Рене, подожди меня внутри. Купи молоко.
Куда ты? Андреа, не надо!
И печенье захвати.
В такие моменты посторонние могли обнаружить, что я все-таки старше. Сестра состроила хмурую гримасу. Подобным командным тоном я разговаривала с ней крайне редко, и это были единственные моменты, когда мы могли поссориться. Однако никогда она не позволяла себе ослушаться. Автоматические раздвижные двери захлопнулись за ее спиной, а я настороженно зашагала к компании неизвестных на углу. Сверкнула где-то за магазином желтая молния, за ней ухнул раскат грома. Я остановилась. Дистанция сильно сократилась, но для четверых враждебно настроенных мужчин я по-прежнему была невидимкой. Только парень с зажатым ртом бросил на меня заинтересованный взгляд.
Ни черти, ни ангелы тебе не помогут, понял?! сквозь дождь донесся до меня голос бородача. Дайте повязку! Нужно завязать ему глаза!
Неужели его собирались похитить?
Бородачу передали нечто похожее на бинт. Еще один из четверки, в ярко-синей кепке, побежал открывать дверь грязного внедорожника, стоявшего неподалеку.
Если вы его не отпустите, я вызову полицию! перекрикивая дождь, объявила я.
Бородач бросил в мою сторону безразличный взгляд. Я была для него мухой, никчемной и раздражающей, угрозы которой не стоили ни малейшего внимания. Тот, что в кепке, и вовсе не расслышал меня, а двое других были слишком сосредоточены, чтобы держать руки навлекшего на себя неприятности парня. Он же, в свою очередь, отнюдь не выглядел напуганным: не пытался кричать или вырываться и просто наблюдал с каким-то наивным неуместным любопытством за развитием сложившейся ситуации.
Папа еще должен был быть на работе. В прошлый раз, испугавшись моего сумбурного звонка, он прислал машину за десять минут. Я достала мобильник и крикнула снова:
Вы напрасно меня игнорируете. Пожалуйста, оставьте молодого человека в покое и уходите. Мой отецРурк Фишер, шериф округа.
Мужчина в кепке опасливо выглянул из салона внедорожника. Смущенно покосился на бородача, затем на забрызганный грязью бамперя уже успела вбить в телефон номер машины. Двое других под руководством бородача тоже принялись с сомнением озираться, хотя от задуманного так и не отказались и все же закрыли парню повязкой его круглые пепельные глаза. В последний раз они были устремлены именно на меня.
У нас был не самый спокойный район. Не самый криминальный, но и безопасный с натяжкой. Рене до четырнадцати лет со школы забирал молодой помощник отца, мне же был выделен семейный автомобильпапа добирался до работы на служебном, однако я не любила сидеть за рулем, и потому часто ходила пешком. Уличные баталии здесь не были редкостью, но они всегда благополучно рассасывались, стоило лишь издалека выкрикнуть имя шерифа. Я проворачивала это не раз и не два, никто не хотел связываться и проверять мои слова. Разумеется, все делалось по уму: с внушительной дистанции я запугивала драчунов полицией, затем бежала в людное место, где мне не смогли бы причинить вред, и звонила отцу.
Чтоб такого не было больше, Андреа! ругался он после, приезжая домой. Зачем ты полезла?
Ты же борешься за справедливость, разочарованно возражала я, будучи несовершеннолетней. Почему мне нельзя?
Это опасно.
Я не боюсь!
Плохо. Очень плохо.
Когда мне исполнилось восемнадцать, споры наши по этому поводу прекратились. Я стала чуть меньше совать свой нос в чужие дела, а отец стал чуть меньше переживать, убедившись в моей осторожности.
Сообщение с номером черного внедорожника было отправлено. Я самоуверенно прижала телефон к уху и отступила ближе ко входу в супермаркет, чтобы успеть забежать туда, если случится непредвиденное. Бородач медленно повернулся ко мне лицом. Мутноватого цвета глаза метали молниивид у него был грозный, гораздо более грозный, чем у кого-либо, с кем я когда-либо вступала в перепалки. И уж наверняка он выглядел опаснее пьяной шпаны, которую полгода назад мне выпало отгонять от насмерть перепуганной девушки, напрасно свернувшей в темный переулок.
Испугался копов, Маркус?
