У вас всё есть, что нужно? Спросил Карл, приветливо улыбаясь. Душновато, а?.. Гроза будет, после этого будет легче.
На всё воля Божья. Бодро улыбнулась Анна. И грозатолько одно из проявлений Божьей воли.
Олле остановился рядом с Карлом, молчаливый и неслышный, как тень. Он тоже думал, что Карл просто дразнит Моргаузу и Скульда; только, в отличие от Скульда, был полностью на стороне брата и друга, и готов был поддержать любую его игру.
Я послал за ключевой водой. Пообещал Карл. И как только её принесут А, вот! Он взял кувшин с водой, протянул Анне. Та спросила, у всех ли есть вода, и только после этого дала пить Мэг и Пегги, второй девушке. Карл, замирая от сладкого страха, рискнул взглянуть на Мэг, пока та пила, быстро, очень быстро, но ему хватило впечатлений на всю ночь. Он заметил и влажную кожу ключиц, и блеск воды на губах, и чуть учащённое дыхание Всё это было так важно, так необыкновенно, так ему нравилось! Девушки смочили виски и ключицы, переглядываясь и чему-то тихо смеясь, и Карл, вновь испугавшись чего-то, отвернулся к Анне.
Скажите, сказал он, присев на траву рядом с Анной, ведь Ирландияв самом деле очень большое и сильное королевство?
Да, принц. Союз с ним
Да, я уже понял. Я слышал, что у короля Коля есть ещё дочери?
Двое, принц.
Они такие же красивые, как Моргауза?
Они хороши, но твоя невеста была самой красивой!
Она же не старшая дочь?
Она младшая из всех детей короля.
Наверное, она очень сильно захотела поехать в Элодис, а? Вдруг прямо взглянул на Анну Карл. Такую красивую дочь, да еще и младшую, Коль мог выдать за кого угодно?
Я не настолько хорошо не настолькоРастерялась Анна, закашлялась:
Эти комары!.. Я хотела сказать, что не могу судить, как там, в королевской семье Одно могу сказать: Скульд просто очаровал всех в Маллингаре. Мы просто влюбились в него, и корольне исключение.
ДаРассеянно подтвердил Карл. Скульдэто нечто.
А правда, поспешила Анна, что женщины Элодиса живут не венчанные, не крестят детей и меняют мужей?
Правда про венчание и крестины, но не про мужей. Покачал головой Карл. Женщины Элодиса обязаны хранить верность мужу даже после смерти. А на севере женщину и вовсе закапывают живьём в землю вместе с мёртвым мужем.
Монашки ахнули, все трое, но Карл услышал лишь один возглас, и посмотрел лишь на одну девушку, когда улыбнулся нежно и ободряюще:
Вам бояться абсолютно нечего. Мы здесь христиане, и законы нашихристианские.
Мэг впервые посмотрела на Карла прямо, и он ощутил острую, на грани мучения, радость от того, что увидел, наконец, опять её взгляд. Глаза Мэг показались ему даже более блестящими, синими и прекрасными, чем ему помнилось!
Но разве вы не пытаетесь что-то сделать, чтобы это изменить? Воскликнула Анна. Это же чудовищно, принц!
Да. Откровенно ответил Карл. Я не думаю, как викинги, что дикарей надо уничтожить, как бешеных псов; я всё-таки на две трети самтакой дикарь. Я считаю, что это тоже мои подданные, и следует как-то убедить их. Я очень надеюсь на церковь. Много женщин из Леса уходят к викингам; женщина женщину поймёт скорее, правда?
Когда Карл ушёл, Анна всё не могла прийти в себя.
До чего умный мальчик! Наконец, смогла сказать она. Как ужасно Как ужасно!
Ты думаешь, матушка, он догадался, что она
Думаю, он догадывается. Анна покаянно перекрестилась. Стыдно, что хоть косвенно, но мы замешаны в этом! Помоги, Господь, ей и ему тоже Он не похож на тех, кто прощает!
Ветер налетел сначала с одной стороны, потом с другой, потомсо всех сторон сразу. Гроза, с ливнем, громом и молниями, налетела стремительно, и так же стремительно промчалась, и деревья отряхивали с листьев тяжёлые капли, а в лесной глубине что-то вздыхало и шепталось. Воздух посвежел, и все оживились, заговорили; кто-то запел. То, что все промокли, не особенно тревожило привычных к походным условиям людей. На небе скоро не осталось ни единого облачка, и оказалось, что, не смотря на время около полуночи, небо всё ещё светлое, какое-то белёсое, с остатками нежно-сиреневых облачков-пёрышек.
