Не знаю, почему я, пожав своими огромными плечами, честно признался Ухряк. Может, духи предков увидели во мне что-то, что сокрыто от меня самого?
Физиономия Эгура отразила сомнение, но он смолчал. Вместо этого предложил:
Расскажи, о каком знаке ты говоришь.
Ухряк, сбиваясь от волнения, поведал праздному орку о том, как нашел в траншее древний шлем, точь-в-точь как тот, что красовался на голове каменного Вандала.
Ну, это могло быть случайностью, заметил Эгур. А где тот шлем?
Я его у монумента оставил, ответил Ухряк.
Понятно, кивнул головой праздный орк. Даже не знаю. Как-то слабовато для знака.
Это только первый, произнес Ухряк.
Эгур вытаращил глаза и уставился на него с безграничным изумлением.
Что? простонал он, невольно подступая ближе к собеседнику, и даже забыв, что того следует опасаться. Что значитпервый?
Первый знак, пояснил Ухряк.
А что, был и второй?
Ухряк рассказал о том, как отвалившийся от статуи топор образовал на гранитной руке воителя указующий перст.
Надо же, взволнованно произнес Эгур. Вот это уже серьезно.
Был еще и третий знак, сообщил Ухряк, очень довольный тем эффектом, который его слова произвели на праздного орка.
Что? подпрыгнул Эгур. Еще и третий? Да ты брешешь!
Чтоб мне с эльфом побрататься, если хоть слово выдумал! решительно заявил Ухряк.
Мать моя! воскликнул Эгур. Ну, давай, давай, выкладывай! Скорее!
Ухряк рассказал ему и о том, как обратился с вопросом к каменному Вандалу, и получил на него ответ. Правда, посредником в общении выступил какой-то старик с ослом, но так ли это важно? Ответ-то явно исходил от самого Вандала, только тот, в силу объективных причин, не мог дать его лично.
Подожди-ка, перебил его Эгур. Говоришь, старик вел осла?
Да, старого такого, облезлого.
А ведь это тоже знак! поднял палец вверх Эгур, и многозначительно подмигнул собеседнику. Уже четвертый!
Осел тоже знак? удивленно переспросил Ухряк.
Конечно! Разве ты забыл ту легенду о Вандале, когда он разграбил монастырь благочестивых эльфийских дев исключительной непорочности?
А, помню! Конечно, помню! воскликнул Ухряк, хлопнув себя по лбу широкой потной ладонью. Это когда Вандал ехал на своем боевом волке по территории монастыря, а перед ним бежал ослик. И все сочли это знаком свыше.
Да нет, другая легенда, поправил его Эгур. Это когда Вандала с его воинами в том монастыре окружили, и он пришел на переговоры к эльфийскому генералу. И, не успев зайти в шатер, обозвал того генерала ослом, а потом еще про маму генеральскую много шокирующей правды вывалил во всеуслышание. Об этом еще эпическая песнь имеется, называется: «Обтекающий эльф».
Да, да, точно, радостно закивал головой Ухряк. А ведь и верночетыре знака.
Если четыре, многозначительно произнес Эгур.
Ухряк вздрогнул.
Что ты имеешь в виду? быстро спросил он.
А вдруг их было больше, просто ты сумел распознать не все.
Ухряк отшатнулся от собеседника, будто его ударили по лицу доской. А ведь и верно. Вдруг высшие силы уже посылали ему знаки, только он, по своей тупости, не сумел их понять? Ухряк стал лихорадочно припоминать свое недавнее прошлое, стараясь сообразить, не было ли там чего-то такого. Вспомнил, что пару дней назад видел в небе облако, формой похожее на боевую секиру. Еще тогда удивилсяоткуда оно взялось, небо ведь чистое. Вероятно, это тоже был знак.
Были еще знаки! прошептал Ухряк, с ужасом глядя на Эгура.
Значит, это правда, кивнул праздный орк. Шлем, палец, глас, осел. Даже их достаточно.
Ухряк взволнованно поежился, явственно ощутив на своих плечах тяжкий груз еще непонятной ему до конца, но крайне важной ответственности.
Что же теперь делать? спросил он. Я просто не знаю. Как понять, чего хотят от меня высшие силы?
По-моему, тут все очевидно, заявил Эгур. Все твои знаки связаны с Вандалом, а мы оба знаем, чем занимался Вандал.
Вандализмом, кивнул Ухряк.
