Сколько? напомнил о себе Эрвин.
Около сотни, сглотнув, ответила я, понимая, что едва ступлю на порог дома, соберу котомкуи деру.
Мужчина поморщился, как от зубной боли.
И откуда их столько?..
Мой рот было открылся, но зубы поспешно сомкнулись, прикусив язык. Еще и чуть ниже спины заныло, предчувствуя неприятности.
Говори уже, чего хотела. Зачтется, пообещал Эрвин, и вот ни на секунду не усомнилась, что есть у него это право: решать, кому медаль, а кому плаха. Да что ж такое творится?
Зачтется как хорошее или как плохое? осторожно уточнила я, чуть выпрямляясь. И только сейчас поняла, что всю беседу голову в плечи вжимала и сутулилась.
Как помощь следствию, пояснил Эрвин. А промолчишьвместе с мэром в застенки поедешь. За препятствие правосудию.
А вы точно правосудие?
Самое что ни на есть, хмыкнул собеседник, на мгновение превращаясь в того, прежнего себя.
Но я промолчала. Господин Берт, пусть скопидом и взяточник, но житель Триера и свой. А чего пришлые учудят, тут ни один пророк не возьмется предсказывать. Да и не первая эта комиссия по душу господина Берта. Договорятся, а мне еще чем-то на жизнь зарабатывать.
Приняв непростое решение, я отрицательно покачала головой, давая понять, что ничего к показаниям прибавить не хочу, да и вообще буду всячески отнекиваться, если попросят подтвердить уже сказанное.
Эрвин досадливо выругался, но переубеждать глупую горожанку не стал. Вместо этого его рука скользнула в карман плаща, а после в меня полетели золотистые искры сотворенного заклинания. Я хмыкнула, чувствуя, как на ауре проступает метка. По ней, если верить господам магам, можно любого человека найти, коли будет желание. Судя же по довольному блеску глаз прибывшего «правосудия», желание таковое имелось. И немаленькое.
Понадобишьсянайду, попробуешь сбежатьузнаю и в камеру брошу, пригрозил мне Эрвин, хлопая по холке коня. Вперед, приказал животине и умчался наконец догонять товарищей.
Сходила на болото за травками, буркнула я, понимая, что на сей раз влипла основательно. С магами связатьсяэто не мэра завтраками кормить. Одна надежда, что метка, как и любые направленные на меня чары, исчезнет, едва вернется луна.
* * *
В городе, несмотря на ранний час, царил хаос. Обычного запустения улиц не было и в помине. По дороге к собственному дому меня (!) трижды осенили знамением Кардалиса, дважды пригласили на мессу за здравие его величества и единожды наградили лестным прозвищем «ведьма». Последнее кричали вслед и очень уважительно, не забыв подкрепить вербальное уважение увесистым спелым помидором, коим я и поспешила закусить.
И лишь из-за занятости зубов ничего не вымолвила, когда на меня налетел Говард. И словно одного столкновения было мало, сверху, с груженной доверху телеги, на голову приземлилось яблоко.
Эм-м замялась я, дожевывая помидор и поднимая с брусчатки яблоко. Зачем тебе столько? Решил яблочного духа умасливать? Так нет у нас такого.
Заслышав человеческую речь, Говард совсем уж непочтительно отозвался о всех богах и Кардалисе в частности и, пригнувшись, утянул меня за телегу. Воровато огляделся, не видит ли кто, для спокойствия огрел храпящего прихожанина Бухуса по голове и торопливо пояснил:
В город имперцы прибыли. Подняли весь, Говард нахмурился, вспоминая слово, ап-па-рат, как на пожар. Мэр бегает как подстреленный, Трести список уже второй час пишет, очередь на выезд уже по тройной цене продают принялся перечислять сосед.
А список-то какой? ухватилась я за единственный стоящий факт.
Как какой? Перепись храмов, вестимо. Мне кум еще на той неделе сказал, что император приказал доставить в столицу представителей каждого зарегистрированного культа. Зачем? Да никто не знает, но кипиш стоял Столичные храмовники во все щели позабивались. Да только без толку. Тайная канцелярия все входы-выходы перекрыла и отловила по одному. А теперь и до нас добрались, ироды, погрозил в воздух Говард. Будто одного мэра не хватало. Только дела на лад пошли Он тяжело вздохнул. Помяни мое слово: ничем хорошим это не кончится. Что ж им дома не сиделось, сюда явиться не поленились!
