Кстати, ты знаешь что-нибудь об Америго? интересуется Ви. Может быть, он упоминал что-то, что может вывести на его след?
Нет, ничего, спокойно отвечаю я. Во-первых, я хочу, чтобы он вернул Якуба, во-вторых, я не хочу сдавать его еще раз. Да, это решение может мне нехило откликнуться в будущем, но учитывая, как все уже плохо, хуже вряд ли будет. Сам понимаешь, что я не тот, кому он доверит свои секреты.
Три глухих удара сердца заставляют меня вздрогнуть. Америго ожил.
Ты же следопыт, улыбается Ви. Из любой мелочи можешь выжать максимум информации.
Пожалуй, соглашаюсь я. Буду считать, что в прошлый раз мне просто не повезло. У меня к тебе будет две просьбы.
Как, опять? удивляется Ви, и его брови ползут вверх. Он берет бокал вина и подносит его к губам. Делает несколько глотков и довольно улыбается. Думаешь, если ты помираешь, тебе все можно?
А как же! Дай мне номер Лив, прошу я.
Америго сладко потягивается, хрустя костями. Поднимается на ноги, насмешливо наблюдая за мной. Ни слова не говоря, Ви печатает для меня сообщение. Пробегаю по нему глазами, быстро набираю на сотовом, и тут же делаю сброс.
Что еще? осведомляется законник.
Документы для моей подопечной. Мне нужно срочно вывезти ее в Лондон, а пока все будет оформлятся официально
Ты сдохнешь, я понял, бодро отвечает Ви. Пришли данные Айлин. Сделаю все в лучшем виде. Ладно, мне звонят с работы. До связи, дружище.
Вианор отключается. Опускаю крышку ноута и смотрю на брата.
А ты умеешь производить впечатление, засовывая руки в карманы, говорит он. Я тронут, правда.
Из подвала, напевая веселую песенку, выбирается Арсен. Увидев незнакомого вампира, замирает в нерешительности. Бросает вопросительный взгляд на меня. Что ж, пришла пора представить их друг другу. Как-никак, одна линия крови.
Ну, здравствуй, племянник, широко улыбаясь, говорит Америго. Вот мы и встретились. Честно говоря, я уже лет триста знаю о твоем существовании, а ты, спорим, только пару дней назад узнал обо мне.
Что этот урод делает здесь? оборачиваясь ко мне, испуганно спрашивает Арсен.
Поосторожней со словами, святой и правильный, вплотную подходя к нему, говорит Америго. Его наигранная радушность тут же сменяется злостью. Якуб у меня. Твой отец в деталях тебе расскажет, как ему сейчас весело. И ты знаешь, что делать, чтобы веселье не перешло в панихиду.
Брат швыряет на стол визитку. Берет пальто и, не прощаясь, направляется к выходу. Арсен шепчет ругательства побелевшими губами, его пальцы нервно сжимаются в кулаки. Похоже, он впервые по-настоящему напуган. И я рад этому.
Я еду в Москву, бросает мне он. И, развернувшись, быстро взбегает по лестнице на второй этаж. Значит, у Якуба все-таки есть шанс.
Чтобы набрать номер Ливии, мне требуется все мое мужество. Я знаю, что бесконечно виноват перед нею и у меня совершенно нет времени, чтобы это исправить. Скорее всего, мы больше никогда не увидимся. Но я хочу попросить у нее прощения за все те сказанные в порыве злости слова. За то, что не дал ей шанса все объяснить. Сможет ли она простить мне все это? Успею ли я залечить раны в ее душе от обид?
Долго брожу по улице, сжимая в руках телефон. Дождь закончился, но температура опустилась, и лужи начало подмораживать. Останавливаюсь возле фонарного столба и, взглянув на дисплей, касаюсь пальцем заученного наизусть номера. Лив долго не отвечает. И это самые мучительные секунды для меня.
Да, слышу я ее мягкий голос. Немного уставший и подавленный. Наверняка она сейчас рядом с Тео, выполняет роль его сиделки.
Лив, это Зотикус. Здравствуй, пожалуй, это было сказать тяжелее всего.
Привет, взволнованно отвечает Лив. Ты хочешь узнать, как Тео?
К дьяволу Тео. Я хочу говорить о тебе. Лив, я все знаю. Неважно, как и откуда. И я хочу попросить у тебя прощения за свою тупость и эгоизм. За то, что поверил, будто ты можешь предать. За то, что позволил себе быть идиотом.
Зотикус, я ошарашено шепчет Ливия.
