Я готов к поражению. Я готов к смерти. Лучше смерть, чем такая жизнь, упорно стоял на своём адепт.
Хорошо, сложил руки домиком Демон. Смотри туда. Покажу тебе кое-что интересное. Это образ тебя, какой ты должен быть, чтобы суметь меня одолеть. Просто для ознакомления, для повышения твоей, так сказать, эрудиции.
Враг сделал шаг в сторону и приглашающе провёл рукой в сторону пропасти. Там была тьма, ничего не видно. В этом полумраке даже не проглядывался сам край пропасти. Но вот, как сквозь скорлупу, яркий белый свет начал пробивать тьму неба. Адепт зажмурился, опасаясь ослепнуть.
Свет разгорался всё ярче, он уже стал ослепительным. Более того: от света шёл очень сильный жар, будто это небесный огонь снизошёл на землю. Щурясь и прикрывая глаза руками, Райган увидел мужской силуэт. И онемел, все чресла его парализовало. Это был бог. Как Маа была идеальной совершенной богиней, лучше и выше которой, казалось, он никогда не встречал. Так и это существо было бесконечно выше всех в развитии, даже выше Маа. Выше всех, кого только знал и мог представить Райган. Его поглотила божественная благодать. Перед ним в своей низшей ипостаси, дабы не сжечь всю Землю, стоял сам Богименно так и никак иначе чувствовал в тот момент адепт. Это был Идеал, Эталон, Совершенство во всех смыслах и значениях этих слов. Белый и одновременно радужный свет исходил от Бога, Он был сияющим источником мира. Рядом с Ним хотелось просто находиться и отдавать себя всего Ему. Райгану больше всего хотелось пасть ниц и кричать «Аллилуйя!» Он еле сдерживал себя.
Свет потух, Враг снова встал перед адептом. Райган пришёл немного в себя, отойдя от встречи с Богом, и вспомнил слова Демона про то, какой он должен быть. И чуть не впал в бездну отчаяния, сравнив Бога с самим собойс ничтожным червём, по уровню сознания и качествам достойным ползать в навозе и повиноваться инстинктивным позывам, как он обычно и делал. Хотелось плакать, хотелось провалиться сквозь землю, хотелось умереть и впасть в забвение.
Тень улыбался. Он смеялся от радости.
Ну, Райган, теперь видишь? Где ты и где мой победитель? Ощущаешь, каков ты и каков мой победитель? Ты надеешься, что в случае поражения просто умрёшь. А жить тебе и так не в радость, так что для тебя это станет освобождением. Конечно, есть вероятность твоей смерти. Но я постараюсь, чтобы ты потерял свой разум. Твоя овощная тушка много лет будет лежать в психиатрической больнице под капельницей. Пара весёлых санитаров периодически будет глумиться над неподвижным телом. Да, это малоинтересно, куда забавнее издеваться над более подвижными сумасшедшими, но и на твою долю хватит. Ты не отделаешься легкоя тебе обещаю!
Кроме отчаяния, теперь ещё и липкий страх холодными длинными щупальцами сжал сердце и желудок адепта, когда он представил себя, лежащим много лет неподвижно, гадящим под себя, со слабеющим с каждым днём телом. Ему хотелось сдаться, всё бросить. Действительно, на что он надеялся, будучи настолько не готовым?.. Он не подходил по всем параметрам. К чему все эти схватки и вызовы? Только забвение даст покой и удовлетворение. В этот момент на груди адепта вновь начало сильно жечь. Руна Тейваз напоминала о долге, о жертве, о необходимости, об обязанности. Райган мотнул головой, сгоняя наваждение, сглотнул своё отчаяние, сбросив его в пустоту желудка. Поднял голову, во взгляде его читалась стальная непреклонная решимость.
«А нас рать», как говорил один известный персонаж. Все мы однажды будем жить, как боги. И все боги однажды были людьми. Так что я здесь, потому что я здесь. И какова бы ни была цена моей победы или поражения, я принимаю её. Я отдаю себя своему Духу. И не тебе, Враг, решать, кто победит, а кто нет!
Райган рванул к Тени и начал бить. Руками и ногами. Изо всех сил, со всей скоростью, какую могли развить его тренированные мышцы. Он не старался соблюдать правила или приличия. Бил, целясь в самые ощутимые точки, в энергетические болевые центры. Демон легко отбивал почти все удары, давая сдачи. Они били друг друга, ставили блоки, уходили с линии атаки, подныривали, снова били. Пот стекал по лицам. Дыхание участилось. Усталость наваливалась, а потом будто открывалось второе дыхание, третье, четвёртое И Райган продолжал свою битву с Тенью.
