, но участники конфликта не согласились. Пришлось начальнику охраны пойти на должностное нарушение и разрешить поединок, даже стать посредником между дуэлянтами. Лексей принял предложение поручика провести встречу следующим утром на Адмиралтейской стороне за Московской заставой в присутствии двух секундантов с каждой стороны, капитан же согласился стать распорядителем. Оружие по неписанному дуэльному кодексу выбрал кадет как отвечающий на вызов - назвал пистолет. Предположил, что с ним у него больше шансов, чем со шпагой - холодное оружие требовало большой практики, а с нею у Лексея обстояло неважно. С пистолетом же гораздо лучше - на стрельбише показывал вполне приемлемый результат.
По возвращению в корпус Лексею пришлось объясняться начальству, рассказать об обстоятельства случившегося и отпрашиваться назавтра. Разных неприятных слов услышал много - начиная от воспитателя вплоть до директора. Обещали посадить в карцер на неделю, если, конечно, останется жив, но запретить не пытались - то было бы посрамлением чести не только кадета, но и всего корпуса. Хотя по указу, принятому еще Петром Первым, за дуэли наказывали, могли и разжаловать, но когда на кону стояла дворянская или офицерская честь, то на запрет никто не обращал внимание, да и взыскание накладывали не столь строгое. Напротив, если кто-то вдруг испугался и не принял бы вызов, либо другим образом уклонялся от поединка, то терял всякое уважение в своем окружении, особенно у начальствующих лиц - те всеми доступными мерами старались избавиться от труса.
Стороны встретились сразу за заставой и оттуда прошли на небольшую поляну чуть в глубине леса. Поручик прибыл в сопровождении двух сослуживцев и лекаря, у Лексея секундантами выступили офицеры из его отделения, согласившиеся помочь кадету, лекаря же дали по прямому распоряжению директора. Перед началом поединка распорядитель вновь предложил участникам примириться, а когда те отказались, объяснил правила, проверил пистолеты и вызвал на линию - черту на снегу перед каждым из них на расстоянии двадцати шагов. Как только соперники встали на указанное место в одних камзолах, сняв теплые кафтаны, и подняли чуть вверх дуло пистолетов, капитан подал сигнал 'Стреляйте' - через секунду почти одновременно раздались два выстрела.