Мне необходимо отъехать, возможно, меня сегодня уже не будет.
Хорошо, я отмечу, секретарша черканула что-то коротко в своем блокноте и добавила, шеф просил подготовить ко вторнику отчет по делу Ольховской.
У меня все готово, остались мелочи. Во вторник отчет будет.
Валера накинул пальто, придержал дверь перед Ульяной и предложил:
Поговорим в моей машине? На улице холодно.
Холодно. И сыро. И что-то пульсирует в голове. Нужно подняться. Ульяна изогнулась, преодолевая ломоту во всем теле, попыталась привстать, но вместо этого опять упала на спину. И завыла от бессилия. Как, как она не поняла тогда, что брат все-таки может быть убийцей? Так глупо попала в ловушку
В машине торопясь, глотая слова, Ульяна сообщила о своих подозрениях Валерию, спросила, действительно ли тот прячет брата? И где? Это может быть опасно!
На даче, а почему опасно? Полицейские после маминой смерти вряд ли будут там искать, Валерий удивился.
На даче?
Что-то толкнуло в грудь, какое-то воспоминание, как тогда Петя сказал? «Дача Ольховских по дороге в Москву», вот как. Так Наталья получаетсяОльховская?
Валерав голове Ульяны начала выстраиваться совершенно простая схема убийства, в которую укладывались все улики, а почему тыПетруничев, а твоя мамаОльховская?
Потому что я взял фамилию отца, когда получал паспорт.
А что за дело, о котором тебе напомнила секретарша?
Дело о наследстве. Папочка Павлика неожиданно нарисовался. От рака умер. А ты не знала, да? Никто не знал. Там такие деньгиВалерий мечтательно прикрыл глаза, потом зло прищурился. А завещал все ей, этой патаскухе. Всю жизнь ее любил. Так и не женился.
Ты поэтому убил мать?
Какая она мне мать? Валерий с ненавистью усмехнулся, и ответил на невысказанный Ульяной вопрос. Да, я знаю, из-за чего родители развелись. Слышал скандал. И про себя все узнал тогда же. Меня из дома малютки взяли. Потому что отец не мог иметь детей. Я после того, как это услышал, все старался показать, что достоин, помогал ей. Одной-то двоих тяжело поднимать. И что? Ей этот слизняк, этот наркоман, дороже всех был. Вот его она любила. А меня терпела.
А зачем же убивать?
А затем, что мать все бы спустила на своего ненаглядного родного сыночка-урода. Я хотел так все устроить, будто она из-за наркомана этого руки на себя наложила. Потом бы оформил опекунство над недееспособным братом, и все деньгимои. Первый раз, правда, не получилось, не хватило дозы, она стала приходить в себя, и пришлось вызывать скорую. Потом я с Пашкиного телефона машину заказал, приехал в клинику, и ее вызвал, смс послал. Мать думала, Павлик за ней заехал, так обрадовалась, дура. Брызнул ей в лицо из баллончика. Там газ такой, усыпляющий. Ну, дальше ты все знаешь.
И где твой недееспособный брат? Тоже убил?
Я ему денег подкинул, он с долгом рассчитался, и осталось еще. Наверное, в притоне оттягивается.
А что, там большие деньги? Ульяна потихоньку нащупывала ручку двери и отодвигалась, понимала, что такие откровения неспроста, но выпрыгнуть из машины не успела.
Огромные. Я буду баснословно богат. И ты этому не помешаешь.
Голова дернулась от удара. И стало темно.
Вот она!
Дверь сарая со скрипом распахнулась, и полицейский из Петиного отдела радостно закричал:
Живая! Мужики, сюда!
Петечка бережно нес девушку к служебному фургону и все ругался, ругался, не останавливаясь, но негромко, потому что несерьезно.
Хорошо, что слежку установили за юристом этим. Двигались за вами от самой Москвы. Как в поселок въехали, отстали, чтобы не светиться. Чуть не опоздали. Думали, ты с ним заодно, что ли? Думали, ты ему все рассказала, про слежку-то. А потом ботинки твои увидели на земле. Поняли, что он тебя тащил
Тут Петечка замолчал, скрипнув зубами. Усадил аккуратно Ульяну на просторное сиденье, аккуратно разрезал перочинным ножом скотч на запястьях и щиколотках и поднес к ее лицу круглое довольно большое зеркало.
Ты посмотри на себя и запомни, к чему приводит такая самодеятельность. И это, считай, повезло. Запомни, поняла?
Из зеркала на Ульяну смотрело странно перекошенное, разукрашенное фиолетовым и черным, с одним заплывшим глазом, абсолютно счастливое лицо.