Роксана ФоррадареСимбиоз
Пролог
Девочка не любила, когда родители водили ее за руку. Ей казалось, что она уже слишком взрослая для подобных жестов: накануне ей исполнилось девять лет. Поэтому сейчас она с неудовольствием морщила носик с маленькой горбинкой, ощущая свой взрослый кулачок в ладони матери. Вскоре ей представился шанс вырваться; девочка перебежала проезжую частьмама прошла ее спокойно, очень медленно с точки зрения бойкой дочери. Дорога пустовала; с одной ее стороны высились поблескивающие на солнце небоскребы, кипела забитая до отказа парковка, и мелькали рекламные щитки на хрупких столбах, а с другой, плоские и невзрачные, грудились друг на друге двухэтажные жилые дома. Улица словно проводила черту между частным и общественным секторами. Девочка уже добралась до родительской машины и в нетерпении дергала за неподдающуюся ручку двери. Полчаса назад в стоматологической клинике, единственной в западном районе, ей выдернули молочный зуб, который давно неприятно шатался. Она стойко выдержала обезболивающий укол и последовавшую за ним процедуру и теперь очень гордилась своим мужеством: ей было известно, что многие люди, даже взрослые, боятся стоматологов. Например, рыжеволосый мальчишка, сидевший в очереди в соседний кабинет, трясся как дряхлый листочек на ветру, а ведь он определенно был старше ее! Когда же его наконец вызвали, он посинел так, что стал похожим на покойника. Девочка покойников в своей жизни, разумеется, не видела, но слышала выражение, будто они синеют.
Мама остановилась посреди дороги. Она обернулась назад, затем снова посмотрела на дочьна ее лице застыло непонятное для детского сознания выражение. Она вдруг сделалась похожей на того непутевого мальчишку, колеблющегося перед кабинетом врача. Расстроилась? Испугалась? Девочка мгновенно отбросила эту мысль: родители никогда и ничего не боятся. В следующее мгновение мама бросилась к ней, схватила за локоть и потянула за собой, прочь от машины и проезжей части, вглубь жилого квартала. Странная спешка ворвалась в размеренное течение жизни столь неожиданно, что девочка даже не успела задаться вопросом, чем она вызвана. Перемена в мамином поведении показалась ей нелепой и пугающей; полы ее тонкого сиреневого пиджака, развеваясь, то и дело преграждали девочке обзор и издевательски щелкали по лицу, отчего она теряла перед собой дорогу и спотыкалась.
Именно тогда утренняя безмятежная тишина утонула в раскатистом грохоте, означающим, по мнению девочки, как минимум упавший с неба метеорит. Не выдержав, она обернулась. Рушилось пятиэтажное здание возле парковки. Мягко отделившись от соседнего медицинского центра, оно нависло над стоящими в ряд автомобилями, зловеще качнулось и за долю секунды обвалилось прямо на них, поднимая столбы пыли.
Андреа! Скорее!
Мама уводила девочку как можно дальше от места катастрофы, однако она, глядя через плечо зоркими любопытствующими глазами, все же заметила зловещую тень, соскочившую с крыши здания незадолго до его падения. Спрыгнувшую прямо на землю и растворившуюся в пыльном водовороте, накрывшем улицу.
Ма, там человек! Он был наверху, а потом
Тихо, Андреа. Держи мою руку крепче.
Но он же сломал дом, этот человек! девочке пришлось повысить голос, чтобы перебить истошные крики, с небольшим опозданием последовавшие за обрушением.
Человеку такое не под силу, резко одернула ее мама. Она оглянулась только раз и сразу ускорилась, бормоча себе под нос. Боже, они всех убьют всех
* * *
Дождь барабанил по асфальту и стеклянным витринам магазинов. Лужи стекались в левую часть тротуарасестра устало плелась за мной по правой, укутавшись в длинный шелковый шарфик, который нисколько не спасал ее от холодных капель. По вторникам учеба у нее заканчивалась гораздо позже, чем у меня, и я успевала встречать ее со школы. Училась она почти в центре города, в элитном частном заведении, до которого я в свое время чуть-чуть не дотянула.
Извини, что задержалась. Мы готовились к экзаменам.
Не слишком ли много ты к ним готовишься? Здесь до восьми вечера сидишь, потом дома, не разгибаясь. Между прочим, чтобы лучше усвоить информацию, необходимо регулярно делать перерывы.
