Бастерхази! Хиссов сын! Чем ему насолил Шампур? Не может быть, чтобы темный шер вдруг приревновал Ристану к бездарному. Да и вообще ее приревновал. Только не Бастерхази.
Мысль о том, что Бастерхази натравил Шампура с банальной целью избавиться от самого Дайма, следовало отбросить как бредовую. Только не Бастерхази, который бездарных и за людей-то не считает. С другой стороны если тут не может быть никакого серьезного подвохачто же тогда?
Ведомый отчаянным любопытством, Дайм скрылся под пеленой невидимости и ступил в галерею: царство портретов, расписных статуй и зеркал, овеянное ароматом тайн и освещенное гирляндами фейских груш. Шампур с приятелями обернулись за звук открывшейся двери, но никого не увидели и вернулись к высокоинтеллектуальной беседе о фаворите завтрашних скачек. Дайм не успел толком рассмотреть плетение авторства Бастерхази, как услышал женский голоскоторого здесь не должно было быть.
Здравствуй, светлый шер, поприветствовало его самое юное привидение Риль Суардиса, шагнув с семейного портрета.
На этом портрете молодой и счастливый Тодор Суардис танцевал, держа за руку пустоту. А Зефрида Суардис-Тальге танцующей походкой шла по наборному паркету галереи, лукаво улыбаясь Дайму. Разумеется, ни ее голоса, ни шагов бездарные шеры не услышалитак и продолжали обсуждать лошадей.
Потанцуй со мной, Дамиен Брайнон. Здесь так скучно, даже не с кем поговорить. В Башню Заката никто не заходит, здесь меня никто не видит. В Суарде совсем не осталось истинных шеров. Не считать же эти недоразумения, кивнула она в сторону Шампура и протянула Дайму руку.
Дайм усмехнулся про себя: о темном шере Бастерхази королева предпочла забытькак всегда.
Благодарю за честь, ваше величество.
Он склонился и поцеловал призрачные пальцы.
Это я благодарю тебя, Брайнон. Я ужасно скучаю по своему мужу, но ему еще рано ко мне. И я еще не сделала то, что Ах, где же музыка? Я хочу танцевать!
Зазвучал призрачный оркестр: тихо, на грани слышимости, и вместе с музыкой галерея наполнилась шелестом платьев, шорохом туфель по паркету, дыханием и звоном бокалов. А Дайм повел королеву в столь любимой ею вельсе. Именно ее Тодор и Зефрида танцевали на портрете.
Не вздумай обидеть мою Шуалейду. Приблизившись к Дайму в очередном па и обдав его потусторонним холодом, королева погрозила тонким, затянутым в кружево пальцем. И не отдавай ее Люкресу. Моя дочь достойна лучшего, чем стать племенной кобылой.
Ни за что, почти честно ответил Дайм. То есть совсем честно, но только на вторую просьбу, больше похожую на приказ.
Ты запутался в интригах, Брайнон. Смотри, как бы не проиграться в прах.
Королева укоризненно покачала головой и растворилась.
А Дайм пожал плечами: проиграть в интригах? Не на того напали. И занялся графом Сильво. Небольшое ментальное сканированиесамый верхний слой, кратковременная память
Ага! Вот оно.
Шампур как раз думал о том, не разбегутся ли его приятели, увидев, кого он решил вызвать на дуэль. Но здравую мысль «а не пора ли и ему тоже разбежаться, пока не поздно» заглушила жгучая ревность. Оказывается, Ристана вчера сказала о возможном браке с Дюбрайномвскользь, скорее чтобы услышать от любовника заверения в вечной любви, восхищении и преданности. Шампур бы забыл о вспышке ревности через полчаса, но тончайшая ало-фиолетовая нить не позволила. Ювелирная работа!
Но зачем, зачем?! Бастерхази прекрасно понималДайм увидит эту нить и Или нет? Возможно, если бы не предупреждение Альгредо, Дайм бы и приглядываться не стал. Он слишком привык не принимать бездарных всерьез.
Зря, очень зря, Брайнон, послышался голос королевы. Магия уходит из мира. И если ты хочешь продолжить дело отца и вернуть божественное благословение людям, тебе придется очень постараться.
Дело отца? переспросил Дайм.
Конечно, ему приходило в голову, что император не просто так плодит бастардов, но таким способом вернуть в мир кровь Драконов? Бред собачий.