Пожалуйста, не перебивай меня, прошу я. Не знаю, увидимся ли мы еще. Но я хочу, чтобы ты зналая люблю тебя. Так же, как в день нашей первой встречи. Нет, вру. Сильнее, намного сильнее. И я никогда не перестану жалеть о тех трех веках, что мы потеряли по моей вине. Надеюсь, что ты когда-нибудь простишь мне эту ошибку.
Мне не за что прощать тебя, тихо отвечает Ливия. Ее голос дрожит и мне кажется, что она плачет. Сожалею, что ты узнал правду. Я бы этого не хотела.
Милая, это уже тщеславие, смеюсь я. Напряжение спадает, уступая место легкости и эйфории. Впрочем, можешь капризничать сколько хочешь. У тебя есть на это полное право.
У тебя все в порядке? тревожится Лив.
Да. Теперь в моей жизни наконец-то все стало правильно, честно отвечаю я, глядя, как возле фонаря кружатся маленькие снежинки.
Зотикус, ты сумасшедший, Лив уже не скрывает своих слез. Я люблю тебя!
И я, счастливый как последний дурак, готов слушать это вечно.
Домой я возвращаюсь с опасением скандала от Риты. У меня сейчас нет никакого желания с ней ругаться, но я готов оплатить все, что испортил. Придя, с удивлением обнаруживаю, что кроме Айлин и Дэшэна никого нет. Эти двое сидят за столом на кухне и внимательно изучают медицинский справочник. И настолько этим поглощены, что даже не замечают, что на плите надрывается свистом закипевший чайник.
Выключаю его и ставлю на стол.
Машинально сую руки в карманы пальто, и пальцы натыкаются на лист бумаги. Достаю его и разворачиваю. Рисунок заколки, которую видел Саид рядом с телом Елены. Черт, как я мог забыть об этом? Должна была быть от него вторая записка. Шарюсь по карманам, но не нахожу ее. Видимо, потерял.
Айлин, трогая девушку за плечо, зову я. Та вздрагивает и даже подпрыгивает на стуле. Испуганно смотрит на меня, словно впервые видит. Тебе знакома эта штука?
Она берет листок с рисунком заколки. Пробегает по нему взглядом и возвращает мне.
Это заколка Ады, подперев рукой подбородок, говорит девушка. Отодвигаю стул и сажусь, напротив. Дэшэн ойкает и, вскочив на ноги, куда-то убегает. Мы остаемся вдвоем. Мне это не нравится, но придется терпеть.
Какие отношения были между твоей бабушкой и учительницей? спрашиваю я.
Первое время они дружили, а потом Между ними словно черная кошка пробежала. Бабуля начала вдруг ее считать выскочкой и шлюхой. Пару раз они скандалили, и Ада была выгнана из нашего дома, говорит Айлин. Домашняя футболка сползает с ее плеча, обнажая клеймо, но она не замечает этого.
Но ведь не на ровном месте она так решила, говорю я. Должна была быть какая-то причина наведшая ее на эту мысль.
Она видела Аду в клубе, танцующей с его владельцем, Рудольфом Вагнером, вспоминает Айлин. Он у нас что-то вроде местного Дон Жуана. Богатый, красивый, бессердечный. Но все девчонки от него без ума. А он этим пользуется. Может быть, бабушка надеялась, что Ада не такая, а потом разочаровалась в ней. Только ведь отношения с этим типом не делают ее плохим человеком, правда?
А как тебе Ада объяснила ссору с Еленой? вспоминая взгляд учительницы на похоронах, спрашиваю я.
Что старые люди глубоко несчастны и видят проблему там, где ее нет, чтобы казаться нужными, вздыхает Айлин.
Саб ведь ее тоже не особенно жалует?
Она просто ревнует, широко улыбаясь, говорит Айлин. Всю жизнь у меня кроме нее никого не было, а тут вдруг появилась соперница Ей неуютно от этого и хочется, чтобы все было, как раньше.
Возможно и так, соглашаюсь я. Пожалуй, я знаю, к кому отправлюсь в гости этим вечером.
Ада встречает меня заспанной. Волосы растрепаны, на плечи небрежно наброшена шаль из-под которой виднеется шелковая сорочка красного цвета. Она вопросительно смотрит на меня. Нет сомнений, что радости от моего визита у нее нет. Жестом приглашает меня войти, и я оказываюсь в тесной, плохо освещенной прихожей.
Здесь пахнет дезодорантом и средством от моли. Кошмарное сочетание запахов. Ада скрещивает руки на груди и ждет, пока я озвучу, зачем ее потревожил. Какая недружелюбная особа все-таки!
Тебе знакомо это? разворачивая перед ней рисунок заколки, спрашиваю я. Учительница вздыхает, прижимается спиной к стене.