Помотала головой, жмурясь, и вновь открыла глаза. Он лежал ничком, подвернув неудобно одну руку под себя, а другую откинув в сторону и из под его тела натекла красная жидкость. Я сразу поняла, что это за жидкость. Это была кровь и при том многовато для человека. Хотя, при его росте, примерно два метра или даже больше и мощной фигуре, было не очень опасно. Взгляд профессионала подсказал мне, что падение с такой высоты, не могло сильно навредить, но вот одежда показывала, что он получил раны от тех самых черных птиц, что с таким остервенением поливали его огнем и рвали своими клювами. Я присела перед ним и с трудом повернула тело. Спереди он был еще более растерзан. Из прорех одежды сочилась кровь, обожженные лицо и руки почернели и вспухли волдырями, белые длинные волосы были опалены, глаза прикрыты, и лицо с резкими и крупными чертами побледнело и осунулось, видимо от кровопотери. Прислонив к шее пальцы, поняла, что он еще жив, но находится на грани, так как уже холодело тело и обострились черты лица. И тут у меня уже прошел страх, надо было спасать раненого и как можно скорее. Его жизнь была в моих руках. Я попыталась, осторожно касаясь, расстегнуть камзол. Это было достаточно сложно, так как тело тяжелое, а одежда слишком плотно облегала его. Повозившись, смогла снять и обнажить всего, поворачивая из стороны в сторону. Наконец рассмотрела его полностью. Он был невероятно красив! Просто невероятно! Такого я еще не видела. Это при моей-то профессии! Я даже залюбовалась! Широкие плечи, мощный плотный торс, узкие бедра с крепкими икрами ног, длинные руки. И даже мужское достоинство было большим и четко обозначенным. Только некоторые странности отвлекали от созерцания красивого тела. Я не могла сразу понять, но потом, пальпируя его, увидела, что тело было лишено волосяного покрова. Совсем! Как после депиляции. А кожа под пальцами гладкая, атласная, цвет светло-золотистый, как будто пропитанный солнцем и достаточно плотная.
Да-а-а! покачала головой, Такой красоты не встречала на земле ни у женщин, ни тем более у мужчин.
Тут он вздохнул и застонал под моими пальцами. От испуга, одернула руку и уставилась с тревогой в его лицо. Приоткрылись глаза, и я увидела, что они были синего, скорее даже цвета индиго, темно-синие с круглыми черными зрачками. Он вновь застонал и прикрыл веки.
Склонилась к лицу.
Вы слышите меня? Эй! тронула за руку. И тут же охнула от боли. Он захватил меня за предплечье и сжал его, пытаясь поднять голову.
Больно! Отпустите! попыталась освободиться. Но он давил все более, а потом вдруг разжал пальцы, откинулся со стоном навзничь и затих. Видимо вновь потеряв сознание. Я со слезами растирала руку. Было очень больно, но понимала, что в этом его состоянии, он не осознавал свои действия и все вокруг принимал за враждебность. Потрясла кистью и вновь принялась прощупывать и осматривать. Кроме рваных ран, переломов не обнаруживалось. И это было уже неплохо. Перевернув на живот, снова прошлась по телу и бедрам и поняла, что теперь надо было немедленно сделатьостановить кровотечение, зашив раны. Только как? Ведь здесь не было ни инструментов, ни лекарств. И тут я вспомнила о своем мешке, что лежал рядом. Судорожно раскрыла и извлекла аптечку, что положено было каждому туристу на конном рейде, а также пластиковую литровую фляжку с водой. Открыла кожаную сумочку. Здесь были спиртовые салфетки, ватные тампоны, несколько упаковок бинтов и пластырей, пластины угольных таблеток, антибиотиков разной направленности. А еще нужны были иглы и хирургические нити. Но, увы, такого не наблюдалось. Я вспомнила и, покопавшись в вещах, выудила свою косметичку. Там был несессер для ногтей, а в нем ножнички и пинцетик для бровей.
Пойдет, покрутила и положила на увлажненную антисептическую салфетку, из припасенного пакета. Иглу нашла в портновском наборе для того же туриста, а вот с нитью была проблема! Хотя бы шелковую! Но у меня все вещи были хлопковые, увы! Не любила вискозу, сплошная синтетика. Призадумалась и вспомнила про одежду мужчины. Я же снимала с него и белую рубашку, странного фасона. Помнится, еле сняла ее, набухшую от крови. Вытянула из кучи одежды и, помогая ножничками, попыталась вытащить хоть одну нить.