А вновь возникшая перед ним королева приложила пальчик к губам, а затем вложила руку в его ладонь. Снова зазвучала музыка. Королева увлекла его в танеци к выходу из галереи, мимо ничего не подозревающего Шампура и его приятелей. Пели скрипки и гобои, звенели бокалы, Зефрида кокетливо улыбалась, и Дайму на миг показалось, что бал настоящий, что он вернулся на десяток с лишним лет назад, когда только познакомился с прекрасной королевой Зефридой и ее не менее прекрасной падчерицей Ристаной
До встречи, Дамиен! Привидение засмеялось и исчезло вместе с заклинанием невидимости, оставив Дайма у дверей галереи в той же позе, что Тодор на портрете.
Вот только на этот раз музыку слышал не только Дайм. И на его появление Шампур с приятелями отреагировали мгновенно.
Ваша светлость изволит танцевать с Маской? Шампур уверено шагнул к Дайму.
Его приятели замешкались: такого противника они никак не ожидали.
Не с вами же, любезный шер Сильво, усмехнулся Дайм, обрывая ало-фиолетовую паутину, опутавшую Шампура.
Почему бы и не со мной?
Шампур демонстративно положил руку на эфес шпаги, но Дайм словно бы этого не заметил. Он правдоподобно удивился:
О, Сильво Не знал, что вы питаете ко мне нежные чувства. Какой приятный сюрприз!
Шампур чуть не споткнулся на ровном месте: он определенно ожидал какой-то другой реакции. Точно не радостной улыбки, словно Дайм сто лет мечтал об этом признании. Да и последние ало-фиолетовые паутинки растаяли. Но не ревность, о нет, ревность Шампура была самой настоящей! Вот только до него внезапно дошло, каким идиотом он выглядит перед собственными же приятелями.
Шампур нахмурился, набрал воздуха для протеста
Что, неужели я ошибся? Ах, какая досада, а я так надеялся на сонет! Дайм укоризненно покачал головой. Нехорошо, сиятельный шер, очень нехорошо так обманывать чужие ожидания.
Шампур почти отмер, почти вытащил шпагу из ножен, но его приятели внезапно заржали, как призовые лошади.
Сонет Сонет!.. простонал кто-то из них, и Шампур вздрогнул.
А Дайм подмигнул ему и снова исчез под пеленой невидимости. Ну в самом деле, не драться же с юным влюбленным идиотом! Ревнивым идиотом. Добрые боги, это же надоревновать Ристану
И только перед самыми королевскими покоями до Дайма наконец-то дошло, что хотел сказать Бастерхази этой эскападой.
Ревность. Эторевность. Бастерхази ждет их шисом драного разговора начистоту.
Ему не все равно, что думает о нем Дайм.
«Нехорошо, мой светлый шер, очень нехорошо так обманывать мои ожидания», почти услышал Дайм голос с отзвуками рокочущего пламени.
И шис знает, почему Дайму вдруг захотелось улыбаться. Наверное, это все танец с Зефридой или Шампур с сонетами вместо шпаги.
Глава 4Чудовище без красавицы
вернется кровь Темного Хисса в Бездну, а кровь Светлой Райныв Светлые Сады, и пребудет Равновесие до скончания времен.
22 день холодных вод, Суард
Рональд шер Бастерхази
Светлый шер Дюбрайн оценил подарочек по достоинству. Увидев его улыбку, Роне невольно улыбнулся в ответ, но зеркало деактивировал. Нечего светлому шеру знать, что Роне за ним наблюдает. Да и о том, что у Роне по всему дворцу удобные точки слежениятоже.
А вот тянуть дальше не стоит. Сейчас отличный момент, чтобы наконец-то разрешить недоразумение. Целых два недоразумения, будь они неладны. И ради этого Роне даже готов наплевать на то, что виконт Седейра привез из Сашмира. Если информатор не врет, речь идет о бумагах Андераса, самого близкого к Ману Одноглазому человека. Возможно, в этих бумагах скрыто нечто очень и очень интересное. А возможнои нет
Да плевать! Дюбрайн важнее!
Размашисто шагая по дворцу и задевая черно-алыми «крыльями» плаща особо любопытные носы, Роне мысленно просил Хисса: пусть сегодня все получится. Хватит глупой вражды и непонимания. Дюбрайн нужен ему, он нужен Дюбрайну, и им совершенно нечего делить!
От группы сгорающих от любопытства, но не решающихся зайти в галерею Масок придворных Роне отмахнулся. И хмыкнул про себя: а Магбезопасность тоже не рассчитывает силы. Вряд ли Дюбрайн хотел наложить на дверь в галерею отворот третьего порядка, когда хватило бы и пятого. Ладно. С кем не бывает?