Ловчев снова вышел из машины и направился к гаишнику.
Товарищ лейтенант, проверьте нас скорее, пожалуйста, мы очень спешим в Москву.
Лейтенант посмотрел на Вадима и направился к зданию ДПС. Проверив его по базе МВД РТ, он остался доволен: парень по базе ОПГ не проходил.
Давай, тащи документы своих дружков, сказал лейтенант. Сейчас мы их тоже пробьем, проверим на «вшивость».
Они вместе вышли из контрольно-пропускного пункта и направились к машине. В этот момент на огромной скорости мимо них пролетела серебристая «девятка» с татарстанскими номерами.
Ну, гады! Уже не ездят, а летают.
Он сунул документы Вадиму в руки и помчался к припаркованной недалеко от КПМ «девятке», завел ее и устремился вслед за серебристой.
Кажется, пронесло, он хотел пробить и вас. Ну что, поехали, ребята? облегченно вздохнул Вадим, садясь в машину.
Они понимали, что им сильно повезло. Если бы не эта «девятка», то их всех, наверняка, закрыли бы на сутки, как минимум, а машину загнали бы на штрафную стоянку.
Чем ближе они подъезжали к Москве, тем чаще их останавливали на постах ГАИ. Но, то ли им везло, то ли недостаточно хорошо работали сотрудники ГАИ, их больше, ни разу не проверяли по базе МВД РТ.
К вечеру они уже въезжали в Москву.
*****
Подъехав к Казанскому вокзалу, Вадим выскочил из машины и скрылся в толпе пассажиров. Он отсутствовал чуть более получаса.
Куда это он «свалил»? поинтересовался Цаплин у Прохорова.
Но тот, словно не услышав вопроса, смотрел в окно и молчал. Вадим вынырнул из толпы так же неожиданно. Открыв дверь машины, он протянул ребятам листок бумаги, на котором корявым почерком был написан какой-то адрес.
Все хорошо, сказал он. Я нашел мужика, на квартире которого останавливался в прошлый раз. На наше счастье она пуста, так что поехали туда, я очень устал, хочется вытянуть ноги.
Ноги ты, Вадим, еще успеешь вытянуть, произнес, шутя Цаплин. Вот один из нас навеки протянул свои усталые ноги.
Цаплин! Кончай каркать! оборвал его Прохоров. Раскаркался, как ворона. Не об этом сейчас нужно думать, а о том, чтобы нормально оформить все документы на Бордо и отправить его тело в Казань.
Они ехали довольно долго. Московские пробки окончательно их добили. Приехав на квартиру, они умылись и, не поужинав, завалились спать. Утром ребята выехали в морг, где занялись оформлением всех необходимых документов для транспортировки трупа в Казань. Никто из них не ожидал, что эта процедура потребует так много времени и денег. Везде, куда бы они ни обращались за справкой, нужны были суммы, по казанским меркам, довольно значительные. Когда бумажная волокита была закончена, они поехали в городской морг.
Первым туда вошел Прохоров. Резкий запах формалина и разлагающихся трупов ударил в нос. В какой-то миг ему показалось, что земля уходит из-под ног. Он уперся спиной о дверной косяк и постарался взять себя в руки.
Вы что здесь делаете? спросил мужчина в белом халате и медицинской маске.
Да вот, друга покойного ищем. Его доставили к вам два дня назад и сегодня должны вскрывать.
Ваш друг случайно не из Казани? поинтересовался мужчина. Говорят, их порезали ночью чеченцы.
Прохоров, молча, кивнул, подтверждая сказанное.
Все ясно. Мы их вскрыли еще вчера вечером. Пройдите в холодильную камеру, трупы там.
А где это? спросил Прохоров.
По коридору до конца, а затем направо.
Игорь поблагодарил мужчину, и они направились к камере. Там, кроме трупа Бондаренко, лежали несколько тел, укрытых простынями, которые Прохоров из любопытства стал поочередно приподнимать. Он опознал еще троих казанских ребят: все они были с улицы Аделя Кутуя. На трупах виднелись множественные ножевые ранения, а у одного из убитых была отрезана голова, которая лежала рядом с телом. Взглянув на нее, Прохоров и Цаплин сразу же узнали своего приятеля Виктора Смирнова по кличке «Белый».
«Да, похоже, натерпелись наши ребята, прежде чем умереть, подумал Игорь. Поиздевались над ними чеченцы всласть».
Официально опознав труп Бондаренко, Прохоров подписал все необходимые документы и вместе с друзьями вышел из морга. Отдышавшись, они направились к машине. Неожиданно к ним подбежали трое молодых людей, одетых в кожаные куртки.
