Сукин сын, гневно пробормотал я, а затем произнёс несколько поспешных слов, призывая густой туман. Я влил в него много силы, и за несколько мгновений окружающая местность оказалась залита плотным и непроглядным облаком.
От людей послышались полные страха восклицания, когда они увидели неестественный туман, а стражник продолжал дуть в свой свисток.
Игнорируя их всех, я нагнулся, чтобы поднять лежавшую без сознания женщину, заботясь о том, что мой щит был на месте, прежде чем коснуться её. Она не могла пережить очередного моего вытягивающего жизнь касания, да и уверенности в том, что мой разум сохранит после этого своё здравие, у меня тоже не было. Её эйсар наполнил меня чем-то новым, эмоциями. Он снова вернул меня к жизни, хотя я чувствовал, что биение моего сердца уже замедляется.
Она казалась лёгкой, когда я взял её на руки, неся её через туман. Я понятия не имел, где она жила, и было ли безопасно просто оставить её где-то, поэтому я просто продолжал идти, возобновляя туман каждый раз, когда он начинал рассеиваться, и используя свой магический взор, чтобы избегать контакта с теми немногими людьми, что входили в туман. Поднялась тревога, предположительноо том, что в городе появился шиггрэс, хотя я не был уверен.
Что я знал точно, так это то, что почти все двери были заперты, и что большинство людей захлопывали ставни на окнах, как если бы назревал ураган. Мой магический взор являл множество людей, съёжившихся в своих домах, многие из них молились сияющим богам, что меня слегка раздражало.
Хорошее ощущениебыть раздражённым. Чувства и ощущения, сопровождавшие мои эмоции, любые эмоции, были такими невероятными, что было сложно по-настоящему сохранять раздражённость. Даже моя душевная боль была желанной переменой после бесконечной серости, в которой я жил последние несколько недель.
Хорошо быть живым, даже когда ты горюешь и несчастен, заметил я. Эта мысль была для меня новым откровением. Вытерпев такое долгое время без страсти, мотивации, желания, или любых других истинных чувств, я начал понимать, что даже негативные эмоции были предпочтительнее полного их отсутствия. Эмоциикак вкус: сладкий, солёный, горький каждомусвоё место, и каждый стоит ощутить, пропостулировал я вслух.
Из задумчивости меня вывел стон Мёртл, которую я всё ещё нёс в руках. Я внимательно посмотрел на неё, и ощутили уверенность в том, что она скоро очнётся. Осторожно положив её на землю, я отошёл достаточно далеко, чтобы её глаза не могли найти меня в тумане, хотя я оставался достаточно близко, чтобы подсобить, если бы оказалось, что ей нужна дальнейшая помощь.
Ожидая, я наблюдал за тем, как она постепенно приходила в сознание. Использовав ещё немного своей украденной магии, я замаскировался под старика, прежде чем создать ветер, развеявший густой туман, который застилал улицы. Я уже почувствовал, как вдалеке по улицам начали ходить вооружённые отряды стражников. Я знал, что среди них скоро могут появиться Рыцари Камня, если кто-то из них был в городе. Мне пора было уходить.
Я начал пробираться прочь из этого округа, не спуская своего магического взора с Мёртл. Я должен был убедиться, что она доберётся до дома в целости и сохранности. Я шёл медленно, в соответствии с моей маскировкой, и сумел покинуть портовый квартал, будучи остановленным лишь единожды. Стражник задал несколько простых вопросов, прежде чем позволить мне продолжить путь.
Однако мой внутренний взор оставался направлен на заблудшую женщину, которая теперь отдыхала в маленькой квартире. Она устало доковыляла туда после того, как очнулась там, где я её оставил. Я сделал себе мысленную заметку о том, где она жила, хотя не мог сказать, зачем мне это было нужно.
Успокоив себя тем, что с женщиной всё будет в порядке, я обратил свои мысли обратно к своей семье, и к мыслям о прошлом. То были болезненные воспоминания, в основном из-за того, что они представляли собой то, чего я лишился. Моим единственным утешением было то, что они были в безопасности. По крайней мере, я их защитил, и удалил очередную угрозу. Тиллмэйриас наконец упокоился навсегда, а шиггрэс, хоть и оставались опасными, но были под моим контролем наверное.
