Виктория МальцеваВспомни меня. Книга 1
Глава 1. Пробуждение
White RabbitThe Matrix Resurrections | Full Epic Trailer VersionOfficial Trailer Song Music
Первое, что я помнюэто кусочек неба и жжение. Жгло как будто везде, но большелоб и щёки. Руки ещё, примерно от локтей и до кончиков пальцев.
Второеэто он. Весь чёрный почему-то в том моём ещё не до конца трезвом восприятии. Он смотрел в упор и вызывал ужаслысый, вернее, бритый, с острыми глазами и широченными такими же тёмными бровями.
Третьепарень с разбитым лицом около меня. Он лежал без сознания, неуклюже раскинув руки и ноги. Его футболка, перепачканная в его же крови, была разорвана у горловины. Хуже всего выглядел его ротмесиво из песка, крови и кожи.
Я рвусь помочь избитому, спасти нас обоих от чёрного жестокого демона. Не знаю, что давало мне такую уверенность, но почему-то с самого начала у меня было некое знание, что единственный, кто в этом мире способен дать ему отпорэто я. Именно я имею над этим чудовищем власть. Ещё не ясно какую именно, но что-то точно есть.
Отойди от него!
Я не обращаю внимания на его приказной тон. Качаясь, ищу у страдальца пульсон легко прощупывается на шее, в районе сонной артерии. Ватными руками стараюсь схватить лежащего на раскалённом песке парня и оттащить с солнцепёка в тень. Мне, конечно же, не хватает сил, и я решаю хотя бы намочить его лицо, чтобы не так горело на солнце. Пока иду к воде, набираю в ладони, меня шатает так, как если бы я была в лодке, а вокруг бушевал бы шторм. Вода выплёскивается из моих рук, и мне приходится снова и снова её набирать, глубже зарывая ступни в песок, как будто это могло бы помочь мне удержать равновесие.
Страшный человек даже не пытается мешатьнастолько очевидна моя беспомощность. В конце концов, мне удаётся донести совсем немного воды до избитого, чтобы смыть кровь с его лица. Тот, получив холод и соль прямиком на живую рану, приходит в себя. Я почти не слышу его воплей, потому что отчаянно борюсь с руками, обездвижившими меня.
Я же сказал, не подходить к нему!
Не имея возможности драться, я кричу, что есть мочи и, очевидно, от перенапряжения проваливаюсь
Глава 2. Не подходить к нему
Снова небо, теперь серо-голубое. Тогда было ярко синее. И света теперь как будто меньше. Вечер?
Он сидит всё там жеу камня, свесив голову, словно от жуткой боли. Его бритая голова отвратительна и вызывает у меня приступ тошноты. Но желудок оказывается пустымеды в нём, похоже, давно не было.
Как только становится легче, я тру лицо ладонями и морщусьоно обожжено, невозможно прикоснуться.
Отвали от меня! требую, потому что он снова пялится своей чернотой.
Не сразу, но его фигура всё-таки поднимается, вернее возвышается надо мной и оказывается громадной. Я понимаю: если он захочет меня придушить, ему хватит двух его пальцев. Ещё он может схватить меня за шиворот и легко зашвырнуть в море или океан перед нами. Физически у меня нет шансов против него. Есть нечто на каком-то другом уровне, как я уже говорила, и видимо исключительно по этой причине он уходит. В лес.
Лес, преимущественно хвойный, белый песок и вода. Где я? Мы где?
Я ничего не помню. Даже имени. Своего. Ни единого воспоминания о том, кто я и что здесь делаю. Последние несколько часов растираю виски, шею, вжимаю пальцы в глазаникакого эффекта. Всё так же пустота, тошнота и головная боль. Ближе к ночи ко всему этому добавляется ещё и жажда.
Я не знаю, какими были мои предыдущие ночи, но хочется верить, что этахудшая из них. Холодно. Во рту пересохло, очень хочется есть. Из-за усталости я всё-таки иногда проваливаюсь не столько в сон, сколько в полудрёму. И постоянно ощущаю ЕГО присутствие где-то рядом. Или, может быть, это мнительность.
Ночь длится так долго, что кажется, будто утро уже никогда не наступит. А утроэто надежда, что память всё-таки вернётся.
Глава 3. Собрание
Небо. Яркая, слепящая синева. Солнце практически в зените. Я поднимаюсь, смотрю на свои руки, потом на песок. И вспоминаю что ничего не помню. Ничего, кроме мучительной ночи и странных, пугающих людей.
