Артур Кларк
Уже давно я сделал открытие, что люди, которые никогда не покидали Землю, имеют свои понятия насчет условий в космосе. Каждый «знает», например, что человек умирает мгновенно и ужасной смертью, если попадает незащищенным в вакуум, который существует за пределами атмосферы. Вы можете найти многочисленные кровавые описания о взрывающихся космических путешественниках в популярной литературе и я не хочу испортить ваш аппетит, повторяя их здесь. Многие из этих рассказов, в самом деле, в основном верны. Мне приходилось втаскивать через воздушный шлюз людей, которые были бы плохой рекламой космических полетов.
В то же время, есть исключения из любого правила – даже из этого.
Я это знаю, потому что испытал на себе такое исключение.
Мы были на последнем этапе строительства Спутника Связи Два; все главные части были соединены друг с другом, жилые отсеки герметизированы и станции было придано медленное вращение вокруг ее оси, что восстановило забытое ощущение веса. Я сказал «медленное,» но край нашего двестифутового в диаметре колеса двигался со скоростью тридцать миль в час. У нас, конечно, не было ощущения движения, но центробежная сила, возникающая при таком вращении, давала около половины веса, которым мы обладаем на Земле. Этого было достаточно, чтобы вещи не плавали вокруг, но недостаточно, чтобы мы чувствовали затрудненность движений после стольких недель, проведенных вообще в отсутствие веса.
Четверо из нас спали в небольшой цилиндрической кабине, известной под названием Спальный Домик Номер 6, в ночь, когда это случилось.
Спальные домики находились на самом краю станции; если вы вообразите велосипедное колесо со связкой сосисок вместо шины, вы будете иметь хорошее представление о схеме станции. Спальный Домик Номер 6 был одной из этих сосисок, а мы мирно спали внутри него.
Я был разбужен внезапным толчком, который не был достаточно сильным, чтобы вызвать тревогу, но который заставил меня сесть, чтобы выяснить, что произошло. Все необычное на космической станции требует немедленного внимания, так что я потянулся к выключателю интеркома около моей кровати. «Алло, Центральная,» позвал я. «Что это было?» Ответа не было; линия была мертва.
Теперь уже окончательно встревоженный, я вскочил с кровати – и испытал большой шок. Гравитации не было. Я ударился о потолок, прежде чем мне удалось ухватиться за стойку и удержаться, что стоило мне растяжения кисти.
Было невозможно, чтобы вся станция внезапно перестала вращаться.
Мог быть только один ответ; отказ интеркома и, как я вскоре обнаружил, цепей освещения поставили нас лицом к лицу с ужасной правдой. Мы больше не были частью станции; наша маленькая кабинка каким-то образом оторвалась и теперь улетала в космос как капля дождя, упавшая на вращающееся колесо.
Здесь не было окон, через которые мы могли бы оглядеться, но мы не были в полной темноте, потому что зажглось батарейное аварийное освещение.
Все главные воздушные выходы закрываются автоматически при падении давления. Некоторое время мы могли жить в нашей собственной атмосфере, даже если она не будет обновляться. К несчастью, постоянный свист сказал нам, что воздух где-то утекает из кабины.
Не было способа узнать, что случилось с остальной станцией. Мы понимали, что вся структура могла разломиться на отдельные куски и все наши коллеги могли быть мертвы или в таком же положении, что и мы плавающими в космосе в консервных банках, из которых утекает воздух. Наша надежда была в том, что были отброшены только мы, что остаток станции невредим и будет способен выслать спасательную команду к нам.