Пока я не проверял эту мысль, но я был уже уверен, что смогу найти их через связи между ними и заклинательным плетением, которое теперь поддерживало моё существование. Такие связи могли позволить мне управлять ими, или найти им ещё какое-то применение. Существовала даже возможность того, что я смогу уничтожить их, даже не утруждая себя их поисками. По крайней мере, если бы я нашёл способ оборвать свою собственную проклятую жизнь, и развеять заклинательное плетение, что меня связывало, то они также должны исчезнуть.
Однако прежде чем делать что-нибудь радикальное, я собирался сперва проверить эти теории, и в данный момент я не был до конца уверен в том, что я всё ещё хотел сбежать от мира. Пережитое с Мёртл, дало мне то, чем я мог насладитьсялуч надежды. Быть может, всё не обязательно должно быть таким тёмным и тусклым, как я воображал.
«Что если я буду брать понемногу у большого количества разных людей?»
Если бы мне нужна была только сила, то растений и животных было достаточно, хотя люди, похоже, были гораздо более богатым источником. Что меня волновало, так это потеря мной человечности. Интенсивность моих эмоций уже слегка притупилась, и я предположил, что они продолжат угасать. Сколько пройдёт времени, прежде чем я снова стану тусклым и безжизненным? Когда я вернусь в это состояние, смогу ли я полностью доверять себе следовать пожеланиям моего более человечного «я»? Что если бы я убил кого-то, пытаясь перезарядить свою человечность?
«Быть может, Пенни мне поможет», внезапно подумал я. С этой мыслью явился поток чувств, а также непрошеная фантазия поцеловать её. То, что я пережил с Мёртл, было неожиданным и ошеломляющим. Что если бы я смог себя контролировать? Эта мысль принесла с собой мощное желание, ужасную тягу. Я знал, что случится потом. Мои эмоции захлестнут мой разум. Моя тяга к жене, больше чего бы то ни было, сольётся и исказиться моей нуждой в человеческом эйсаре. «Прикоснись к нейи остановиться уже будет нельзя».
Я в фрустрации сжал челюсти. Ради её безопасности, и безопасности моих детей, мне придётся держаться от них всех подальше. «Покуда я существую покуда существуют шиггрэс, они никогда не будут в безопасности». Конец мог быть лишь один, и счастливым он не будет, по крайней мередля меня. Единственной хорошей новостью было то, что мои друзья и семья уже считали меня мёртвым, поэтому моя кончина хотя бы не вызовет у них никаких дополнительных эмоциональных травм.
Однако у меня на пути было несколько препятствий. Самым первым из них был сам Мал'горос, тёмный бог, с которым надо было разобраться, прежде чем я смогу позволить себе упокоиться. Нужно было также найти какое-то перманентное решение для Миллисэнт и Доронаиначе я оставлю своих друзей и семью беззащитными против них.
«Они были созданы, чтобы служить человечеству, а не угрожать ему», подумал я про себя. Когда я проследовал от этого наблюдения к его источнику, на поверхность начали всплывать воспоминания. Более не связанный страхом прошлого, я искать информацию, которая, как я знал, должна была крыться внутри. Тиллмэйриас сказал, что его народ создал их богов, но то было лишь началом. «Мы последовали их примеру, и создали своих собственныхно когда?».
Этот вопрос вызвал у меня в сознании образ, женское лицо, которое я узналМойра Сэнтир. Я никогда не видел её человеческого лица при её жизни, но его видел один из моих предков. «Она была прекрасна», заметил я, мысленно сравнивая её с моей дочерью. Сходство было неоспоримым. «Богов нельзя было создать без особого дара её рода».
Я начал следовать по цепочке идей и мыслей, идей, которые привели ко множеству разговоров между Мойрой Сэнтир и человеком, которого она любила за века до этого, тем самым предком, в честь которого меня назвали.
Глава 4
Графиня ди'Камерон сидела в своём кабинете, глядя в окно, освещавшее её письменный столик. Она была в Албамарле, проживая в доме Иллэниэлов. Торнберы планировали нанести визит родителям Роуз, Хайтауэрам, и матери Дориана, Элиз Торнбер. Леди Торнбер недавно поселилась в столице, чтобы оставаться рядом со своей близкой подругой, Королевой.