Зато в лесу стоял мрак и странные звуки и шелесты. Далеко в степи выли волки. Скоро почти все стихли; у костра разговаривали мужчины, и туда же пришла, неслышно ступая, Моргауза. Она не выносила, если мужчины собирались где-то, а она не участвовала!
Присев у костра, Моргауза тут же завладела разговором и вниманием мужчин, и от костра только и слышно было: «Я А вот у меня Мне». Те, кто расположился в стороне от костра, притихли и грустили. Это было первое время вдали от дома, от Ирландии, в чужой стране. Вдали по-прежнему выли волки.
Мэгенн, спой нам. Попросила Анна. Мэг не ломалась и не кокетничала. Чуть изменив позу, она тихонько запела гимн на латыни; постепенно голос её окреп и поднялся, и зазвучал, и люди потянулись в её сторону, очарованные пением и мелодией. Неведомо, где таилась такая сила голоса, потому, что сама Мэг была худенькая и хрупкая, но голос у неё был в самом деле сильный и красивый. Никто не занимался с нею, никто не ставил ей голос, это был талант от Бога, и такой, какой еще не видали в Элодисе! Пока Мэг пела, стояла мёртвая тишина; лишь замолкнув, девушка заметила, что все собрались вокруг неё, и страшно смутилась А Карл, первым придя в себя, подошёл, отдал ей гривну с золотыми украшениями, попытался что-то сказать, но волнение и ком в горле помешали; но все вокруг нестройным гулом выразили восхищение поступком принца. А если бы в этот миг Мэг поймала взгляд Моргаузы, ревнивый и подозрительный, то испугалась бы по-настоящему
5.
На другой день наконец-то достигли обжитых мест. Фьяллар был более километра шириной в этом месте, с галечными отмелями и плёсами, с группами лесистых островов, и Карл постоянно ждал неприятностей, хотя с виду было всё прекрасно. Вдоль реки появились деревни и замки, покосы, поля и сады, и привалы теперь были куда комфортнее Люди выбегали посмотреть на ирландскую принцессу, поражаясь её редкостной красотой, а ещёстоль же редкостным высокомерием, с которым она смотрела поверх их голов. Карл тоже был высокомерным, но он-то был свой, и его высокомерие не так оскорбляло, как презрение Моргаузы. Еще сильнее дивились все маврам, их кофейным лицам и ослепительным зубам, их экзотическим клинкам Были даже такие, кто откровенно спрашивали, чем они рожи так поизмазали?.. Но мавры игнорировали любопытных совершенно, словно их здесь и не было. Рыцари, владельцы замков и поместий, встречали принцессу со всеми положенными почестями, но та только кривила нос, не стесняясь поминутно заявлять, что страна эта «варварская». Ей в Элодисе нравилось. Можно было драть перед всеми нос и ощущать себя высшим существомприятное ощущение! А главное, дать, наконец, Карлу понять, до чего ему повезло, а то он, кажется, пока что это не до конца понял. Принц так все ещё и не попытался ни приблизиться к Моргаузе, ни прикоснуться к ней, и её это оскорбляло. Не смотря на её красоту и происхождение, мужчины принцессу, инстинктивно чувствуя, с кем имеют дело, презирали. Ухаживания их были самые примитивные и самые недвусмысленные, но ей это нравилось, она других всё равно не понимала. Если мужчина не пытался сразу же грубо её облапать, не бросал сальных комплиментов и не делал известных предложений, принцесса считала его равнодушным и обижалась. Попытки как-то урезонить её и попытаться дать ей хоть какое-то представление о женской гордости и достоинстве она принимала в штыки, считая, что это просто зависть. В самом деле: мужчины хотят её и восхищаются ею, и что в этом плохого?.. А то, что остальные бабы на неё злятся и осуждают, так на то они и бабы. Карл ей ужасно нравился, и равнодушие, с которым он относился к её красоте, сильно принцессу уязвляло. Он продолжал общаться с мужчинами да с этой монашенкой Моргауза видела соперниц во всём, что двигалось и при этом не было мужчиной, поэтому то, что она монашка, и даже то, что ей больше тридцати, не помешало принцессе принять меры. После обеда, когда все седлали коней и готовились продолжить путь, Моргауза подошла к Анне и вполголоса заговорила:
Ты, старая сука, если ещё раз подойдёшь к моему жениху, пожалеешь, поняла?!