«Неужели чеченцы?» первое, что пришло в голову Игорю.
Стоять! Мы из МУРа! крикнул один из них. Быстро руки на капот.
Обыскав и не найдя ничего запрещенного, их повели к микроавтобусу, стоявшему за углом здания. Разбирались с ними недолго, так как в этот момент к моргу подъехали сразу шесть автомобилей с татарстанскими государственными номерами.
Увидев машины, друзья направились к ребятам, которые столпились у крыльца морга и что-то горячо обсуждали. Поздоровавшись, Игорь сообщил им, чтобы сразу шли к холодильной камере, где лежат трупы товарищей.
Прохор, их сильно покалечили? Узнать хоть можно? спросил один из парней.
Все нормально, ответил Прохоров. Лица узнаваемые. Вот только «Белый» без головы. Вы попросите врачей, пусть ее пришьют, а то перед его матерью будет неудобно.
Само собой, ответил парень. Кто его заберет из морга с отрезанной головой?
Ну, ладно, пацаны, обратился к ним Игорь, нам больше здесь делать нечего, мы поехали.
Слушай, Прохор! поинтересовался у него Цаплин. Ты предупредил ребят, что в автобусе сидят менты?
Ну, а как ты сам думаешь? ответил он и, отвернувшись, стал, молча, смотреть в окно машины.
Хотя Игорь и видел труп Бондаренко, он до сих пор не мог поверить в смерть друга.
«Нет, надо заканчивать эти кровавые игры, подумал Прохоров. Нужно срочно найти какое-то доходное дело, которое сможет прокормить нас и родителей. Больше так рисковать жизнью нельзя».
Они остановились у дома, в котором снимали комнату. Быстро собрав вещи и расплатившись с хозяином, поехали в Измайлово, в гостиницу. Приведя себя в порядок, направились в ресторан, чтобы помянуть друга.
***
Ребята заняли столик в глубине зала. Обслужили их довольно быстро Прохоров разлил по рюмкам водку и, встав из-за стола, предложил выпить за упокой души их товарища Бондаренко. Парни, молча, выпили.
Ну что, Цаплин, нет с нами больше нашего школьного приятеля Бондаренко. Я ведь с ним с первого класса дружил. Это ты пришел к нам в класс, по-моему, когда мы учились в пятом. Никогда не думал, что мне придется пить на его поминках. Он ведь был таким здоровым, что я даже не помню, болел ли он когда-нибудь.
Прохоров замолчал, и всем стало понятно, как ему тяжело говорить о Бондаренко в прошедшем времени. Ловчеву показалось, что в глазах Игоря сверкнула скупая слеза, за которую не бывает стыдно мужчинам.
Да, произнес Цаплин, природа отмерила ему большую жизнь, а эти «зверьки» просто так взяли и зарезали его как свинью.
Ловчев сидел за столом и чувствовал себя неловко. Он недолго был знаком с Бондаренко и поэтому не знал, что ему следует говорить и как себя вести.
Недалеко от них сидела компания из четырех человек, один из которых явно был родом с Кавказа. Они о чем-то тихо разговаривали, не привлекая к себе внимания. Первым кавказца заметил Цаплин. Он посмотрел на него, не пытаясь скрыть свою злость и ненависть. Выпив еще рюмку водки, Цаплин поднялся и направился к ним.
Ты что, черт нерусский, на нас уставился, словно мы витрина магазина? обратился к кавказцу Цаплин. Тебе что от нас нужно?
Сидевшие за столиком люди оцепенели от подобной наглости. Один из них начал громко возмущаться, высказывая что-то Цаплину на смеси русского и английского языков. Его остановил мужчина, сидевший рядом с иностранцем.
Ник, не нужно шуметь. Мы сейчас урегулируем эту ситуацию, и все станет на свои места, сказал он и обратился к Цаплину:
Молодой человек! Если у вас плохое настроение, то не надо портить его другим. Это наши друзья, один из Америки, а этот, о котором вы здесь начали говорить, никогда не жил на Кавказе, ониз Ярославля. Давайте не будем лишний раз привлекать к себе внимание милиции.
Заметив назревающий скандал, Прохоров, схватил Цаплина за рукав куртки и потащил его обратно к своему столу.
Ты что, забыл, где находишься? Это тебе не Казань! Здесь милиция быстро склеит ласты. Нашел, где рисоваться.
Цаплин сел за стол. Посмотрев на Игоря, он, молча, налил себе полную рюмку водки.