На мои плечи что-то наброшено. Стягиваю с себяэто толстовка светло серого цвета на молнии и с капюшоном. По кромке капюшона протянут белый шнурок, прочный, как маленькая верёвка. Концы не завязаны в узел, а обшиты тёмно-синей тканью с надписью «Marco». Рукава намного длиннее моих рук, а край толстовки достаёт почти до колен. Уже жарко, но бросать такую ценную вещь не разумноночью было очень холодно. Обвязываю её вокруг талиикто знает, сколько ещё таких ночей мне предстоит пережить.
Трогаю себя за волосы. Они средней длины, немного ниже плеч, так что я беру прядь в ладонь, и мне виден их цветсветлые. Не белые, не жёлтые, а такие же, как высохшая трава. Ногти обрезаны коротко и совсем недавно. На одном из пальцев виднеется полоска более светлой кожикак если бы что-то продолговатое долго защищало её от солнца, и пока всё остальное темнело, она была надёжно укрыта, защищена. На моих ногах узкие джинсы и белые кроссовки с жёлтой вставкой. На мне белая футболка без надписей.
Очень странное ощущениебыть собой, быть внутри себя и не иметь представления, кто ты. Страх вперемешку с тревогой, нескончаемые усилия ухватить за хвост хотя бы одно воспоминание и за ним вытянуть из сознания остальные.
Неопределённость порождает неукротимый тремор внутри. И ты переключаешься на то, что происходит с тобой прямо сейчас, не подозревая, что это и есть твой инстинкт самосохранения.
С прошлым когда-нибудь разберёмся, о будущем подумаем чуть позже, а прямо сейчас мне жутко хочется пить. И это единственное, что требует неотложного внимания.
Вдалеке слышится приглушённый гомон.
Я осторожно выглядываю из-за каменного выступа, торчащего из песка, и вижу довольно широкий пляж, на другой стороне которого торчат такие же камни, как мой. Ближе к лесу пляж заканчивается довольно резким подъёмом, покрытым сухой белёсой травой. На этой траве, в тени сосен сидят, лежат и полулежат люди.
Прямо посередине пляжа виднеются два чёрных пятна и рядом с ними ещё человек.
Некоторое время я так и стою, соображая, что для меня безопаснееоставаться в укрытии или приблизиться к людям и попросить воды. Водаэто первое, главное и единственное, что в данный момент занимает все мои мысли.
В итоге, принимаю решение начать с человека на пляже. Это парень. Молодой, коренастый. Волосы каштановые, короткие и очень кудрявые. На подбородке фигурная маленькая борода.
Эй! окликаю его пересохшими губами и подхожу ближе. Здравствуй!
О, осьнулась! Ну наконесь-то. Ты посьледняя.
Последняя?
Да, ись всех.
Наверное, он имеет в виду группу людей под соснами. Говор у него как как акцент. Как если бы он говорил не на своём языке.
Как тебя зовут? спрашиваю.
Прикрыв на мгновение глаза, он качает головой.
У меня мурашки, и мир вокруг ходит ходуном, но что странно становится капитально легче. Тремор и тошнота на месте (может, от жажды?) но страх теперь не такой острыйя не одна в этой ситуации. Есть ещё как минимум один человек, не знающий своего имени, а значит так же точно ничего не помнящий, как и я. Нас двое. Я не одинока. И от этого у меня даже плечи немного расслабляются.
Слушай, у тебя нет воды? Попить?
Он протягивает руку к одному из чёрных сооруженийэто бывший в прошлом чёрный пластиковый пакет, накрывающий углубление в песке. С той стороны, которая была обращена к яме, на нём образовались капельки испарений.
Вот. Есьли прямо сильно надото вот. А так все хотят, он поворачивается и кивает в сторону людей на пляже.
Я снова смотрю на них, на этот раз чуть внимательнее. Все молчат, кроме одного. Он единственный говорит, остальные внимают. Даже то, как они распределились вокруг него, рисует некую систему, в которого онцентр. Его голый череп словно маяк для других, ориентир.
Мы разделимся на группы, негромко, но каким-то безапелляционным тоном сообщает он, когда я к ним приближаюсь. Цельнайти источник пресной воды. Остальное после.
При дневном свете Демон оказывается молодым человеком лет двадцатидвадцати двух, просто очень высоким. Его бритая голова имеет такие идеальные пропорции, что мне хочется всё бросить и рисовать её. Я даже мысленно уже делю её на сектора и переношу набросок на бумагу.