Верю, согласно кивнула я и навострила уши. По дороге кто-то бежал и, судя по лязгу, не по велению души и желудка.
Говард было высунулся из-за телеги, но тут же присел, для верности прикрывая голову руками. Не ахти какая попытка скрыться, но нужно же как-то успокаиваться?
Добрались, прошептал он. К тебе пошли.
Уточнение было излишне. Я и так знала, чей дом стоял напротив, а уж не узнать звук собственного колокольчика, купленного на барахолке и прилаженного к двери одним добросердечным клиентом, никак не могла.
И где она? недовольно рыкнул стражник.
Выглядывая из-за колеса телеги, я видела только его казенные сапоги. Добротные, начищенные, редко такие в наших пыльных краях увидишь. Никак личная охрана господина Берта.
Может, спит? предположил писклявый голос напарника начищенных сапог.
В окно полезешь, хмуро сообщил мужчина. Мэр четко сказал: Шериан, Каспара и Дарвенстоуна из города вывести. Нечего ревизорам их видетьсамим пригодятся.
Мы с Говардом переглянулись. Я пожала плечами, давая понять, что и сама не знаю причин такого расположения. Хотя предположения у меня имелись, и крылись они в дивных прыщах дочери мэра и появляющихся морщинах его жены.
А остальные? Раздавшийся звон стекла уведомил, что без ремонта обойтись не удастся. Еще бы с мэра компенсацию стребовать, иначе домовладелец меня по миру пустит.
Сходят к ревизорам, отметятся. Может, кого в столицу заберутневелика потеря, буркнул хозяин сапог. Давай быстрее. Буди эту курицу и тащи в загородный дом.
А вы?
Судя по скрипу и тающему звуку, интересовались уже из дома. Отвечать ответственному подчиненному начальник не стал. Сбежал с крыльца, плюнул у телеги с яблоками и, насвистывая, дескать, по личным делам гулял, ушел.
Говард едва удержался, чтобы не запустить ему вслед яблоком.
Может, не все так плохо?
Конечно, буркнул недовольно бывший держатель кабака. Будь все иначе, Берт не суетился бы так. Эти сапоги я узнал. Господин Краен Рош, начальник личной мэровской охраны. Да и Каспар с Дарвенстоуном не так просты. Первыйбывший отравитель, второйартефактор. Такие с насиженных мест не срываются и в глуши не прозябают без причины. Что тебе делать в такой компании?..
Крем от прыщей, повинилась я, не выдержав обвиняющего взгляда приятеля. Трести каждую неделю захаживал. А откуда ты знаешь, что?..
Договорить не успела, Говард поспешил перебить:
Что ж, принял объяснение сосед и дернул меня на себя, стоило мне чуть высунуться из-за телеги. Куда?
Прости. Я пригнулась, выбираясь из объятий служителя Бухуса. Ты что собираешься делать?
Ответить собеседник не успел. Поднявшийся ветер заглушил все звуки, взметнул опавшие листья, поднял целое облако пыли, вынуждая прикрыть глаза. В вихре исчезла и доверху набитая травами сумка, но мне было не до ее поисков: в открытый от негодования рот набивался песок. Подсохшая глина частично покинула мой подол и радостно присоединилась к смерчу. Мне не оставалось ничего иного, кроме как прикрыть лицо руками, пережидая неожиданный катаклизм.
Кто здесь у нас? Первым, что распознал мой слух, был довольный юношеский голос. Поднимаемся, представляемся, товарищи жрецы. Кто, где, когда, приводы в стражу имеются?
С трудом протерев глаза и чувствуя на коже все оттенки осенней грязи, я еще успела заметить, как рыжий юноша в немаркой темной мантии движением пальцев укладывает рванувшего было Говарда лицом в брусчатку. Послышался характерный хруст, отчего я поморщилась и с осуждением посмотрела на мага. Каменное выражение тот смог удержать, но вот цвет лица изменился.
Извините, пробормотал парень, складывая пальцы в незнакомом мне знаке. Говард, успевший сесть, вновь завалился на бок, больше не подавая признаков жизни.
Да ты убил его! обвинительно рявкнула я, подбегая ближе к незадачливому коллеге и проверяя пульс на шее. Последний присутствовал, но был настолько нетороплив, что моего терпения едва хватило для замера.