Дождь смешивал звуки, и сперва мне было неясно, кто задал вопрос. Голос прозвучал издевательски, по-панибратски, и я решила, что говорит кто-то из помощников бородача, каково же было мое изумление, когда оказалось, что принадлежит он парню с завязанными глазами. Чтобы повернуться ко мне целиком, бородачу пришлось ненадолго отпустить его рот.
И как тебя еще не выперли, такого труса?
В телефоне прозвучало сухое папино: «Слушаю». Я быстро оборвала звонок. Это был первый раз в моей жизни, когда я пожалела, что вмешалась. Парню не требовалась помощь. Он улыбался, подтрунивал, не вынимая рук из карманов, и хотя его держали сразу несколько человек с намерением упрятать в автомобиль, он определенно не был похож на жертву. Бородач по имени Маркус вполне мог оказаться каким-нибудь личным охранником, прислуживающим богатой пожилой паре, отправившей его на поиски проблемного сыночка, который в очередной раз напился или нанюхался наркотиков, или другим хорошо знакомым ему персонажем, несомненно грубым, но не промышляющим ничем противозаконным.
Я сделала еще шаг к супермаркету. Телефон по-прежнему висел возле моего уха, но висел уже бесполезно: мне не хотелось выглядеть перед отцом параноиком, вляпавшимся в чьи-то семейные разборки из-за своего раздутого чувства справедливости.
С другой стороны, если парня просто хотели вернуть домой, для чего было завязывать ему глаза?
Заткните ему пасть, бросил товарищам Маркус. Обыщите и посадите в машину.
В мгновение ока он оказался передо мной и крепко схватил за локоть. В нос ударило его несвежее дыхание, и я сдавленно вскрикнула от неожиданности. Телефон, кувырнувшись в воздухе, упал прямо в лужу.
Будь ты хоть дочерью президента, руке становилось больнее с каждой секундой, бородач сжимал ее с медвежьей силой, не смей вмешиваться, маленькая бесперспективная тварь.
Время было еще не позднее, возле супермаркета сновали люди. Если непонятного парня в мокрой футболке, окруженного сворой отморозков, они и могли оставить без внимания, то мимо верещащей на всю улицу девушки пройти не должны были. Я ударила Маркуса сумкой, в которой лежал один из самых тяжелых моих учебниковучебник по квантовой механикеи попыталась оказать дополнительное сопротивление ногой, однако потеряла равновесие и неуклюже присела на колено. Он чуть наклонился следом, не желая выпускать мой локоть. Было скользко и очень мокро; силясь освободиться, я услышала, как мужчина в синей кепке что-то прокричал в сторону своих товарищей, тащивших непутевого парня к внедорожнику. Кажется, он пытался напомнить им, что тому следует закрыть рот.
Повеселился, Манту? Достаточно меня позорить.
Очередное имя прозвучало из уст предполагаемой жертвыда он же всех их знает в лицо! И из-за этого негодяя, поссорившегося со своими «братанами», мне пришлось пожертвовать мобильником, испачкать все вещи и встревожить звонком отца? Донельзя злая и разочарованная, я приготовилась завопить, но Маркус вдруг отпустил меня сам. Тянувшийся ко мне второй рукойладони у него были огромные и мохнатые с тыльной стороны, как у обезьяны, он резко передумал и бросил меня в луже, спешно оборачиваясь к машине. Что-то насторожило, напугало его. Я проследила за его взглядом.
Гроза заглушила звук разбивающегося стекла. На асфальте одиноко лежала синяя кепка, а ее хозяин, вернее, верхняя его часть, торчала из окна внедорожника. Голова его была пробита: с макушки, минуя жидкую соломенную шевелюру, стекала тонкая струя крови. Еще один из свиты Маркуса валялся неподалеку, широко раскинув руки и ноги, а третьего не было видно. Парень, которого пытались то ли похитить, то ли отвезти домой, как ни в чем не бывало стягивал с глаз повязку. На его рукаве я тоже заметила небольшое багровое пятно.
На площадке перед магазином ненадолго воцарилась тишина. Я все ждала, когда покажется человек, спасший незадачливого незнакомца, но улица будто замерла. На ней не было ни души, кроме него, Маркуса и меня.
Что дальше? лукаво глядя на бородача, поинтересовался парень. Я перед тобой, и он у меня. Попробуешь отнять?