Вот именно. Благодаря ему наш народ обрел свой путь в этом мире. Путь, который ныне оказался забыт и отринут. Отсюда и все беды. Попрали заветы предков, живем, как какие-то эльфы. А мы ведь не эльфы. Мы орки! Нам самим Вандалом завещано грабить и разрушать. А мы зачем-то работать пытаемся.
Ты и не пытался, напомнил ему Ухряк.
Конечно, гордо вскинув голову, согласился Эгур, восприняв брошенную в его адрес фразу как комплимент. Я орк! Для работы созданы эльфы и гномы. А я выше этого.
Думаю, я тоже, прогудел Ухряк. Надоело все. Не хочу больше в грязи ковыряться, как жук навозный. Такую жизнь даже жить противно.
И не тебе одному, заверил его Эгур. Думаю, многие орки хотят возвращения прежних времен, времен славы и военных походов. А те знаки, которые были даны тебе, говорят о том, что час пробил. Подходят к концу времена тяжкого позора. Грядет эра вандализма!
Вандализм неизбежен! выпалил Ухряк. Вот только. Только мне-то что делать? Я прямо и не знаю.
Эгур на мгновение задумался.
Знаешь что, предложил он, давай-ка сходим и посмотрим на тот шлем, что ты выкопал из земли. А по дороге подумаем, как теперь быть. Что сидеть, сложа руки, нельзя, это ясно. Нет ничего хуже, чем проигнорировать знак свыше. Тем болеецелых четыре штуки. За такое духи предков по головке не погладят.
Вместе они отправились по дороге обратно, в сторону Раздрызга. По пути наговорили много всего, но, от волнения, почти сплошь всякую ерунду. Ухряк пребывал в смятении. На фоне его прежней размеренной и скупой на события жизни, резко нагрянувшие перемены буквально выбили его из состояния равновесия. Он как-то привык к одному и тому же распорядкуутром на работу, день с лопатой, вечером обратно домой, поужинал и на боковую. И вдруг такое! Знаки свыше, предвещающие возвращение старых добрых времен. И кому явились эти знаки? Ему!
Тут Ухряк подумал о том, что, возможно, и с Вандалом, в свое время, приключилась аналогичная история. О великом орке сохранилось немало легенд, но все они касались его бытности полководцем. А о том, какова была жизнь Вандала до начала его героической карьеры, не было известно ровным счетом ничего. Могло оказаться и так, что он тоже был никем, пустым местом, живущим скучной жизнью, пока однажды судьба не послала ему знак.
Ухряк с благоговейным ужасом дерзнул предположить, что высшие силы избрали его вторым Вандалом. Нет, это было слишком. Вандал был прирожденным лидером, умел краткой речью так воодушевить свою орду, что та, забыв обо всем, в дикой ярости набрасывалась на превосходящие силы противника и добивалась победы. А Ухряк про себя знал точно, что он далеко не оратор. Да что там, иной раз и двух слов связать не мог.
Еще Вандал был удивительно смекалистым, и с легкостью выходил из любых, даже самых опасных, ситуаций. Уж сколько раз эльфы загоняли его в ловушки, из которых, как казалось ушастым простофилям, их заклятому врагу точно было не сбежать. Но Вандал всегда уносил ноги, да не просто сбегал, а еще умудрялся нарубить эльфийских голов и награбить три мешка добра. А вот Ухряк таким не был. Он даже над самой простой задачей мог часами голову ломать. Куда ему облапошить эльфов или гномов, как это проделывал в свое время незабвенный Вандал.
В общем, Ухряк вовсе не считал себя достойным приемником Вандала, но, в глубине души, конечно же, хотел им оказаться.
Когда они добрались до каменного монумента великому воителю, ржавый шлем все еще был там, где Ухряк его оставил. Никто не покусился на священную реликвию, не забрал, дабы попытаться продать ее кузнецу за жалкий грошик.
Да, похож! протянул Эгур, внимательно разглядывая шлем, но не решаясь взять его в руки. Он поднял взгляд, и посмотрел на головной убор каменного Вандала.
Похож, повторил он. Один в один.
Затем осмотрел скол гранитной руки, и тоже счел, что каменный выступ очень похож на оттопыренный палец, указывающий в неведомые дали.
Жаль, что дед с ослом ушли, посетовал Эгур. Я бы и на них взглянул. Впрочем, и так все понятно. Знаки это.
Ухряк шумно выдохнул, будто только теперь окончательно поверил в свою избранность. Слова Эгура звучали так убедительно и авторитетно, что в них не хотелось сомневаться. Праздный орк явно знал, о чем говорил. Ну, во всяком случае, он сам в это точно верил.