Мне нужны хорошие оценки, тихо произнесла она. Иначе не получу стипендию, и папе придется платить за обучение в два раза больше.
Я не нашлась что ответить. Отец воспитывал нас в одиночку, и хотя в деньгах мы особо не нуждались, излишков на роскошь не оставалось тоже.
Я очень скоро устроюсь на работу.
Ты уже пробовала. Вечерние смены, недосып, потеря успеваемостистало только хуже.
И тут сестра не ошибалась: финансовая поддержка со стороны университета, оказываемая мне, как студентке-отличнице, берегла наш семейный бюджет куда лучше, чем мои нестабильные получки. Лишившись ее на один семестр, я поняла, что отцу гораздо сильнее помогают наши усердие и прилежность в учебе, и больше не возвращалась к подработкам.
Ты права, Рене, я перепрыгнула широкую лужу, хотя это было ни к чему, ведь обувь уже давно успела промокнуть. Всегда права.
Сестра радостно улыбнулась, и на лице ее явно обозначились выдающиеся щечки. В свои шестнадцать лет она была высокая, практически с меня ростом, и потому редко кто угадывал при знакомстве, что она на целых три с половиной года младше. В ней было много папиных черт: темно-русые волосы, вьющиеся и красиво переливающиеся на свету, широкие, но изящные плечи, которых она долгое время стеснялась, пока подростковая фигура еще искала свой баланс, мягкие карие глаза и короткий желобок между носом и верхней губой. Мне же во внешности гораздо больше досталось от матери.
Мы с Рене любили гулять в центре, всегда гуляли по вторникам, но сегодня погода не благоволила пешеходам. Я в унынии прошлепала к автобусной остановке, сняла капюшон и посмотрела на мокрую пустую дорогу. Она еще очень долго продолжала оставаться мокрой и пустой.
Почему ты не приехала на машине, Андреа? Папа разрешил тебе.
Я просто не хотела.
Придется полчаса идти до дома в такую грозу, укоризненно заметила сестра.
Забираясь в автобус, я понадеялась, что дождь успеет закончиться, пока мы будем в пути. Однако он только усилился. Рене быстро приняла свою участь и даже умудрилась извлечь из нее выгоду: позволив волосам намокнуть, она попросила меня сделать фотографии, на которых она бы запрокидывала свою шевелюру и устраивала водопад брызг. Мы попыталисьвышло не совсем то, что предполагалось, но процесс оказался увлекательным. Впрочем, с сестрой мне было весело заниматься чем угодно.
Не уверена, что мой мобильник переживет эту фотосессию. Он не водонепроницаемый, пробурчала я, грея телефон в кармане.
Я отдам тебе свой, беспечно отмахнулась Рене. Пойдем за продуктами? Папа вряд ли вспомнит, что у нас закончилось молоко.
Супермаркет с голубой вывеской было видно издалека, несмотря на плотную завесу дождя. До него мы бежали наперегонки: мокрая голова и хлюпанье в кроссовках больше не забавляли, становилось попросту холодно. Сестра взлетела по ступеням, перепрыгивая через одну, я же замедлилась перед крыльцом. Мое внимание привлекла компания мужчин на углу здания: точно стая диких оголодавших псов, четверо бугаев окружили молодого жилистого парня. Я зацепилась за него взглядом, потому что в промозглый весенний вечер он стоял в одних лишь джинсах и тонкой футболке с длинным рукавомбелая ворона среди курток и зонтов. Футболка липла к его заостренным плечам, придавленная непрекращающимся ливнем, а с коротких растрепанных волос слабыми ручейками стекала вода. Он стоял, чуть ссутулившись и спрятав руки в карманы. Стоял, вроде ничего не опасаясь, но тут один из четверки, бородатый мужчина среднего роста, красноречиво поднял богатырский кулак. Удара не последовало: кулак распрямился в ладонь и быстро лег на рот насквозь промокшего парня, хотя мне показалось, что тот вовсе не собирался кричать.
Я оглянулась в надежде, что кто-нибудь вмешается. Кто-нибудь серьезный, внушающий авторитет, однако люди равнодушно проходили мимо. Даже охранник супермаркета, куривший у входа, скучающе посмотрел на потасовку и вразвалочку двинулся обратно в магазин.