Вблизи адепт старался разглядеть лицо Демона, но так и не получалось, всё равно не хватало света. Ему психологически начала уже надоедать схватка. Слишком уж всё затянулось. Хотя сам Враг до того так уверенно бравировал, что Райган настолько слаб, что он сам даже не успеет вспотеть в бою. Либо недооценил готовность адепта. Либо лгал, как всегда. Для Тени, для Демона это в привычку.
Вот противники уже сместились в пылу сражения к краю пропасти. Что не укрылось от внимания Райгана. Он не видел края, мгла смазывала все границы, но чувствовал это буквально на уровне пространственной памяти, поскольку проводил здесь немало часов, глядя вниз со скалы. Удар, боль, брызги крови, слюни, сопли. Ещё удар! Уклон. Блок. Отход. Контратака. Бросок. Ответный бросок. Залом. Удар. Райган почувствовал, что в ритме этого смертельного танца они с Тенью приблизились к пустоте совсем близко. Он резко схватил своего Врага за плечи и бросился с ним вниз.
Демон зарычал в ярости, осознав, что потерял преимущество. Теперь они оба грохнутся оземь в любом случае. Он ускорил град ударов. Они летели и лупили друг друга. Райган зажал левой рукой правую руку Тени, чтобы не расцепиться в полёте, и бил того правой рукой. Заодно и ногами. Они кусали друг друга, тыкали в глаза, рычали от боли и ярости, плевались кровью. И падали, и падали, и падали По подсчётам адепта, встреча с дном пропасти должна была состояться уже давно. А полёт продолжался, дна так и не было. Словно это была Безднабез дна. Тут слегка начало светлеть, тучи из абсолютно чёрных стали серыми, теперь очертания предметов стали более явственными, их можно было разглядеть яснее. Хотя в полёте и в разгар драки Райгану оставалось разглядывать единственно только Врага. И он увидел его лицо.
Увидев лицо Тени, адепт обомлел и даже перестал наносить удары. Он просто молча смотрел с широко раскрытыми глазами. Ведь это был он сам. Один в один. Двойник, близнец. Разве что взгляд адепта был честный и благородный, черты его лица выражали в основном спокойствие и отрешённость. Взгляд же Тени был злой и колючий, на лице играло презрение и надменность. Райган прекратил сопротивление. Демон, видя ослабление своего противника, усилил натиск. Он бил адепта, голова того колыхалась от града ударов. Губы были разбиты, из уха текла кровь, вроде бы даже уже не хватало пары зубов, правый глаз был залит кровью из рассечённой брови.
Бейся, слабак!!! закричал Враг. Дерись, грёбаный ты воин!
Враг бил. Со всей имеющейся яростью, со всей злобой, со всей ненавистью и презрением, вкладывая в удары желание уничтожить весь мир, алчущее негаснущее стремление сжечь всё и вся. С каждым ударом Райган видел себя со стороны, видел свои грехи, несовершенства, тяжести, проступки, преступления, отступления, ошибки. Это было в стократ больнее физической боли. Он видел свою уродливость, он нутром ощущал, сколько боли и злобы внёс в этот мир, как его поступки искривляли и портили пространством Мироздания. И всё это было его и только его виной, его решениями, проявлением и следствием его воли. Этот груз никогда не стереть из памяти, эту тяжесть никогда не уничтожить из его собственного прошлого и прошлого Земли, людей, потому что всё взаимосвязано и всё уже вырезано намертво на скрижалях Летописи Времён.
Любовь Слияниепрошептал между ударами адепт. Я признаю вину Полностью и всецело. Это всё моё. Это всё Я, без исключения. И я всё равно существовал и существую, творю свою реальность и свой Миф, который несовершенен, как и вся Вселенная. Именно поэтому я имею право существовать и продолжать Путь. Я принимаю Себя. Я отдаю себя Себе Слышишь, Тень? Ты мне не Враг, я тебе не Враг, но я есть твой друг и брат.
Райган двумя руками крепко обнял Тень. Закрыл глаза. И страстно поцеловал губы Демона в затяжном поцелуе. Демон пару секунд пробовал было сопротивляться. А потом обмяк. И начал растворяться в Райгане. Он, словно дым, вливался в губы адепта, он становился единым и неразделимым с ним. Как это, впрочем, было всегда. С момента их/его рождения.