Слава Богу, что ткалось так же, как и у нас! подумала я и принялась вытягивать из полы нитку. Получилось. И еще несколько. Потом протерла салфетками окровавленное тело, осмотрев еще более внимательно раны и ожоги. Мужчина лежал без движения, чем меня и озадачивал. Кровь сочилась уже меньше и это радовало. Видно было, что раны поверхностные, не затронутые внутренние органы. Протерев все спиртными салфетками, принялась за шитье. Руки двигались профессионально. Залепив пластырем мелкие ранения и замотав бинтами крупные, принялась обследовать голову тщательно пальпируя кожу. Кроме небольших ожогов на лице и опаленных местами волос, серьезного не обнаружилось. Вытерев руки влажными салфетками, приложила пальцы к шее. Жилка билась, но все же он был без сознания. Укрыв полой пледа и подложив камзол под голову, взяла его за запястье и прислушалась к биению пульса. Он частил.
Понятно, подумала я, Послушать надо бы сердце. Что-то мне не нравилось его бессознательное состояние
И тут вспомнила про свой фонендоскоп. Он же у меня с собой! Вот как я засунула его в мешок, совсем не помнила. Видимо по инерции. Мой талисман, как часто усмехалась сама, обнаружив на своей шее, каждый раз, как меняла медицинский халат на свою одежду. Потом бросала его в сумку. И сейчас со странным ожиданием полезла вновь в мешок. Выкладывая вещи, обнаружила, что тут были смена моего белья, носки, полотенце и пластиковые шлепанцы. А также три коробки с туристической едой, шоколад. Нашелся пластиковый стакан и такой же набор ложка, вилка, ножик в упаковке. Нащупала свой инструмент и засмеялась. Он был на месте, мой фонендоскоп. А еще блокнот с ручкой, где я делала записи вопросов к своему диплому и диссертации. И тут же хмыкнула.
Ну да! Куда теперь с этим! Кому это уже нужно? Если только вот ему, что лежит передо мной и еле дышит.
Вздохнув, прослушала грудную клетку мужчины. Дыхание спокойное, лишь слышались небольшие хрипы, сердце билось ритмично, но часто. Повернула тело набок и принялась прослушивать. И в это время он тяжело вздохнул и, наваливаясь на мои руки, перевернулся на спину. Наклонившись к нему, встретилась с его уже осмысленным взглядом.
Ну, как вы себя чувствуете? улыбнулась я.
Он молчал, изучая мое лицо.
Граах си? услышала я и удивилась, не понимая, что он прохрипел, глядя на меня.
Куоом дум? вдруг проговорила я сама, как на автомате и прислушалась к себе.
Ужас! Что это со мной? Что я сейчас произнесла? Все! Мозги поплыли! прикрыла глаза и схватилась за виски. И тут же вновь услышала.
Кто ты такая! и поняла, что мне известен его язык, и я отвечала ему на том же. Только вот мыслила на своем.
Ладно, решила я и попыталась сказать сама, надеясь, что он меня поймет. Уж как получится.
Я врач. Попыталась вас лечить. Сделала что могла.
Что такое врач? выдохнул он, И как ты здесь оказалась? И ты странная. Я таких не видел.
Все может быть, тем более и я таких, как вы тоже впервые вижу.
Он с трудом поднял руку, провел по лицу и скривился от боли.
Нет-нет! попыталась отвести его ладонь, и тут же была схвачена его сильной рукой.
Мне больно, ойкнула, глядя в его синие злые глаза.
Кто ты такая? прохрипел он, и по телу его прошла дрожь. Тут же выпустил мою руку, откинувшись назад. Видимо, потерял сознание. Дышал тяжело, с хрипом. Я положила ладонь ему на лоб. Он был горячим.
Температурит, поняла и взяла таблетку антибиотика.
А можно ли ему наше лекарство? Поможет ли? Судя по строению и крови, идентичен нашему человеку. Ладно, махнула мысленно, будем надеяться на лучшее.
Размяла ложкой в стакане и разбавила водой.
Если поможет сбить температуру, то замечательно, решила я
Он вздохнул и вновь открыл глаза.
Пить, прошептал еле слышно.
Приподняла ему голову и прислонила ко рту воду с лекарством.
Пей, мягко проговорила я.
Не открывая глаз, он вначале не шевельнул даже губами, но почувствовав струйку воды, припал к стакану, судорожно глотая живительную влагу. Напившись, прикрыл веки.